Уроки обольщения - Татьяна Юрьевна Серганова

– Спасибо.

– Не хочешь посмотреть, что внутри?

– Лучше я открою у себя в комнате, – продолжая пятиться в сторону лестницы, ответила я. – Еще раз спасибо, милорд.

– Оливер, – с неожиданной серьезностью попросил он. – Называй меня Оливером, Джослин.

– Я… я постараюсь… Оливер.

Как я и предполагала, в коробочке находилась чайная пара: чашка и блюдце из белоснежного фарфора, только с золотой каймой и россыпью ярких звезд на одной из сторон.

– Красиво, – вздохнула я, любуясь искусной работой мастера.

А тут чашка в моих руках как будто ожила и дернулась пару раз. Ахнув, я положила ее на кровать рядом с собой. Сначала на округлом боку появился крохотный носик, следом два глаза, а потом и рот.

– Ой! – пискнула я, когда фарфоровые веки затрепетали, а миг спустя на меня уставились внимательные глаза.

– Привет, красавица, – густым баритоном поприветствовала меня чашка. – Ты тоже… ничего.

– Что?

– Симпатичная говорю. Как тебя зовут, красавица?

– Джослин, – ответила я, продолжая настороженно смотреть на странный предмет.

– Какое красивое имя. Прям песня. – И он даже попытался пропеть: – Джо-о-о-осли-и-и-и-н, ты мо-йа-а-а-а-а-а-а-а-а осе-е-е-ень.

– Почему осень? – не поняла я.

– Ты же рыжая, – подмигнула мне чашка. – Солнечная, яркая, как и осень. Я люблю рыженьких. В них самый огонь.

– Кхм.

– А когда улыбаешься, еще краше становишься, – продолжал сыпать комплименты фарфоровый соблазнитель и снова начал петь.

В какой-то момент у него даже появились брови, которыми он периодически поигрывал, флиртуя со мной. Как выяснилось, мне очень приятно было слышать комплименты. Даже от неодушевленного предмета.

– Как насчет заняться чем-нибудь погорячее? – вдруг поинтересовался он.

– Что?

– Чайку бы, – ответил он басом. – Горяченького. Кроме того, каждая девушка заслуживает чего-нибудь сладенького.

Фарфоровый ловелас снова принялся петь что-то про мои глаза, фигуру и волосы, но я почти не слушала. Боясь потерять посетившую голову идею, бросилась к столу, открыла чемоданчик и достала специальную бумагу. Слова рождались легко и просто.

А уже через день в столичной газете напечатали очередной совет от Илоны:

«Хотите очаровать кавалера – обязательно приобретите несколько чайных пар от великого Луиса Фарфорового. Ничто так не поднимает настроение и самооценку как качественная посуда от великого мастера».

Время шло, а наши отношения с графом становились все сложнее и запутаннее. Оливер – я до сих пор училась называть его по имени – вел себя все так же галантно и предупредительно. Я поймала себя на мысли, что уже не могу без наших занятий, без его советов, лучезарной улыбки и голоса.

Однажды, примерно через неделю после нашего внезапного появления в жизни графа Колхауна, я спустилась вниз и застыла. Седовласый, но при этом весьма молодой мужчина стремительно вышел из кабинета и прошагал мимо. Стало интересно, он просто задумался и не заметил меня или я была так скучна и неприметна, что действительно сливалась с мебелью? Впрочем, меня это не особо задело. Более удивило другое.

Я знала этого мужчину. Он приходил учить ребят магии. Такие темно-серые глаза, похожие на хмурое, затянутое тучами небо, забыть очень сложно. Вот только при нашей последней встрече он выглядел несколько иначе.

– Джослин, – позвал появившийся на пороге кабинета опекун.

Я бросила на него взгляд и вновь обернулась, однако сероглазый мужчина уже исчез.

– А это был случайно не Фабиан Калвер? – растерянно поинтересовалась я.

– Он самый, – усмехнулся Оливер.

– Граф Визорт?

– Угу.

Колхаун убрал руки в карманы брюк и прислонился плечом к косяку, внимательно за мной наблюдая.

– А что с его волосами?

Граф на секундочку задумался и выдал с кривой усмешкой:

– Кажется, всему виной любовь.

– И как любовь связана со столь стремительным поседением? – нахмурилась я.

У меня никак не получалось сложить факты воедино. Я всегда думала, что любовь должна омолаживать и придавать сил, а не наоборот.

– Самым прямым образом. Ну что, Джослин, ты готова продолжить обучение?

– Разумеется.

– Тогда пойдем в бальный зал.

– Но зачем?

– Скоро узнаешь.

– Сейчас мы займемся танцами, – объявил опекун, когда мы пришли на место.

– Я же говорила, что умею танцевать, – проворчала я, застыв посреди помещения. – Лучше бы обучил этому Фиону.

– У нее для этого есть специально нанятый учитель. За что ему деньги плачу? Вот пусть и учит. А тобой, Джослин, займусь я и только я, – усмехнулся Оливер, сбрасывая с плеч пиджак.

Следом в угол полетел шейный платок. Но и этого графу показалось мало. Он расстегнул пару пуговиц на рубашке и закатал рукава, обнажая руки до самых локтей.

Какими же красивыми и мощными они оказались! О том, как крепко эти руки могут держать, я старалась не вспоминать.

– Надеюсь, ты не ждешь, что я тоже начну раздеваться, – попыталась пошутить я.

Шутка вышла неудачной. Стало только хуже. Как будто мы оба шагнули на дорожку, по которой ступать не стоило. Опекун замер, бросив на меня взгляд сквозь густую светлую челку, и я моментально вспыхнула от макушки до пяточек.

– Не сегодня, Джослин, – хрипло произнес он, медленно приближаясь ко мне.

Как он двигался! Гибко, плавно, словно хищник. Вот бы и мне научиться так ходить.

– И что теперь? – нервно спросила я, обхватывая себя руками.

Нет, холода я не чувствовала. Скорее, наоборот. Просто не знала, куда деть руки, взгляд. Куда самой деться от этого мужчины, которого неожиданно стало слишком много.

– Потанцуешь со мной, Джослин? – мягко предложил Оливер.

И я не смогла бы ему отказать, даже если бы захотела. Хотя я и не хотела. Всего один танец. Всего на пару минут почувствовать его рядом, ощутить тепло его тела и силу рук, вдохнуть терпкий аромат туалетной воды.

– Музыки нет, – едва слышно прошептала я, тая от взгляда его удивительных глаз.

Поймав в свои сети, граф не желал меня отпускать. Будто пытался заглянуть в душу.

– Не проблема.

Щелчок пальцев, и из стен выплыли музыкальные инструменты, которые начали играть знакомую мелодию. Оливер подошел еще ближе. Одной рукой обхватил меня за талию, а второй сжал моментально вспотевшую ладошку.

– Помнишь, зачем мы здесь, Джослин? – прошептал он мне на ушко.

Я же едва не глохла от громкого стука собственного сердца.

Не помнила. Ничего не помнила. Даже имя свое с трудом могла бы назвать.

Но на всякий случай кивнула, боясь показаться провинциальной дурочкой.

– Отлично. Покажи мне, что умеешь. И никаких ровных спин, идеальных движений и скучного лица. Мы не для этого занимаемся. Ты должна… сиять. Закрой глаза и представь на моем месте, – он запнулся и нехотя продолжил, – эльфа. Хоть этого… Фарфорового.

Я с недоумением покосилась на опекуна,