Во власти страха - Карен Роуз

— Сегодня его на поле не увидят. — Дженна встретила злобный взгляд, как она надеялась, с холодной решимостью, хотя сердце бешено колотилось. — Этот агент сможет увидеть, как играет ваш сын, когда он исправит оценку по моему предмету.

Она отступила и перевела дух. Решила быть в этом кабинете единственным взрослым человеком. Ее отец любил повторять: «Оставайся учтивой даже под давлением».

— Вы можете покупать и продавать эту школу, мистер Лютц, но меня ни купить, ни продать нельзя. Если бы деньги имели для меня большое значение, могу вас заверить, я бы тут не работала. Однако я здесь — чтобы учить детей. И без поддержки со стороны родителей мне не обойтись. Если мы не сможем объединить наши усилия ради блага Руди, у вас появится возможность запугать следующую его учительницу — когда вашему сыну придется повторить курс в будущем году. Всего доброго, сэр.

Дженна обернулась, увидела бледное, в красных пятнах, полное ярости лицо Блэкмэна. Она склонила голову, руки так и тянулись врезать ему по лицу.

— И спасибо за поддержку, доктор Блэкмэн.

Вскинув на плечо портфель и дрожа всем телом, Дженна вышла из кабинета директора.

Глава 4

Пятница, 30 сентября, 16.20

— Черт! — выругался себе под нос Стивен, быстрым шагом приближаясь ко входу в школу.

Он уже на двадцать минут опаздывал на встречу с доктором Маршалл. Ему еще повезло, что она согласилась встретиться в пятницу вечером. И невозможно предположить, что она стоит и ждет его. Если бы он не заезжал к Иглстонам, возвращаясь из Пайнвилля… «Нет, — думал он, преодолевая ступеньки в три огромных прыжка, — правильно я поступил». Родители Саманты должны знать, что он делает все возможное, чтобы найти их дочь. Он обязан был при личной встрече, не по телефону, узнать у них, не слышали ли они о человеке, который склонен издеваться над животными. Им необходима была его молчаливая поддержка, ведь они пали духом, цепляясь друг за друга, сотрясаясь от беззвучных рыданий, — Стивену даже показалось, что они перестали замечать его присутствие. Он правильно сделал, что заехал к Иглстонам.

Но теперь он опаздывал на встречу, которая могла оказаться крайне важной для его сына. Черт! Когда-нибудь он найдет способ уладить все. Да, правильно.

Стивен оглядел школьный вестибюль — никого даже отдаленно напоминающего учительницу химии. Наверное, она ушла домой. Стивен вздохнул, его охватила усталость. Придется звонить доктору Маршалл в понедельник и переносить встречу. А сейчас бессмысленно беспокоиться о том, что она хотела сказать ему о Брэде, хотя Стивен сомневался, что можно волноваться сильнее, чем он сейчас. Ему лучше остальных родителей известно, куда могут в наше время оказаться втянутыми дети. Ему лучше остальных известно, насколько это опасно. Как ни печально, это знание не спасло Брэда от неведомой силы, за коротких четыре недели превратившей его в замкнутого незнакомца.

— Неужели она не могла подождать лишних двадцать минут? — пробормотал он, направляясь в учительскую, чтобы оставить ей сообщение на понедельник, и одновременно крутя головой, чтобы еще раз осмотреть вестибюль — а вдруг он ее увидит?

Он попятился и неожиданно на что-то наткнулся, причем это что-то вскрикнуло и упало на кафельный пол, как кирпич.

Годы привычки заставили его потянуться за оружием, но, оглянувшись и опустив глаза, он обнаружил распластанную на полу женщину. Лицо ее скрывали блестящие черные волосы, бледно-лиловая юбка задралась на бедра, открыв резинку шелковых чулок, краешек подвязки и но́ги, которые, казалось, длились бесконечно. Он услышал собственное свистящее дыхание, сердце ухнуло вниз, кулаки сжались, он почувствовал, как кровь отлила от головы.

«Бог мой! — единственное, о чем он мог думать. — О, мой Бог!»

