Император и Пустота - Сергей Верник

— Здравствуйте, — он чуть заметно кивнул. — Я вам привел кое-кого. Принимайте.

Мужчина сделал шаг в сторону, и я увидел ее…

Такие же простыни, в какие она была закутана тогда. Только теперь они обернуты вокруг груди, на манер банного полотенца. От дорогого платья, в котором ее хоронили, ни осталось и намека.

— Я могу войти? — спросила Дина, и я, не в силах что-либо сказать, посторонился.

Она прошла мимо, чмокнула меня в щеку с таким видом, будто мы не виделись всего пару часов. Прошла в ванну.

— Не обижай ее, — тихо посоветовал мне мужчина. — Тогда все будет хорошо.

Затем он ушел, и я остался один. С ней.

Это очень странное чувство, когда вновь обретаешь нечто ценное, с потерей которого уже успел смириться. Оно оставалось только как воспоминание, не более того. Частичка прошлого. Предмет без души и тела.

Я тогда еще не знал о Тени города. Не имел понятия о Проводниках и Хранителях. Совершенно не догадывался, что ушедшие навсегда, однажды могут вернуться. Я жил в своем собственном мире иллюзий, который меня вполне устраивал. Пока на пороге моей квартиры не появился Проводник с той, что когда-то потерял…

Дина вышла из ванны, мурлыкая себе под нос какую-то веселую песенку. Кажется, что-то из старого советского мультика. На кухне она поставила кипятиться чайник, достала две кружки. Спросила:

— Кофе будешь? Или чай?

— Кофе, — тихо ответил я, понимая, что поспать этой ночью вряд ли удастся.

Она вела себя вполне естественно, словно год назад вовсе не ее уносили санитары. Холодное, закостеневшее тело. У Дины тогда остались открытыми глаза, и я долго не решался прикоснуться к бледному лицу, чтобы закрыть веки. Смотрел в эти остекленевшие глаза и видел свое отражение. Темный силуэт, словно целиком состоящий из тьмы…

— Не ожидал меня снова увидеть? — вдруг спросила Дина, накладывая в чашки сахар. Родной голос в стенах квартиры звучал совсем чужим. Я слегка вздрогнул.

— Ты же умерла. Мертвые не возвращаются.

— Еще как возвращаются, Мишка, — усмехнулась она. — Теперь возвращаются. Город давно обзавелся собственной Тенью, которая намного сильнее его самого. Тьма по ту сторону не дает душам усопших пройти своим путем, удерживая их. Уж не знаю, каким образом это происходит, но там целый город. Отражение нашего города, которое заселено мертвецами. Как тебе такая перспективка?

— Жить во Тьме? — только и смог произнести я. Мир, о котором говорила Дина, у меня в голове не укладывался. Темная сторона мегаполиса. Тюрьма для человеческих душ. А может, так всегда было? И нет никакого Рая или Ада. Нет пути, в конце которого обещанный покой. Просто никто раньше не возвращался…

— Дурачок ты, Мишка, — она фыркнула, оборачиваясь за чайником. — Нам с самого детства промывали мозги, говоря, что Свет — это добро, а Тьма — зло. Они всего лишь две противоположности, как в шахматах. Можно играть одними фигурами, а можно другими. Играющий черными не станет от этого злым, равно как игроку с белыми фигурками не добавится доброты. Тьмы не стоит бояться. Ее нужно понимать и уметь подчинить себе. Тогда станешь Хранителем. Или Проводником.

Дина еще долго рассказывала о том мире, где всегда темно. О том, как Тьма возвращает умершим прежние тела. Новые, без следов прошлых увечий или болезней. Говорила о возможности реализовать свои скрытые или явные таланты, превратив их в настоящие Искусства. Но только об одном она не упомянула. А именно о том, что Тьма чувствует тонкие, но прочные нити, связывающие две родственные души, находящиеся по разные стороны. И почти всегда в ее власти оказываются оба. Впрочем, Дина не хотела меня пугать. А может, решила постепенно подготовить.

Ведь как оказалось, они возвращаются только на время…

— Что с вами?

Медленно открываю глаза, и вижу бездонную черноту. Здесь никогда не бывает солнца. Тень обходится без него. Я был в этом мире столько раз, что сбился со счета. И снова пробирает дрожь. Не от холода, нет. Скорее от чувства полной беспомощности перед Тьмой, заложенного в нас Создателем. Первобытный страх, когда-то заставлявший далеких предков жаться поближе к кострам. Мы — создания Света, и чувствуем себя уверенно только в своей среде. За исключением тех, кому плоть дала Тень.

Мастера с нами нет. Моя попытка его вернуть снова провалилась. Только Ученик смотрит на меня с легким испугом. Оглядывается по сторонам. Все правильно, он здесь впервые. Живой человек в мире мертвых — это действительно страшно. За всю свою службу Проводником я всего лишь два раза водил живых, и оба они были Учениками. Так уж заведено. Те, кто возвращался в мир Света, не должны оставлять после себя следов своего Искусства.

