Корпорация М. И. Ф. в действии - Роберт Асприн

Он состраивает мне гримасу, а затем быстро пускает три стрелы, тоже стреляя с бедра. Я замечаю, что, хоть он и обрабатывает, во избежание путаницы, другое плечо чучела, в группировке его стрел не видно заметного улучшения по сравнению с моей.

— Ладно, дело в оружии… на сей раз, — признает он, отдавая арбалет обратно Оссе. — Хотя, если бы мы стреляли с большего расстояния, думаю, я все же…

— Минуточку, ребята!

Мы переключаем внимание на сержанта, потому что тот кажется чем-то расстроенным, так и потому, что ведем данный конкретный спор уже много лет, и поэтому сомнительно, что чего-нибудь решим даже если продолжим это обсуждение никем не прерываемые.

— Вы что это пытаетесь здесь выкинуть?

— В чем дело, Сержант? — говорит Нунцио, выражая озабоченность, испытываемую нами обоими. — Два попадания из трех означают сдачу норматива, верно?

— В чем дело? — лыбится Лыбби, показывая слишком много зубов для сохранения душевного комфорта. — подобное группирование стрел означает, что вы оба превосходно владеете своим оружием. Так вот, поправьте меня, если я ошибаюсь, но разве это не означает также, что вы могли расположить эти группировки где угодно на мишени?

— Ну разумеется… Сержант.

— Так почему же вы стреляли в плечо чучела, а не в голову или в грудь?

— Это убило бы его, — бряцаю я, прежде чем успеваю как следует подумать.

— ВАМ И ПОЛАГАЕТСЯ УБИТЬ ЕГО! ИМЕННО В ЭТОМ И СОСТОИТ ВЕСЬ СМЫСЛ СОЛДАТСКОЙ СЛУЖБЫ!!!

Теперь, задним числом, я понимаю, что мне следовало бы для вида согласиться с ним, но он захватил меня врасплох, и взыграли мои старые Синдикатские привычки.

— Да за каких дешевых стрелков из пивнушек вы нас принимаете?? — рявкнул я ему в ответ. — Мы с Нунцио профессионалы!! Убить кого-нибудь может любой раздолбай, а вот чтобы оставить их в таком состоянии, когда они все еще могут платить за защиту, требуется УМЕНИЕ… РАВНО КАК и для получения нужных сведений… ИЛИ…

— Мой кузен хочет сказать, — говорит Нунцио, быстро вставая между нами, — ничто иное, что раня врага, выводишь из строя трех противников вместо одного, поскольку кто-то должен помочь ему вернуться в…

Попытка эта была хорошая, но слишком запоздалая. Сержант все равно сражается со мной.

— Ты называешь обученных солдат Поссилтума раздолбаями? — орет он, обходя Нунцио, чтобы снова подойти ко мне. — Ты что? Какой-то ПАЦИФИСТ?

— Как… ты… меня… назвал… ? — говорю я самым мягким своим голосом, который употребляю только в особых случаях.

На учебной площадке вокруг нас становится вдруг очень тихо и неподвижно… за исключением Нунцио, который недоверчиво свистит, пятясь назад.

Должно быть что-то в моем голосе или в том, как я вытянулся во весь свой полный рост, включило у сержанта инстинкт самосохранения, потому как тот вдруг нервно огляделся по сторонам, словно пытаясь найти дверь аварийного выхода.

— А ВЫ ВСЕ ЧЕГО ТУТ СТОИТЕ СТОЛБАМИ??!! — ревет он, переключая внимание с меня на собравшуюся вокруг нас толпу. — ВАМ ПОЛАГАЕТСЯ СДАВАТЬ НОРМАТИВЫ!! ЗА ДЕЛО!! СЕЙЧАС ЖЕ!!!

Эта перебивка дает мне время овладеть собой, и, малость поостыв, я решаю, что, пожалуй, лучше подвести под этим эпизодом черту. Однако, похоже, что у сержанта есть для меня несколько последних слов.

— Гвидо! — говорит он, так, чтобы слышал только я, не глядя мне в лицо.

— Да, Сержант?

— Сейчас не время и не место, но мы все-таки продолжим эту беседу… позже.

По тому, как он это сказал, ясно, что это вызов, и не угроза… а просто заявление.

ГЛАВА 5

Когда я путешествую, меня никто не знает… и мне именно так и нравится!

Мы с Нунцио пытаемся просечь, что же это нам положили в тарелки под смехотворным названием «ужин», когда рядом с нами плюхается Осса. Мы немножко удивлены этим, так как нас обычно оставляют за ужином в покое, но причина такой навязчивости выясняется очень скоро.

— Вы, ребята, работает на Синдикат, не так ли? — говорит она, даже не сказав «Привет» или «Добрый вечер».

Так вот, еще во введении я упоминал, что мы не очень любим, когда нам задают вопросы вообще, а данный конкретный вопрос определенно табу.

— Ты фараонша? — автоматически выстреливает ответным вопросом Нунцио.

