Реабилитант (СИ) - Сухов Александр Евгеньевич

Избавившись от пассажиров, поднял кораблик в воздух и направил его прямиком к знакомому ущелью. По мере сужения прохода пришлось наклонять «Альбатрос» градусов на шестьдесят. Принайтованные тросами и сетями к палубе грузы, вопреки моим опасениям, не сместились и не нарушили центровку. Не скоро, но вполне уверенно и без эксцессов атмосферный корабль протиснулся в огромную подземную полость. Выбрав удобную площадку, я посадил «Альбатрос и первым делом перевел реактор в режим экономии. Пяти упомянутых процентов от его номинальной мощности для обеспечения всех потребностей, как бортовых систем, так и прочего необходимого оборудования предостаточно, а летать я пока что никуда не собираюсь.

Закончив с переездом, подключился в пассивном режиме к транслируемому остаткам имперской военной инфраструктуры каналу.

А в космосе-то движуха, да еще какая. Оставшиеся от полутора тысяч пара сотен дальних боевых фортов империи до сих пор оказывали сопротивление превосходящим силам противника. По бесчисленному количеству болтающихся в системе «свежих» обломков малых штурмовиков, десантных ботов, боевых дронов, транспортных бортов, тяжелых рейдеров и прочих кораблей ежику было понятно, что враг все же основательно умылся кровью. Боюсь, что после подобной встречи пощады имперцам на Раджхаре ждать не приходится. Озлобленные кайрасцы, потерявшие при штурме множество друзей, товарищей или просто хороших знакомых, вопреки всем правилам и законам, действующим в Содружестве в отношении нонкомбатантов, непременно оторвутся на мирных гражданах. Печально, что руководство «Биорей» не приняло бой. Станция прекрасно защищена и оснащена самыми современными видами вооружений, хотя бы со значительными потерями вполне могла бы нанести неприемлемый для противника урон и заставить его покинуть систему. Коль уж собрались драпать, хотя бы сбросили весь москитный флот. Управляемые достаточно мощными искинами снабженные микропрыжковыми двигателями брандерные дроны изрядно попортили бы кровушки республиканцам.

Ну все, успокойся, тащ генерал! К сожалению, мой полководческий талант вряд ли здесь востребован. Тут своих лампасников дохренища. К тому же, с моим знанием боевых и прочих уставов ВС РФ меня тут на смех подняли бы, дескать, откуда такое «окаменевшее говно мамонта» нарисовалось?

Отлипнув от сети, решил выйти из кораблика и осмотреться в пещере повнимательнее. Надел броню, проверил оружие и дал команду искину «Альбатроса» врубить на всю катушку внешнюю иллюминацию.

Ёхана бабай! Что тут началось! Как оказалось, моя пещера населена не менее плотно, нежели нынешнее обиталище лагаров до их прибытия на новое место. В прошлый и единственный мой визит такого ажиотажа не наблюдалось. И откуда только повылезло столько ползающих, бегающих и летающих тварей? Впору к Писцу за помощью обращаться. Хотя нет, пушистики в данный момент заняты обустройством жилища, точнее жилищ, ибо каждая самка со своими детьми имеет на дереве собственное гнездо.

Коль лагары мне не помощники, придется поступить кардинальным образом. По моей команде бортовой пищевой синтезатор тут же был настроен на производство хлорпикрина. Была в Армии Советской, а потом по наследству перешла в Российскую такая забава — загоняли бойцов в специальную палатку, бросали туда хлорпикриновую шашку и заставляли проходить тест на совместимость человека с резинотехническим изделием номер раз, то бишь противогазом. Нас курсантов подобная участь не миновала. К несчастью, мой противогаз оказался со скрытым дефектом выпускного клапана (а я-то удивлялся, что это мне в отличие от остальных товарищей так хорошо в нем дышится). Так вот, хлебнул я тогда той гадости полные легкие, ну не полные — успел-таки выскочить из палатки. Клапан мне поменяли быстро и в платку загнали со следующей партией испытуемых. Ротный старшина, впрочем, не забыл потом «наградить» меня двумя внеочередными нарядами с формулировкой «за хитрожопость». А я ведь тогда честно не ведал ни сном ни духом насчет неисправности противогаза.

