БеспринцЫпные чтения. Вишлист - Хабенский Константин

Россиянин принимает кармические отказы стоически только в том случае, если он попробовал карму подкупить. А уж если карма еще и деньги возвращала, значит, высшее решение таково без всяких сомнений.

Вячеслав Маркович Корн дарил счастье всем. Без исключения.

Все это Славик рассказал, как мы уже знаем, переставшему моргать товарищу Кузнецову.

– Так что взяток я никому не давал, меня даже не за что особо арестовывать, – с некой наивностью и надеждой заключил креативный коррупционер.

Плотно засевший в своих мыслях силовик ответил – как бы вторым планом:

– С этим у нас никогда проблем не было.

После этой фразы Агент Смит встал, сказал «До свидания», что в случае с таким человеком всегда наполнено особым смыслом, – и вышел, оставив Славика в боязливом недоумении.

Где-то неделю никаких сигналов не поступало. Славик, разумеется, остановил свое Поле чудес и терапевтически созванивался каждый день с Игорем Сергеевичем.

– Может, я чего не понял? – спрашивал он осторожно.

– Вячеслав Маркович, вызвавшая вас организация умеет, когда надо, объяснять свои желания предельно доходчиво. Ждите.

Славик дождался. Символично, что он опять веселился с Миланой, когда на экране его телефона вдруг появилось:

«Завтра просьба подойти к нам в головной офис к 10.00. Адрес, думаю, знаете. Смит. Милане привет».

Мурашки сбежали со Славика не из-за привета Милане, а потому, что телефон был выключен. Буквы продержались на черном экране какое-то время и исчезли.

В 10.05 следующего дня Славик вошел в просторный кабинет, еще не зная, куда он из него выйдет. Кузнецов жестом предложил ему сесть.

Стол украшали два бюста: Дзержинского и Агента Смита.

– Вячеслав Маркович, самое главное в нашей работе – знаете что?

– Что?

– Благодарность. Не надо останавливать карусель добрых дел.

От слова «карусель» Славик скривился.

– Вот хочу вам выразить благодарность, точнее, две благодарности, даже бюст Смита подарю, а он с подписью одного из Вачовски, кстати, еще до перехода его на темную сторону, до операции в смысле, – нетолерантно пошутил Кузнецов.

– Теряюсь в догадках, за что вы меня хотите поблагодарить.

– Во-первых, вы помогли нам вскрыть одну схему в собственных рядах… а потом применить ее же, но на благо отечества.

– Если я спрошу о подробностях, – осторожно полюбопытствовал Славик, – я смогу отсюда выйти?

– Сможете. Некоторые из завербованных нами агентов, как оказалось, действовали по вашей схеме. То есть брали деньги за то, чтобы повлиять на какие-нибудь выборы в нужной нам стране, и спокойно ждали, как оно все само вырулится. Да что там выборы – мы так радостно проплатили один госпереворот, а человек на Мальдивах у телевизора сидел. А ваш рассказ нам глаза раскрыл. Ну а потом мы с товарищами посоветовались и решили, а почему бы самим этим вашим «знаю-как» не воспользоваться?

– Чем не воспользоваться?

– «Знаю-как»! Не любим мы все эти ваши англицизмы, поэтому в этих стенах «ноу-хау» говорить запрещено.

– Поддерживаю вас в этом… но простите, а вы сами-то как мое изобретение использовать решили?

– Видите ли, Вячеслав Маркович… к нам как к супердержаве, – Смит важно посмотрел на портрет на стене, – иногда обращаются страны поменьше для решения некоторых вопросов с другими странами или международными организациями. Возмездно, разумеется. Ну мы и решили, а почему бы не пойти вашим путем? Мир полон турбулентности, все стало непредсказуемым, а деньги бюджету не помешают. Вот стремимся к вашим отчетным показателям эффективности, правда, семидесяти процентов пока не достигли. Болтаемся на пятидесяти, но мы вас перегоним, уж будьте уверены, – контрразведчик с улыбкой погрозил пальцем.

Славик переводил взгляд с бюста Агента Смита на бюст Дзержинского и начал осознавать, что имели в виду братья, тьфу, сестры Вачовски. Прозревая, Славик не упускал детали:

– Простите, а вы и деньги возвращаете?