— Вам плохо? — вновь спрашивает Ученик.

— Нет, все нормально, — отвечаю я. Ноги подкашиваются, в голове хоровод солнечных бликов. Такова участь Проводника, — впитывать и отдавать накопленную силу. Мои ладони начинают светиться мягким желтым светом. Падаю на колени, упираюсь руками в гладкую черную твердь, и Свет легкими импульсами уходит в камень. Весь без остатка. Все то, что накопил за два дня.

В следующий момент начинает светиться Ученик. Тьма расступается, и видны очертания соседних домов. Темные силуэты чахлых деревьев вдоль улицы тянут свои сухие ветви к несуществующему небу. Замерли случайные прохожие. Они давно не видели Свет, и смотрят с тоской на бьющие в разные стороны яркие лучи. Отнюдь не каждому из них дано вернуться. Такое право надо заслужить.

Не смотря ни на что, Свет не иссякает. Прошло уже более десяти минут, а этого времени вполне достаточно, чтобы человека превратить в тень. Что же задумал Мастер на этот раз? Отправил Ученика сражаться один на один с Тьмой? Это же чистой воды безумие. Черная материя у подножия города скапливалась столетиями. Она успела глубоко впитаться, и нет такого Света, что способен достигнуть самого дна.

— Перестань, — я пытаюсь заставить Ученика потушить Свет. Дотрагиваюсь до него, и обжигаюсь. Он словно весь состоит из яркого пламени. — Перестань. Слышишь? Тьма не любит таких шуток. Будет только хуже.

Он делает шаг назад. Разводит руки в стороны.

— А что будет? — задает дерзкий вопрос. — Она меня поглотит?

— Она тебя убьет, — говорю я. — По-настоящему убьет. Как инфекцию, случайно проникшую в ее организм. Потом займется мной.

Свет гаснет. Я вижу, как Ученик начинает медленно оседать, и в последний момент подхватываю его, не даю упасть. Для своего роста и комплекции он кажется чересчур тяжелым. Осторожно кладу его на землю.

— Что со мной? — чуть слышно спрашивает мальчик. — Я умираю?

— Нет, ну что ты, — отхожу от него на пару шагов. Как я могу сказать правду? Должен, но язык не поворачивается. Детям часто врут, чтобы сохранить их психику в порядке. — Ты всего лишь заснешь. Ненадолго. Это акклиматизация.

— Не правда, — отвечает он. — Я не хочу спать. Просто сил нет подняться.

— Я тебя понесу.

Наконец-то понимаю задумку Мастера. Понимаю, и ужасаюсь ее безумию. Он вовсе не пению учил мальчика. Искусство самодив лишь прилагалось к основному владению. Неужели он все еще надеется победить Тьму? Упрямство, достойное уважения. Жаль, что все его силы уходят в пустоту. Ее невозможно победить традиционными способами.

Мальчик ослаб, но Тьма им больше не интересуется. Он хранит внутри себя еще достаточно Света, чтобы пробить брешь. Ему только надо найти в Тени слабое место. И он будет его искать. Ценой собственной жизни. С тем самозабвением, которое свойственно самым большим безумцам. Ведь Мастер вкладывает в своих Учеников гораздо больше, чем мог бы на его месте другой.

Безумие, безумие…

С мальчиком на руках я двигаюсь вдоль улицы. Тьма уже не кажется такой непроглядной, когда она внутри тебя. Просто серые сумерки. И темная бездна над головой словно хранит следы совсем недавно мерцавших холодных звезд. Теперь здесь живут лишь призраки. На нас глядят десятки пар внимательных глаз. Они чувствуют живое тепло Ученика, но боятся приблизиться. И правильно делают. Нам сейчас не стоит мешать.

— Куда мы… Куда ты меня несешь? — шепчет мальчик, силясь приподнять голову.

— Домой, — я поудобнее перехватываю тяжелое тело. — Там ты будешь в безопасности.

— Правда?

Ничего не говоря, продолжаю идти мимо замерших темных силуэтов. Остается пройти еще половину квартала. Там, за девятиэтажками-близнецами, за пустырем с одинокой покосившейся голубятней, будет моя высотка.

Темный город практически ничем не отличается от своего светлого собрата. Казалось бы, Тень может быть другой, искаженной до безобразия. Но здесь кто-то или что-то попыталось сохранить облик оригинала. У меня осталась своя квартира, где я живу, находясь в Тени. Хотя, слово «живу» в этом случае мало подходит. Скорее, существую в данной точке пространства и времени. Нет электричества, связи и прочих составляющих основу цивилизации там, в мире Света. На улицах не встретишь никакого транспорта. Взамен всех этих сомнительных благ Тень дает своим обитателям силу Искусства. А это многого стоит.