Подозревается призрак. Детектив - Мила Алекс

Обслуживали гостей Артём и Наталья Михайловна. Алиса на время праздника сложила с себя обязанности официантки. Шеф-повар с торжественно-озабоченным видом периодически входил в столовую, принимал благодарность гостей и, улыбаясь, снова уходил в кухню.

Не было на празднике также и Анатолия, он продолжал болеть, и, несмотря на внимание дам и усиленное лечение, лучше ему, похоже, не становилось.

Алёна сначала расстроилась, увидев Ангелину, и даже усомнилась в своём вкусе, решив, что выглядит вульгарно. Она надела алое платье с высоким разрезом сбоку и глубоким декольте, которое украшала цепочка с рубиновой подвеской. Дополняли наряд серьги и кольцо с рубинами. «Очень ярко, слишком много красного, переборщила», – подумала Алёна. Но, увидев, как выгодно выделяется она на фоне маленьких и не очень чёрных платьев, мелких и крупных бриллиантов, а самое главное, как смотрят на неё мужчины, Алёна снова обрела несокрушимую уверенность в себе и всю праздничную ночь посвятила флирту. Тем более, что безвкуснее всех была одета Алиса. Она была, как обычно, в коротком и узком платье. Слишком коротком и слишком узком. Платье было блестящим и очень походило на те, которые продают на недорогих вещевых рынках, рассчитанных на малообеспеченную публику. Артём в который раз подумал, что Алиса ведёт себя довольно странно для будущей невесты аристократа.

Остальные дамы были одеты с разной степенью элегантности, говорившей скорее о материальном достатке, чем о вкусе.

Гости собрались в столовой в десять вечера. Им подали лёгкие закуски. Герберт смешивал коктейли. Делал он это вполне профессионально и выглядел очень торжественно. Гости либо сами подходили к Герберту за напитками, либо просили Артёма, для которого эта праздничная ночь была рабочей.

Алёна попыталась сесть за один столик с Марком, но это ей не удалось. Карточки с именами гостей были разложены заранее, и четверо девушек оказались за одним столиком, к ним присоединился Никита. С Марком и Ангелиной поместили немецкую пару – госпожу Марту и господина Рихарда. Чешская семья – Матиас, Клара, Анна-Мария и Карел занимали отдельный столик. А Пол и Барби разместились за одним столом с пани Терезой и паном Адамом.

Сначала разговоры не клеились. Но благодаря коктейлям через некоторое время гости оживились. К двенадцати часам все уже были веселы, некоторые даже слишком. Гости разместились столовой, как им было удобно и составили группы по интересам. Барби на время позабыла о своём Поле и пыталась флиртовать с Никитой. Она улыбалась, хлопала ресницами и громко говорила с ним. Но Никита не понимал её, а она его. Барби неплохо говорила по-английски, но Никита, как не напрягался, не мог поддержать разговор. Его знания данного языка начинались и заканчивались школьной программой, а точнее классической фразой: «London is the capital of Great Britain».1 К тому же, Барби не интересовала Никиту, как, похоже, не интересовала она и Пола, который пытался ухаживать за всеми молодыми девушками подряд. Сначала его привлекла Анна-Мария. Но жених и отец девушки доходчиво объяснили Полу, что это чужая невеста. Пол не расстроился и переключился на Алёну. Но и здесь ничего не вышло, девушка, как известно, строила планы по завоеванию Марка, и нетрезвый и шумный Пол мешал ей. Следующей на очереди была Аллочка, но она была грустной, в общем веселье не участвовала и разговор с Полом не поддержала. Пол подкатил к Агате, но она каждую свободную минуту Артёма использовала, чтобы поговорить с ним, а когда он был занят, тренировала свой немецкий разговорами с немецкой парой. Наиболее благосклонной оказалась Арина, для неё всё более пьянеющий Пол мог стать источником интересной информации.

…Замученный видениями и голосами путник, неуверенно, как больной или как дряхлый старик, двигался вдоль стены, продолжая бормотать не то молитвы, не то проклятия. Факел почти не давал света. Казалось ещё немного, и он совсем потухнет. Человек старался не смотреть вокруг. Но всё равно ему казалось, что он видит неясные тени, которые скользят мимо. Бесплотные призраки летали по узкому каменному коридору, обдавая путника холодом. И волосы шевелились у него на голове от безмолвного ужаса.

Но, что бы ни происходило с ним, как бы ни был он напуган, характер человека не меняется в несколько мгновений. Продолжая бормотать, как безумный, он не останавливался, не терял надежды дойти до конца холодного серого коридора.