– Я по образованию инженер и вот что скажу: технологию нельзя нарушать, это плохая закономерность.

– Чего? – После «знаю-как» Славик слушал особенно внимательно, но все равно завис.

Кузнецов даже как-то разочаровался в собеседнике:

– Чего-чего… Плохая закономерность – так мы перевели «бэд карма». В общем, вот вам бюст и наилучшие пожелания. Вопросы?

– Два.

– Хоть три.

– Кто меня сдал?

– Дятел, разумеется. С такой фамилией и не стучать – грешно. Но вы его не судите строго, он сам так влип, что вломил всех, кого мог, поэтому и отпустили его пока. Вы там пятым в списке шли, мы вообще случайно вас взяли в разработку, уж больно красиво вы женщин разводите. Ваши разговоры мы студентам-вербовщикам послушать ставим – в качестве учебного пособия. Не обижайтесь. И еще. Мы уже по своим причинам сдали вас Дятлу. Он очень расстроился, когда узнал, что вы его шесть раз обули как школьника. Второй-то вопрос какой?

– Я так понимаю, схему вы себе мою забрали со всеми правами?

Агент Смит просиял, как будто ждал такого вопроса. Водевильность вернулась в разговор:

– Именно так! Начнем с того, что схема-то народная. Но вы можете продолжать работать по нашей лицензии – за процент. За небольшой. Будете его перечислять в Фонд поддержки ветеранов сцены. И надеюсь на вашу порядочность, перепроверять вас не хотелось бы.

– Почему именно туда?

– Плюсик. В закономерность. Как вам такой ответ?

– Вполне, – мрачно заметил Славик.

– И все-таки уберите из вашего меню армию и геополитику, плохая закономерность, – еще раз зафиксировал свое увлечение буддизмом представитель Матрицы.

Через пару недель к Славику неожиданно заявился Дятлов-Заволжский:

– Слава, я, во-первых, хотел извиниться. Но меня так прижали, что не до порядочности было.

– А во-вторых? – Славик был ожидаемо зол.

– Ты только не смейся. У меня тут один тендер будет…

Славик подумал, что Кузнецов зачем-то наврал ему про то, что слил Дятлу схему, но тот его удивил:

– Я знаю, что ты деньги никому не носил, но ты пойми, – Дятел боязливо огляделся по сторонам, – с тех пор как с тобой не работаю, у меня ни одно дело не выгорает. У тебя какая-то особая энергетика, поле. Я тут с одним магом советовался, и он мне сказал, что у тебя в руках… – Дятел перешел на шепот: – Нити судьбы. Я не понял, о чем он, но, короче, вот тебе за будущий тендер. Меньше, чем обычно, конечно, на обычный подогрев надо оставить, я еще в другом месте подстрахуюсь, но, если пройду, деньги твои, и не спорь.

Тендер Дятел выиграл. Рассказал друзьям. Очередь к Славику выстроилась даже из тех, кто на дух не переносил коррупцию. Процент от этих денег Славик перевел в Фонд ветеранов сцены.

А еще Вячеслав Маркович Корн стал особенно следить за международными новостями и иногда загадочно улыбался, кивая. Также он задумался о политической карьере.

Хейт

Врач-реаниматолог вышел в коридор, в котором сидела абсолютно безжизненная София Истомина, акционер крупного холдинга с состоянием в пару сотен миллионов долларов, которая была готова отдать их все за то, чтобы услышать от доктора нужные слова.

Услышала:

– Вытащили. Жить будет, Софья Алексеевна, но вы понимаете, что попытка суицида в тринадцать лет на ровном месте не происходит, надо разбираться.

Соня холодно сказала:

– Я разберусь. Аркадий Борисович, я вам пожизненно должна. Приеду на следующей неделе, и вы поймете, что это значит. Можно я к дочери зайду?

– Давайте через часа три, хорошо?

– Да, конечно, я пока разбираться начну и вернусь.

– Удачи вам, – сказал доктор.

Судя по всему, он понимал, что означало слово «разберусь».

Соня удивилась, что неимоверное счастье, которое водопадом обрушилось на нее после новости о живой дочери, так же мгновенно заместилось неумолимым желанием устроить ветхозаветную месть всем, кто довел Майю до этого шага. Энергия быстро меняет свой знак, оставаясь в том же потенциале.