Это «Заучиваемый в Обязательном Порядке» вопрос для всякого, чей заработок зависит от незаконной деятельности, так как если его задаешь фараону, то, каким бы он ни был засекреченным, ему приходится признавать свою профессию. Иначе, любая попытка использовать последующий разговор в качестве доказательства будет отклонена как обман и провокация.

— Я? Шутишь? Нет, я не фараонша. А почему ты спрашиваешь?

— А зачем тебе хочется знать, не работаем ли мы на Синдикат? — выстреливает в ответ вопросом Нунцио.

Заметьте, что на данном этапе Осса ответила на наш вопрос, но мы еще не сказали ни «да» ни «нет» в ответ на ее вопрос. Как я говорю, у работников нашего профиля есть склонность к осторожности. Возможно, это привычка, возникшая из-за наших регулярных и длительных дискуссия с Опами и большими Жюри.

— Подумывала попробовать поступить туда, когда вылечу из армии, — пожимает плечами она. — Я думала, что, возможно, вы, ребята, могли бы немного осведомить меня о том, на что это похоже, работать на Синдикат, если не дать мне рекомендацию или, по крайней мере, организовать контакт с кем надо.

— Связь.

— Что, Бой?

— Я сказал, «Связь». Контакт бывает в обычном бизнесе. В Синдикате первый шаг — «Установить связь».

—… или, во всяком случае, так мы слышали, — быстро уточняет Нунцио, бросая на меня один из своих взглядов. — Не знаю. Возможно, мы сумеем поделиться с тобой кое-какими слухами. Что тебе хочется узнать?

Как видите, мой кузен все еще осторожничает, поскольку меньше моего верит в защиту типа «известно с чужих слов».

Однако одной ссылкой на «слухи» он открыл нам дверь для ответа на некоторые вопросы о Синдикате, в то же время не признавая никакого членства с нашей стороны.

— Ну, на что это похоже?

— Часы работы — паршивые, — говорю я.

— А перспектива выхода на пенсию оставляет желать лучшего, — добавляет Нунцио.

—… Но платят хорошо. Верно? — не отстает Осса.

Я уже упоминал ранее, что мой кузен мало чего на свете любит больше, чем почитать лекцию, а эта цыпочка только что нажала на одну из его любимых кнопок. И хотя полностью он не расслабляется, но немного оттаивает.

— Не так хорошо, как тебе представляется по сообщениям СМИ, — пищит он. — Видишь ли… Гвидо сказал секунду назад об установлении связи? Ну, когда сперва поступаешь в Синдикат, то в действительности долгое время ты сам должен платить нам… а не наоборот.

— Как-как?

— Это легче понять, если представить все это как систему привилегий. Синдикат дает тебе разрешение или лицензию на деятельность, а ты отдаешь ему долю прибылей. Ты должен отдавать какой-то процент, скажем, половину, парню, стоящему над тобой, который, в свою очередь, должен делиться с парнем, стоящим над ним, и так далее вплоть до самой верхушки. Конечно, парни на верхушке загребают немалый куш, поскольку им идут проценты со всей пирамиды под ними.

— Минутку! — хмурится Осса. — Когда я в последний раз слышала о чем-то подобном, меня пытались уговорить продавать косметику… или оборудование для уборки дома.

— Сходство есть, — соглашается Нунцио. — Но есть также и некоторые крупные отличия.

— Например?

— Например, косметическая пирамида не ломает тебе ни нос, ни ноги, если ты пытаешься работать независимо, — говорю я.

— Я пытаюсь сказать ничто иное, — прожигает меня взглядом Нунцио, — как то, что косметическая сеть не обеспечивает тебя адвокатами, не говоря уж об алиби, если власти недовольны твоей деятельностью… или твоими налоговыми декларациями.

— Вот как? — ощетиниваюсь я, немного присытившись всезнайством Нунцио. — Ну, мыльники к тому же и не лупят тебя, если им покажется, что ты зажимаешь их долю!

— Ну, а что прикажешь тут делать? — тут же парирует он мой выпад. — Попросишь полицию арестовать их?

— Что с тобой, Бой? — говорит, чуть склонив голову набок, Осса. — Ты как будто действительно нападаешь на Синдикат.

— Он просто немного раздражителен, — быстро вмешивается Нунцио, прежде, чем я успеваю ответить сам. — Когда ты подсела к нам, у нас шел небольшой спор.

— О, извиняюсь, — моргает она, вскакивая на ноги. — Я не знала, что чего-то прерываю. Поймаю вас как-нибудь попозже, ребята. Просто подумайте о моей просьбе, идет?

Мы смотрим, как она уходит, что доставляет настоящее удовольствие, так как с тех пор, как мы начали подготовку, женское общество заметно отсутствовало. Затем Нунцио поворачивается ко мне.

— Ладно. Что тебя грызет?

— То же самое, что грызло с тех пор, как Босс отправил нас на это задание, — говорю я. — Из-за разговора о Синдикате это труднее игнорировать, чем обычно. Понимаешь мою мысль?