Для производства отравляющего вещества использовал синтезатор, прихваченный с базы. Он был вынесен дроидами за пределы воздушного судна, кабелем подключен к общей бортовой сети через внешний разъем и после моей команды начал выдавать маслянистую жидкость, которая, оказавшись на каменном полу пещеры, довольно быстро превращалась в стелющийся по земле газ желтовато-зеленого цвета. Двух часов работы синтезатора вполне хватило, чтобы довести концентрацию паров в пещере до уровня, при котором все живое было вынуждено освободить занимаемую территорию. Самые упертые тупые или слишком медленные твари попросту сдохли.

После завершения работы синтезатора по производству ОВ мне пришлось провести на борту «Алтбатроса» еще сутки. За это время пары хлорпикрина были вытеснены притоком свежего воздуха. Для дальнейшего воспрепятствования попадания животных внутрь пещеры главный вход и все вентиляционные отверстия были взяты под прицел прихваченных с базы и установленных на турелях орудий иже с ними отпугивающих генераторов ультра и инфразвука. Чтобы не завоняло, приказал дроидам хорошенько прибраться в пещере, в том числе избавиться от толстого слоя слежавшегося гуано, перемешанного с костями, и всех крупных камней. К окончанию третьих суток пещера представляла приятное глазу зрелище. Пол ровный гладкий, на стенах яркие световые гирлянды. Прям ощущение Нового Года. В качестве ёлки «Альбатрос», переставленный в центр подземелья. Ау! Дедушка Мороз, тащи свои подарки!

Все это время мое внимание было также приковано к ситуации во внешнем мире. Избежавшие уничтожения спутники имперской орбитальной группировки и разбросанные по системе станции наблюдения продолжали исправно транслировать данные с установленных на их борту приборов слежения. Подавив сопротивление на подступах к Раджхару, завоеватели приступили к наведению порядка на планете. В результате все малочисленное население было изловлено и сосредоточенно на одном из островов, остальные поселения и базы охотников были уничтожены тяжелыми планетарными штурмовиками. Мне было вдвойне неприятно наблюдать за тем, как под ударом гравитационных эмиттеров превращается в пыль моя база, а вместе с ней приличный кусок леса вместе с «баобабом» лагаров.

Возникает вопрос, чем вызвано столь вопиющее варварство в отношении имущества поверженного противника? Дело в том, что всякая война рано или поздно заканчивается мирными переговорами. Так вот, если на завоеванной территории не осталось инфраструктуры побежденного, так с захватчика и спросу нет, принцип «вашего тут не стояло, зато теперь есть наше, так что валите-ка лесом» вполне работает. Думаю, к окончанию боевых действий республиканцы подвесят над Раджхаром орбитальную станцию-базу, а также начнут активно осваивать планетарные ресурсы. За что, собственно, и боролись.

Вопреки моим опасениям, с пленными поступили вполне гуманно. Живут в палатках, людей не ограничивают в питании и в свободе передвижения по острову. Сам я выходить с поднятыми рукам не собираюсь, поскольку оказаться в армии даже самого справедливого и гуманного государства желания не испытываю. Хватит, в прошлой жизни нахлебался, теперь не хочется, ибо успел вдохнуть глоток свежего воздуха свободы и понять, что не уставом единым жив человек. К тому же мое затворничество не мешает мне изучать все ранее скаченные из Сети учебные базы и разгонной химией я запасся с избытком. Так что сижу тише воды, ниже травы, из укрытия носа особо не высовываю, еслитолько на прогулку под сенью леса, или с дружественным визитом к лагарам. В одном из таких посещений продемонстрировал Писцу картину уничтожения прежнего обиталища его рода. Проняло, он весь как-то обмяк, даже скупую слезу уронил. Таким расстроенным я никогда не видел своего друга. Впрочем, грусть Писца продолжалась недолго, минут через десять он был снова бодр и вполне жизнерадостен. Предложил сходить на совместную охоту на пасущихся неподалеку хурошей, зиргов и балзанов. Я был вынужден отказаться, поскольку оказаться на открытом пространстве под объективами спутниковых камер высокого разрешения желания не было.