Фейерверк в пробирке - Валерий Гусев

И у меня концепция получилась - стала ясна та фраза, которую я услышал возле теремка.

И родная школа уже не казалась мне привычным и надежным, безопасным местом. Она мне стала казаться западней. Но почему-то противный первоначальный страх сменился в моей душе настоящей злостью. Попался бы мне сейчас Волчков, уж я бы знал, чем ответить на его приветливую улыбку…

Возле подъезда дома, где жил Кажется-Женя, какой-то старичок возился с детской коляской. Прилаживал гнутое колесо. Колесо не прилаживалось, дед постукивал по нему молотком - в коляске позвякивали пустые бутылки.

– Скажите, пожалуйста, - вежливо обратился я, - Евгений Иванович в этом подъезде живет?

Старичок вскинул голову, внимательно посмотрел на меня и неожиданно сердито ответил:

– Не скажу!

– Почему? - Я оторопел немного.

– Назло! - Он снял колесо с оси и стал его выправлять. - Я тебя узнал.

Я посмотрел на табличку с номером дома. Дом как дом. Вовсе не сумасшедший.

– А что я вам сделал? - на всякий случай спросил я.

– Ты звонил в мою дверь и убегал.

– Это был не я.

– Так бы и сказал. - Он надел колесо, пристукнул его - остался доволен. - А Евгений Иваныч - мой сосед. Только он сейчас занят, он в больнице.

– Я знаю, я потому и пришел. У него есть родственники?

– Еще нет, - сказал дед, пробуя, как движется коляска. - Но скоро будут.

Да, дом как дом… А по виду не скажешь.

Но все оказалось просто.

– У него невеста есть. Женой будет. Вот и родня.

– А где его невеста?

– Где-где? Дома. Плачет который день.

– А вы откуда знаете?

– Я про свою внучку все знаю.

Вот это удача! Повезло. Дед, правда, сумасшедший, но внучка, надеюсь, нормальная.

– Ее Людочкой зовут? - спросил я с надеждой.

– Ага, - сказал дед, - Маринкой.

– А что она плачет?

– Ну как же - жених пропал! Сначала в больницу попал, а потом из больницы пропал.

– Он нашелся. Он в другой больнице. Его перевели. - Телевизор надо смотреть, хотелось мне сказать.

– Смотри-ка, нашелся, - мне показалось, что дед произнес это с огорчением. - Ну, пойди к ней, обрадуй. А мне пора посуду сдавать.

И он загремел по улице своей коляской с бутылками.

Я нажал кнопку домофона и, когда отозвался женский голос, сказал:

– Здрасте. Я от Евгения Ивановича.

На шестом этаже меня ждали. С нетерпением. Дверь квартиры была распахнута, и на пороге стояла девушка. С распахнутыми глазами.

– Что с ним? - спросила она с тревогой в голосе. - Он как бы жив?

Вот именно - как бы. Угадала.

Я коротко рассказал ей то, что считал нужным рассказать. У меня другая была задача. Мне самому нужно было кое-что услышать.

– Заходите, - сказала девушка Марина. - Я сейчас как бы соберу Женечке передачу.

– Он может вас не узнать, - предупредил я. - Не обижайтесь. У него что-то с памятью.

Марина засмеялась:

– У него всегда что-то как бы с памятью.

– А у вас с памятью как бы в порядке?

– Да. А что?

Я понял, что с девушкой Мариной можно быть почти откровенным. Она такая же доверчивая, как и ее жених Кажется-Женя, только у нее память как бы лучше. А вот у меня она как бы как у Жени. Сейчас попробуем.

– Вы знаете, - сказал я. - Евгений Иванович нас о чем-то попросил, а мы забыли.

– Ой! - вспомнила Марина. - Он такой странный был в тот день. - Она прижала ладони к щекам. - Он говорил, что случайно узнал что-то ужасное, и требовал следователя.

– Да, я знаю. А следователь…

– А следователь, он как бы в тот день был в отъезде. И должен был вернуться на работу только вечером.

– А Евгений Иванович…

– А Женя меня попросил помочь. Он сказал: «Найди его, Маринка, обязательно найди. Срочно!»

Дальше все стало ясно. Маринка попросила своего знакомого…

– Он в соседнем подъезде живет. И фургончик у него такой как бы разноцветный. На машине ездит. Он экспедитор…

– Геолог, значит.

– Экспедитор. Он как бы грузчик. Развозит на фургончике хлеб. Работа чистая, в белом халате. Ну, я его как бы попросила. Я ему сказала: «Миха…»

– Миха? - Я чуть не подпрыгнул. Нашла кого попросить! Но Марина, увлеченная воспоминаниями о событиях того рокового дня, даже этого не заметила.

– «…Миха, - говорю, - будь как бы другом. Езжай в милицию и дождись следователя. И сразу привези его к Женьке. А то у этих следователей вечно то машины нет, то как бы бензина».

– А вы ему сказали, в чем дело? И про записку?

– А то!

