Немолодожены - Лорен Кристина

– Немного есть, – признался Итан.

– Да ты Волдеморт!

Итан пожал плечами, а затем поднял руку, почесывая челюсть.

– Я думаю, мы могли бы поехать вдвоем.

Я картинно сузила глаза и тут же спохватилась, что это могло выглядеть, словно я мысленно рисую себе все преимущества его предложения. Ведь это звучало так, словно он предложил…

– Но ты же в курсе, что у них медовый месяц? – недоверчиво спросила я.

Он кивнул.

– Вместе?

Он снова кивнул.

– Ты не под кайфом?

– Сейчас нет.

– Итан, мы едва смогли усидеть рядом друг с другом во время часовой трапезы.

– Насколько я понял, – ответил Итан, – они выиграли номер люкс. Он будет огромным.

– Нам даже не придется видеться по-настоящему, – продолжил он. – Этот отпуск будет очень насыщенным: канатная дорога, подводное плавание, походы, серфинг. Давай! Мы можем вращаться вокруг друг друга в течение десяти дней и не совершить тяжких преступлений, обещаю.

Из свадебного номера Ами раздался низкий хриплый стон: «Соглашайся, Олив».

Я повернулась к сестре:

– Но… это же Итан.

– Черт, – неразборчиво пробормотал Диего, – да я бы поехал, если бы можно было взять с собой этот тазик.

Боковым зрением я увидела, как Ами подняла бледную руку и вяло махнула.

– Итан не так уж плох, – прозвучало вслед.

«Но разве это не так?» Я оглядела Итана, оценивая его. Слишком высокий, слишком стройный, слишком красивый в классическом плане. Никогда не бывает дружелюбным, веселым. Едва ли он вызывал у меня доверие. Когда он изображает невинную улыбку, она невинна лишь внешне. Да, блеск зубов, ямочки на щеках, но в глазах у него все непроницаемо-черное.

Потом я подумала об острове Мауи. Этот грохочущий прибой, ананасы, коктейли и солнце. О, солнышко! Выглядывая в окно, я обычно вижу только темное небо и чувствую холод, холод за окном. Я вижу лишь изъезженный машинами грязно-желтый снег, покрывающий улицы. Я знаю, что в такие холодные дни мои мокрые волосы смерзаются, если я до конца не высушиваю их перед выходом из квартиры. Я знаю, что к тому времени, когда наступит апрель, а он все еще будет довольно холодным, я уже смирюсь с неизбежным, сгорблюсь и стану похожа на одного из скексисов[11].

– Ты едешь или нет? – прервал мой стремительный спуск прямо в рай Итан. – Лично я еду на Мауи.

Он наклонился ко мне и раздельно проговорил:

– И я собираюсь провести там лучшее время в своей гребаной жизни.

Я посмотрела через плечо на Ами. Та ободряюще кивала, правда это получалось у нее мучительно медленно. Огонь вспыхивал в моей груди при мысли о том, что я останусь здесь, в окружении снега, запаха рвоты и уныния безработицы, в то время как Итан будет лежать у бассейна с коктейлем в руке.

– Отлично, – ответила я ему, наклоняясь вперед и упирая палец в его грудь. – Я займу место Ами. Но ты держись своего места, а я буду держаться своего.

Он отсалютовал мне:

– Конечно, а как иначе?

Глава 4

Вот так оказалось, что я была готова взять медовый месяц мечты своей заболевшей сестры. Но тут я столкнулась с мошенничеством авиакомпании. Я была практически на мели и поиск последнего рейса из нашей ледяной тундры на Мауи в январе – по крайней мере, такого по цене, который я могу себе позволить, – потребовал бы творческого подхода. Итан ничем не мог мне помочь, вероятно потому, что он был одним из тех тридцатилетних богатеньких переростков, у которых есть реальный сберегательный счет и которым не нужно копаться в пепельнице своей машины, чтобы дать сдачу в закусочной на дороге. Здорово, должно быть.

Однако мы согласились, что нам нужно лететь вместе. Как бы мне ни хотелось избавиться от него как можно скорее, туристическая компания совершенно ясно дала понять, что в случае какого-либо мошенничества с нашей стороны с нас будет взиматься полная стоимость путевки. То ли близость страданий моей сестры, то ли близость меня заставили Итана поспешить в коридор. На полпути по коридору к своей комнате, он обернулся и пробормотал:

– Просто дай мне знать, сколько я тебе буду должен.

