Перед рассветом - Василий Анатольевич Криптонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мишель с облегчением кивнул. Он, конечно, крепился изо всех сил, но заметно было, что не терпится отсюда убраться. Всё-таки в злостных нарушителях дисциплины никогда не ходил — не чета мне, грешному. Опасался нарваться на дежурного преподавателя.
— Поехали, — скомандовал я.
Прошёл сквозь стену и оказался перед дверью в хранилище, с внешней стороны. В ту же секунду китель на мне заискрился. Я выдернул из-под него брошюру и увидел, что она окутана магическими искрами.
— Что за чёрт⁈ — я недоуменно смотрел на книжицу. Магическое сияние вокруг неё разгоралось всё ярче.
Мишель ахнул.
— Верни брошюру на место, скорее! Её, видимо, нельзя выносить из хранилища. На всём, что там лежит — охранное заклинание!
Я выругался и метнулся сквозь стену обратно. Положил брошюру в ту же стопку, из которой взял, и снова выбрался в помещение библиотеки. Мы с Мишелем вернули на место отодвинутый стеллаж. Бросились к выходу.
Поздно: в коридоре загорелся свет. А в конце коридора показалась фигура дежурного преподавателя.
Мишель рядом со мной охнул.
— Бежим! — скомандовал я.
Мы рванули обратно. Я захлопнул дверь. Кивком показал Мишелю на ближайший шкаф. Тот не стал переспрашивать — молча бросился к нему.
Вдвоем мы подтащили тяжёлый шкаф к двери. Теперь открыть её быстро не получится. Дежурному придётся применять магию.
— Сюда, — приказал я.
Бросился к окну. Распахнул и вскочил на подоконник. Второй этаж… Ну, хоть в чём-то повезло.
Я спрыгнул с подоконника вниз. Обернулся на Мишеля. Он замешкался, с опаской глядя вниз.
— Прыгай, — сказал я. — Тут невысоко!
Мишель вздохнул, зажмурился и прыгнул.
И в ту же секунду взвыл.
— Что⁈ — я бросился к нему. — Ногу подвернул?
— Нет. Но тут колючки. И крапива. Кажется…
— Так смотреть надо, куда прыгаешь! Ты прямо в розы сиганул.
— Шиповник.
— Что?
— Это не розы, а шиповник.
— Да хоть кактусы! — взбеленился я. — Вылезай уже! Кого ты там — преподавателя ждёшь⁈ — протянул Мишелю руку.
Он ухватился за мою ладонь и выбрался из кустов.
Мы бросились бежать к учебному корпусу. Через минуту в библиотеке загорелся свет.
— Он поймёт, что мы выбрались в окно! — пискнул Мишель. — Он нас увидит!
— Да и чёрт с ним, — на бегу отозвался я. — Издали, со спины — не разглядит, кто.
— Господа, немедленно остановитесь! — раздался нам вслед густой бас.
Войцеховский. Тучный, одышливый преподаватель физики. Прыгать в окно и догонять нас уж точно не станет.
— Угу. Вот прямо сейчас всё бросим и остановимся, — буркнул я. — Ты чего? — заметил, что Мишель припадает на ногу.
— Колено расшиб, — Мишель кусал губы. — Но ничего, потерплю.
Брючина у Мишеля была порвана. В темноте не видно, но коленку он, похоже, рассадил здорово.
С моего плеча вдруг сорвался Джонатан. В несколько взмахов могучих крыльев оказался далеко впереди нас и исчез в жилом корпусе.
— Быстрее, — приказал Мишелю я. — Нам надо оказаться в комнатах раньше, чем Войцеховский позвонит наставникам и прикажет ловить нарушителей дисциплины.
Мы добежали до чёрного хода жилого корпуса. Окно на третьем этаже вдруг распахнулось.
— Костя? — ахнула Полли. — Мишель? — она, в ночной рубашке, высунулась из окна. — Что вы здесь делаете⁈ Костя, твой фамильяр каким-то непостижимым образом оказался…
— Да знаю я, что он сквозь стёкла летать умеет, — оборвал я. — Мишель разбил колено. Через час постарайтесь оба выбраться на чёрную лестницу. Ссадину надо залечить, иначе завтра утром на построении Мишеля точно спалят.
— Я могу прямо сейчас… — начала была Полли.
— Нет. Прямо сейчас они будут проверять комнаты. Нужно дождаться, пока всё утихнет. Ты поняла?
— Да. А что…
— Всё, Полли! Через час, — и я потащил Мишеля в корпус.
Выглянув в коридор из-за двери чёрного хода, мы увидели, что наставника нет.
— На звонок отвечать пошёл, — сказал я. — Войцеховский добрался до телефона. Быстрее!
Через полминуты я уже был в своей комнате. За перегородкой возился Мишель. Еще через минуту в коридоре послышались шаги наставника. Судя по доносящимся звукам, он проверял каждое помещение.
Я выдохнул. Успели.
Утром на построении Мишель был как новенький. Увидев меня, демонстративно подпрыгнул — показывая, что с ногой всё в порядке. Значит, излечение прошло удачно, молодец Полли. Хотя бы одной разборки касательно нарушения дисциплины удалось избежать.
Понятное дело, что если бы дошло до разборок, то я отправился бы напрямую к Калиновскому. Отвел бы его в книгохранилище и рассказал о своих подозрениях. Но поднимать тему Жоржа без убедительной причины мне категорически не хотелось. А способов раздобыть брошюру, которую изучал Жорж, существует немало. Название я запомнил.
— Сборник ритуальных заклинаний под редакцией Сальникова? — удивленно переспросил Витман. — Могу узнать, для чего вам понадобилось сочинение, запрещенное цензурой еще в незапамятные времена?
— Пока нет, — честно сказал я. — Пока я сам толком не знаю, зачем оно мне понадобилось. Как только что-то пойму, сразу же сообщу вам. А сейчас прошу извинить, мне пора на занятия, — и положил трубку.
Что ж. Подождём, пока Витман раздобудет сборник. Вряд ли у него это займёт много времени.
* * *
— Костя, ты уже придумал, как нас объединить?
Я медленно повернул голову и посмотрел на Злату, которая пожирала меня горящими глазами. У нас только что закончились занятия по фехтованию, где злобный преподаватель решил использовать меня в качестве чего-то среднего между чудесным экспонатом и куклой для битья.
Его, наверное, можно было понять: придя в этот зал год назад не знающим, с какой стороны браться за рапиру, сейчас я превзошёл мастерством уже многих. И преподаватель, тридцатилетний француз по фамилии де Бюсси, останавливаться на достигнутом не собирался. Он был хорошим учителем, а я, как способный ученик, вызывал у него навязчивое желание развивать мои навыки дальше.
Иными словами, на меня нападали все, а я делал то, что привык: не позволял нападающим меня убить.
Для курсантов посыл был такой: «Вот к чему вам всем следует стремиться! Будьте как господин Барятинский!». Как учитель учителя, я де Бюсси понимал