А то! Миха… Фургончик разноцветный… Белый халат… Теремок… Записка…

Алешкино задание выполнено.

А тут как раз и дед с коляской вернулся. И со всеми бутылками. Недовольный чем-то.

– Зря рейс сделал, - объяснил он Марине. - Не сдал посуду.

И тут еще кое-что выяснилось. Куда бы, вы думаете, возил сдавать посуду этот Маринин дед? Ни за что не догадаетесь! В теремок! Самому бомжу Васе. Дед его так поддерживал. Материально помогал.

– Нету Васи, - сказал он со вздохом. - Говорят, приболел.

Я сказал ему, где находится Вася.

Дед будто только сейчас меня увидел и насупился:

– Ты его, Мариша, чайком балуешь, а знаешь, он кто? Самый хулиган у нас в районе. В дверь звонит и убегает. - И дед скрылся на кухне.

– Не обращай внимания, - сказала Марина. - У него как бы крыша поехала. Это он сам в детстве так баловался. А теперь его совесть мучает. Виноватого ищет. Какая палата, ты говоришь?

– Тетя Марина, - задал я последний важный вопрос, - а Евгений Иванович не говорил вам, почему он так забеспокоился?

– Нет, - Марина сменила шлепанцы на туфли и крикнула: - Дед, я пошла! Нет, не говорил. Он как бы записку какую-то получил. И все приговаривал: «Это катастрофа! Школа в опасности! Да что там школа! Весь город!»

Вот это да! Может, все-таки первая Лешкина версия не так уж неверна? И наша родная школа в самом деле как бы в опасности?…

Алешка мою информацию воспринял спокойно - будто я ничего нового, кроме адреса Марины, ему не сообщил. Надо сказать, что в этом деле он все время шел на два шага впереди меня. Я как бы еще в настоящем, а он уже как бы в будущем.

И на следующий день я в этом еще сильнее убедился…

Глава V

Полковник Сережкин

Когда к нам заходит наш участковый, мама бледнеет и прижимает руки к груди. Она всегда ждет от него сообщения о наших с Алешкой фокусах.

И участковый об этом знает и уже с порога поднимает ладонь и делает успокаивающий жест.

– Не волнуйтесь, гражданка Оболенская, - я к Сергею Александровичу, по делу. - И они закрывались с папой в кабинете. И вели там свои серьезные милицейские разговоры. Секретные притом.

И мы эти разговоры с удовольствием прослушивали. Тоже секретно. Раньше мы это делали с помощью бабушкиного стетоскопа, но как-то раз Алешка очень увлекся, и мама застала его врасплох.

– Что ты делаешь? - удивилась она.

Алешка не растерялся. Он сделал большие глаза и прошептал:

– Там, в стене, что-то журчит.

Мама не поверила, но стетоскоп отобрала.

Так что пришлось искать новый способ. И он быстро нашелся. Нам как раз в доме меняли отопление, и в стенах между комнатами остались круглые дырки от труб. Рабочие обещали их после ремонта заглушить цементом, но, конечно, этого не сделали, а временно заткнули дырки кусками поролона. Выдернешь этот поролон - и слышно еще лучше, чем через стетоскоп. И даже с комфортом: одним ухом - телевизор, другим - секретную информацию МВД.

Но с недавних пор все секретные разговоры велись на лестнице - мама категорически запретила курить в квартире.

– У меня тут цветы, а вы их обкуриваете.

– Цветы жизни? - с улыбкой спрашивал папа, имея в виду нас с Алешкой.

– Эти? - мама кивала в нашу сторону. - Эти уже не цветы, эти уже ягодки!

– Те еще! - согласился папа.

– А у меня на подоконнике - резеда японская и герань китайская. Они дыма не выносят.

И папа теперь выходил с пепельницей на лестницу. Ну, мы и к этому быстро приспособились.

Как только к папе зашел участковый, Алешка вскочил:

– Ой, мам! Я совсем забыл, нужно Ване Сережкину задание по русскому передать. Он опять заболел. Пошли, Дим.

Этот Ванечка Сережкин - очень надежный малыш, просто находка. Они с Алешкой дружат с самого раннего детства. И если наш Алешка уже тогда был озорной и быстрый, то Ваня уже тогда был неторопливый и основательный. И очень вежливый. Он даже ко мне обращается на «вы». Однажды я столкнулся с ним возле лифта. Он поднял на меня свои голубые задумчивые глаза и спросил: «Как вы думаете, кто больше - слон или океан? - Еще подумал и так же серьезно сделал вывод: - Я все-таки полагаю, что океан. Ведь слон такой маленький».

Сначала я чуть не рассмеялся, а потом, подумав, согласился с ним. Действительно, по сравнению с океаном слон «такой маленький». Просто крохотный.

Такой вот умный и своеобразный мальчуган. Наверное, это еще потому, что Ваня начал читать с трех лет и до сих пор предпочитает классическую английскую литературу прошлых веков. И совершенно не случайно он получил в нашей семье прозвище Полковник.