Он удалился так быстро, что я не успела сказать ему, как мало мне от него надо.

К счастью, моя сестра меня всему научила, и в конце концов у меня появились два дешевых, практически бесплатных билета на Гавайи. Я не знаю, почему они были такими дешевыми, да и, признаться, стараюсь не думать об этом слишком много. Самолет есть самолет, и главное – добраться до Мауи. Ведь только это действительно имеет значение, верно?

Все будет хорошо.

Возможно, «Трифти джет» и не самая шикарная авиакомпания, но она не так уж и плоха и, конечно, уж совсем не заслуживала постоянного шквала тяжелых вздохов от сидевшего рядом со мной Итана.

– Ты же знаешь, что я тебя слышу, верно? – спросила я.

Итан даже замолчал, прежде чем перевернуть очередную страницу журнала. Потом в молчании перевел на меня взгляд, словно хотел сказать: «Не могу поверить, что ты имеешь по этому поводу свое мнение».

Я не уверена, что когда-либо видела, чтобы так агрессивно листали журнал «Мир вязания». Не скрою, приятно, когда в терминале есть журналы, но меня немного смущало, что все журналы были 2007 года.

Усилием воли я подавила постоянное желание протянуть руку и щелкнуть его по уху. В этом путешествии мы должны сойти за молодоженов, так что лучше начать притворяться прямо сейчас.

– Давай просто закроем тему этой глупой ссоры, – сказала я. – Если у тебя даже и есть такое мнение об этой авиакомпании, ты не должен был говорить мне. Разве я могу изменить это?

– Если бы я знал, что ты собираешься заказать нам борзую с крыльями, я бы не допустил этого, – он поднял голову и в ужасе посмотрел по сторонам. – Я даже не знал, что эта часть аэропорта существует в природе.

Я закатила глаза и невольно встретилась взглядом с женщиной, сидящей напротив нас и явно нас подслушивающей. Понизив голос, я наклонилась к Итану и произнесла с сахарной улыбкой:

– Если бы я знала, что ты будешь таким придирчивым, я бы с радостью оставила тебе добывать свой билет.

– Придирки? – спросил Итан, указывая наружу через то, что я назвала для себя плексигласовым окном. – Ты видела снаружи наш самолет? Я буду удивлен, если они не попросят нас дополнительно скинуться на заправку этого чуда.

Я взяла журнал из его рук и принялась просматривать статью о летних топах и ультрамодных хлопковых пуловерах!

– Никто не заставлял тебя совершать бесплатное путешествие на Мауи, – сказала я. – И, кстати, не все из нас могут купить дорогие билеты на самолет в тот же день. Я же говорила, что у меня бюджет.

Он фыркнул:

– Очевидно, я не знал, какой бюджет ты имеешь в виду. Если бы я знал, то одолжил бы тебе деньги.

– Взяв деньги из фонда моей сестры и Дэйна?! – я в ужасе прижала руку к груди. – Я бы не посмела.

Итан забрал журнал обратно:

– Послушай, Оливия. Я просто сижу здесь и читаю. Если ты хочешь поссориться с кем-то, поднимись туда и попроси перевести нас в первый класс.

Я хотела в тот момент что-то возразить, но внезапно мой телефон завибрировал у меня в кармане. Это было более неприятно, чем обычно, поскольку я понимала, что, скорее всего, услышу сейчас один из следующих вариантов: а) Ами с новостями из лазарета; б) та же Ами, но с напоминаниями о чем-то, что я забыла и все равно не успеваю купить где-то; в) один из моих кузенов со сплетнями или г) мама хочет, чтобы я попросила о чем-то папу. Также это мог быть звонок папы. Впрочем, как бы неприятно ни звучали все эти варианты, я все же предпочла бы любой из них, чем беседовать сейчас с Итаном Томасом.

Вытащив телефон, я получила сообщение от Ами. «Дайте мне знать, когда подниметесь на борт».

И тут телефон зазвонил, прервав мое тихое ворчание. На экране вместо фото моей сестры высвечивался незнакомый номер с кодом города по соседству с нашим.