Его упорство не пропало даром. Он не нашёл выхода из замка, но неожиданно коридор закончился, вернее, упёрся в лестницу. Человек присел на нижнюю ступеньку, чтобы перевести дух. Невидимые тени больше не преследовали его, никто не говорил с ним, не прикасался к нему. Он понял, что слышит своё дыхание. Мир возвращался к своему обычному привычному состоянию. Может быть, насупило утро и разогнало призраков.

– Утро, – тихо произнёс человек. Голос звучал, как обычно, он отлично слышал себя. Это придало ему сил и смелости.

– Утро! – крикнул он ещё не совсем уверенно. Голос его был таким, как всегда. И никакого эха.

– Утро!!! – заорал счастливый путник во всё горло. Он думал о том, что ужас ночи окончен. Он остался жив. Он снова победил. Он найдёт выход и никогда больше не войдёт в заброшенные замки, да и в не заброшенные тоже. С этой радостной мыслью он заснул. Он счастливо улыбался во сне.

Проснулся он от голода и от того, что хотел пить. Во фляге, висевшей на поясе, ещё оставалась вода, а вот небольшой запас еды остался в котомке, притороченной к седлу. Путник вспомнил про коня, как он там, бедняга, один. Сколько уже прошло времени? Что сейчас день или ночь? То, что произошло с ним недавно в этом замке, казалось далёким и нереальным, как будто приснилось. Человек сделал несколько глотков воды, поболтал флягу, убедился, что смерть от жажды пока ему не грозит, тем более, что скоро он будет на воле.

– Мне пора, хватит, я ухожу отсюда, – сказал он негромко…

VIII

Десять негритят отправились обедать,

Один поперхнулся, их осталось девять

Рождественский ужин был в разгаре. Шеф-повар превзошел самого себя, все блюда были изысканы и великолепны, правда, не все гости могли это оценить. Аллочка почти ничего не ела, и, несмотря на оживленною атмосферу праздника, была очень печальна. Пол тоже практически ничего не ел, но много пил, и, совершенно забыв свою Барби, увивался за Анной-Марией. Он пригласил её танцевать. Она отказалась, Пол не уступал, уговаривал её, упал на колени. Жених Анны-Марии решил, что пора вмешаться. Он бесцеремонно поднял Пола за воротник, а потом довольно вежливо попытался увести подальше от своей невесты. Пол с пьяным упрямством пробивался к Анне-Марии, которая предусмотрительно отошла от него. Матиас, отец девушки, тоже решил вмешаться. И ему вместе с Карелом, женихом Анны-Марии, удалось без скандала вывести Пола из столовой. Из коридора доносились голоса родных Анны-Марии и выкрики Пола. Барби поспешила на помощь своему кавалеру. Проходя мимо Анны-Марии, она довольно грубо толкнула её, злобно и раздражённо пробормотала что-то типа извинения и скрылась за дверью.

Ангелина была чрезвычайно недовольна подобной сценой. Она презрительно наблюдала происходящее и иногда отрывисто говорила что-то Марку. Он пытался отвлечь её от разбирательств с пьяным Полом и подозвал Герберта.

– Вы можете смешать Vieux Care? Это любимый коктейль моей Ангелины.

– Его редко заказывают. Но я умею.

– Да, я уверен, что нечасто. У Ангелины изысканный вкус. А правильно приготовить подобный коктейль непросто.

– Я постараюсь, чтобы госпожа Ангелина осталась довольна, – сказал Герберт.

Матиас и Карел провели мимо них успокоившегося Пола, за которым следовала расстроенная Барби.

– Герберт, дружище, мне виски со льдом! – попытался притормозить Пол, но Карел и Матиас протащили его мимо Герберта и усадили в кресло.

– Тебе хватит, милый, – тоненьким голоском проворковала Барби и пошла вслед за Гербертом к барной стойке.

Марк подливал Ангелине шампанского, шептал ей что-то на ушко, она развеселилась.

– Посмотри на дочку управляющего. Что за платье, какая чудовищная безвкусица, – брезгливо говорила Ангелина, – и Тереза ничуть не лучше, я даже отсюда вижу, насколько дешевая у неё бижутерия. Что за общество!

– Ты заметила, дорогая, что они всё время поодиночке, эти Тереза и Адам. Она сейчас здесь, а его нет. А совсем недавно было наоборот, он танцевал с глупой блондиночкой, а её не было. И почти весь вечер так.

– Да, странная пара.

Герберт колдовал над любимым коктейлем Ангелины, Барби тянула через соломинку апельсиновый сок и жаловалась на Пола:

– Мой Пауло очень милый, но когда начинает пить, не может остановиться. Не надо наливать ему виски. Посоветуйте мне что-нибудь лёгкое, где мало алкоголя.