БеспринцЫпные чтения. Вишлист - Хабенский Константин

– Поучи меня, стервь! – Прохор Панкратьевич, большой, грузный мужчина с растрепанной бородой, нагнувшись, натянул правый сапог. – Еще гулящие девки меня етикетам не учили! Ты кого учишь, дура? Я купец второй гильдии! Я Карабанов! А ты кто?! Баба публичная! Твое дело лежать и помалкивать. Деньги получила? Получила! Ну, и будьте-извольте! На свои пью, не на чужие! Была бы моя воля, я бы тебе по мордасам насовал бы! Да уж больно ты баба красивая. Жалько тебе наружность портить.

Прохор Панкратьевич натянул сапог, встал, потопал по полу, присаживая ногу поплотнее, повернулся к Акулине, засмеялся:

– Да ты не куксись, девка! Я же полюбовно. Вот тебе еще гривенник. Карабановы завсегда порядок знают. Ну, я пошел. В четверьх жди. Я тебе гамаши куплю новые. Хочешь гамаши? Ну, чего молчишь?

– Хочу, – тихо сказала Акулина и шмыгнула носом.

– Хочууууу, – передразнил ее Прохор Панкратьевич. – Конечно хочешь. Будет тебе. Ну, прощай.

Купец накинул сюртук из черного крепа, надел картуз и, громко хлопнув дверью, сбежал вниз по лестнице на улицу.

– У, черт пузатый! Чтоб тебя холера взяла! – ругнулась Акулина, вынырнула из-под одеяла, в исподней рубашке подошла к окну.

Акулина увидела, как Прохор Панкратьевич шатающейся пьяной походкой пошел куда-то в направлении лавочного переулка.

За окном была ранняя осень, и листья на липах, достававших до самых крыш, уже подернулись рыжей ржавчиной. Солнце еще по привычке пыталось согревать пыльные улицы уездного городка, но уже намного слабее.

– Черт бы тебя побрал, – опять выругалась Акулина, взяла с кресла халат и, придерживая плечо рукой, попыталась накинуть. Халат непослушно скользнул на пол.

Акулина хотела выругаться еще раз, но в дверь постучались:

– Акулька, там к тебе твой малахольный пришел, – услышала она голос хозяйки дома, бабки Настасьи.

– Зови, раз пришел! – ответила Акулина, подняла халат и, превозмогая боль, все-таки накинула на плечи.

Дверь тихонько приоткрылась, и в комнату вошел невысокий человек в кургузом лапсердаке и старом картузе.

– Доброго дня, Акулина Кузьминична. – Человек улыбнулся и замялся.

– Да что же вы, Бенцион Янкелевич, проходите, проходите, чай не в первый раз-то!

Человек благодарно кивнул, прошел в комнату.

– Я, Акулина Кузьминична, дико извиняюсь, что ненадолго, но праздники прошли, торговля идет не дай бог как. Но вы не подумайте, средствами располагаю…

– Бенцион Янкелевич, да я и не подумала ничего такого. Ну, раз времени у вас не слишком много, так может сразу в постели?

Человек опять кивнул. Пока он снимал с себя лапсердак, сорочку и порты, аккуратно укладывая на стул, Акулина скинул халат и легла в исподней рубашке, не накрываясь.

Бенцион Янкелевич, разоблачившись до подштанников, лег рядом, преклонив голову на подушку.

Так лежали пару минут. Было тихо, только ходики на стене негромко тикали, разрушая нависшую тишину.

Конец ознакомительного фрагмента.