Ангелы не курят. Откровения начинающего грешника - Евгений Рычков

Закончилась война, трех сыновей не дождалась Евдокия с фронта. Но жизнь не стоит на месте. Умер муж Петр Иосифович, она перебралась к детям в город. Пенсию бывшей колхознице насчитали копеечную. Стали собирать бумаги на получение пенсии за погибших на фронте сыновей. Но вот загвоздка: один пропал без вести, бумаг нет; другой был женат, и деньги за потерю кормильца получает невестка. И только Пашкина похоронка выручила Евдокию. В собесе начислили матери погибшего солдата тридцать рублей – по тем деньгам сумма приличная. Хоть и забрал Бог ее младшего сына, но кормил воин Павел свою мать до гробовой доски.

Ели, пили, веселились, посчитали – прослезились

Я не сразу пришел в храм, в том смысле, как это принято говорить, начал жить церковной жизнью, регулярно исповедоваться, причащаться, быть прихожанином. Да я и сейчас далек от совершенства. Я никогда не отвергал веры, с уважением относился к православию. Мои бабушка с дедом по отцовской лини, с которыми мы в детстве жили в одной квартире, всегда ходили в церковь и хранили в доме старинную икону. Уже после армии периодически я появлялся в храме по какому-нибудь поводу – праздник, похороны чьи-нибудь или венчание. Про таких, как я, часто шутят, называя «захожанином» (производная ироническая форма от слова «прихожанин»). Перед сном, уже в темноте лежа на боку, я даже читал какие-то очень примитивные молитвы, используя небогатый запас церковных слов, благодаря Бога за прожитый день и прося спасти меня и сохранить.

Я заканчивал заочно институт, работал, стараясь зарекомендовать себя на новом месте. Денег не хватало, поэтому параллельно я решил организовать малый бизнес и открыл точку по продаже джинсовой одежды. По выходным мотался за товаром в Москву, по вечерам контролировал торговлю, снимал кассу. В это же время у нас с женой родился ребенок. Мне было около тридцати, запасов энергии и здоровья по молодости лет, видимо, хватало. По работе я общался со священниками и однажды все-таки набрался смелости, спросив у одного молодого и горящего выпускника духовной академии, что в моей жизни не так и почему меня лихорадит? Батюшка внимательно выслушал и, недолго думая, сухо отрезал:

– Исповедоваться Вам нужно и причаститься.

– Тьфу ты! У них один ответ, – произнес я в душе. – А еще врачеватели человеческих душ называются. Понял ведь, что мне плохо. Посоветовал бы, как жить дальше, как поступать. Видно, хреновый из выпускника академии психолог. Учат их там, учат, а в результате формальный подход к делу. Ну, какое причастие, если я этого никогда не делал. Исповедь нужна – да, пожалуйста! Я ведь и просил меня выслушать. Зачем куда-то ходить, почему обязательно в церкви это делать. У меня ведь отдельный кабинет, налил бы я чайку, и мы бы все, не спеша, обсудили. Ну, нет, так нет. Раз я батюшке не интересен, сам во всем разберусь, сам со всем справлюсь.

Прожив вместе тринадцать лет, мы с супругой все-таки решили венчаться. Поехали в сельский храм подальше от внимательных глаз земляков и чтоб не сковывать себя смущением. При этом хотелось, чтобы священник был не из числа моих знакомцев по работе. Так судьба подарила мне отца Василия. Он ничего не слышал обо мне и моей бурной общественной деятельности, я тоже видел его первый раз в жизни.

– Здравствуйте, Вы сможете нас повенчать 4 ноября? – дозвонившись до храма, спросил я по телефону.

– Ну, что за спешка, приезжайте, познакомимся, поговорим, – с некоторым возмущением ответил отец Василий. – До венчания хорошо бы исповедаться и причаститься. Давно на причастии-то были?

– Опять двадцать пять! – не с меньшим встречным возмущением подумал я. Но деваться было некуда, и я согласился на любые условия.

Мы приехали в эту сельскую церковь, отстояли всю долгую вечернюю службу, и уже только после того, как все разошлись, батюшка занялся нами. Отец Василий вкратце рассказал, что и как. Наказал поститься не менее трех дней, посоветовал самостоятельно найти литературу и подготовиться к исповеди. В церковной лавке я купил сразу несколько брошюр. Прочитал с интересом о смертных грехах, их производных, о добродетелях. Мне понравилась классификация грехов и опыт построения исповеди по трем направлениям: грехи против Бога, против ближнего и против своей души.

Ну что ж, приступим, потирая руки, с любопытством начал я подготовку к исповеди, скорее, как к очередному тестированию. И с первого пункта попал впросак. «Неисполнение заповедей Божиих» – конечно, нет! Ладно, идем дальше. «Неблагодарность Богу» – этим не грешен. Всегда был уверен, что Он управляет мной, и по вечерам я говорю Ему спасибо. «Мысли о самоубийстве» – дурак я, что ли! «Осуждение церкви и ее служителей» – никогда. Хотя, постой. Церковь не осуждал, но священникам-то не доверял. Кто называл их принципиально всегда по имени-отчеству. А когда говорили, что нужно исповедаться и причащаться, кто спорил и не соглашался? Ты. Выходит, что грешен.

Дальше опять не в мою пользу – «гордыня» и «тщеславие». Конечно, я гордился своими профессиональными результатами и достижениями, а значит, собой. Да еще и оправдывал это свое чувство. Дальше вообще большим списком пошли все мои косяки. «Игра в карты» – много раз. «Непосещение храма в воскресные и праздничные дни» – тут я «захожанин». «Несоблюдение постных дней» – никогда не соблюдал. «Некаждодневное чтение Священного Писания» – в руки не брал. «Пристрастие к различным земным вещам и удовольствиям» – ради этого и живу. «Продолжение греховной жизни в одной надежде на милосердие Божие, пустая трата времени» – мой образ жизни. «Самонадеяние, человеконадеяние, излишняя надежда на собственные силы и на чью-то помощь без упования на то, что все в руках Божиих» – про меня сказ. Ушивать нечего.

Читаем дальше. Раздел «Грехи против ближних». «Воспитание детей вне христианской веры» – грешен, самому бы разобраться. «Вспыльчивость, гнев, раздражительность» – да меня только тронь, особенно после работы. «Высокомерие» – а как с подчиненными работать, они должны бояться и уважать. «Месть, насмешливость, скупость» – обидчиков не прощаю, провинившихся сотрудников часто высмеиваю на планерках, просто так денег никому не даю, самому мало. «Непочтение к старшим» – недавно одного старого дурака уволил, совсем мышей не ловит. Итого: из большого перечня нашлось всего три пункта, по которым я не был грешен.

Что ж, впереди третий раздел испытаний моей совести – «Грехи против собственной души». Ну, здесь-то, наверное, все в порядке. Буду самокритичен и откровенен: кого-кого, а самого себя, уж точно, никогда не обижу. Поехали. «Многословие, пересуды, празднословие, беспричинный смех» – я мастер тостов и чемпион города по