Она подняла голову, руками отбросила с лица длинные волосы, открыв синие, сверкающие гневом глаза и полные, властно сжатые губы. На высоких скулах выступил румянец. Стивен, как зачарованный, не мог отвести от нее взгляд.

Пока она не заговорила.

— Вы неуклюжий идиот!

Стивен недоуменно таращился. Открыл рот. Закрыл. Опять открыл.

— Прошу прощения…

Она закатила глаза и, шумно вздохнув, широко развела руками.

— Только посмотрите, что вы наделали!

Стивен оглядел школьный вестибюль: на полу валялось листов сто, не меньше, исписанной бумаги, кожаный портфель лежал на боку. Из сумочки выпали ручки, ключи, помада… Тут он заметил, что она потирает лодыжку, лицо напряжено, глаза закрылись — смятение уступило место боли.

Он опустился на одно колено.

— Простите, мадам. Я вас не заметил.

— А вы и не смотрели, — отрезала она, ее губы тут же превратились в узкую линию.

— Да, не смотрел.

Он кончиками пальцев прикоснулся к ее лодыжке, и она распахнула глаза, в которых плескалась тревога, смешанная с болью. Стивен тут же отдернул руку.

— И что это вы надумали? — спросила женщина, ее голос был низким и дрожал.

Она отодвинулась на полметра, опустила взгляд на юбку. Лицо залила краска стыда.

— Черт! — Она начала одергивать юбку, чтобы как можно больше прикрыть ноги.

Черт. Исчезли подвязки и резинки шелковых чулок. Стивен должен был бы чувствовать вину за то, что оказался свидетелем ее конфуза, но почему-то не чувствовал. Тем не менее он жалел, что напугал ее, да к тому же сбил с ног. Он поднял руку, словно утешая.

— Я не хотел напугать вас, мисс. Я всего лишь хотел посмотреть, не сломана ли у вас нога. — Он протянул руку к ее лодыжке, не дотянувшись пары сантиметров, прося разрешения. — Можно?

Она кивнула. Сейчас в ее взгляде была настороженность, и он замер. Находясь так близко, он мог разглядеть, что глаза у нее не синие, а темно-фиолетовые. Фиалкового цвета. Комбинация фиалковых глаз и черных волос была просто… поразительной.

— Можно, — ответила она, переключая его внимание к делу насущному. К ее лодыжке. Возможно, сломанной. Она опять нахмурилась. — Я могу подписать отказ, если вы боитесь, что я подам на вас в суд, — добавила она с сарказмом, поскольку он продолжал сидеть не двигаясь.

Удивленный тем, что его губы расплылись в улыбке, Стивен с трудом оторвался от фиалковых глаз и сосредоточился на лодыжке, которая уже начала опухать. Как можно нежнее он ощупал ногу, искоса следя за реакцией девушки. От него не ускользнуло то, как она крепко прижала руки к груди, как затаила дыхание, как прикусила губу. Ей явно было больно, но кость, скорее всего, была не сломана. Он осторожно опустил ее ногу на кафельный пол, стараясь не обращать внимания на то, что ногти у нее на ногах нежно-розового цвета, на то, как шелковые чулки облегают ее икры. Пытаясь не думать о том, что под строгой бледно-лиловой юбкой она носит настоящие чулки.

Боже! Сколько еще женщин в наше время носят чулки с подвязками?

Стивен откашлялся, надеясь, что голос не выдаст его волнения.

— Я бы сказал, что это сильное растяжение, но, возможно, вы захотите обратиться в травмпункт, — сказал он, присаживаясь на пятки и отворачиваясь от ее ног. Он взглянул на ее туфли — обе валялись в стороне. Черные, с открытыми носками, на тонких десятисантиметровых каблуках.

Он представил ее ноги на этих каблуках, с трудом отмахнулся от видения и мягко упрекнул:

— В более практичной обуви наверняка удалось бы избежать падения.

Она даже рот открыла.

— Да вы… — Она закатила фиалковые глаза и встала на колени, оттолкнув протянутую им руку помощи. Она смотрела ему прямо в глаза, уперев руки в бока. — У вас, сэр, скажу я вам, стальные нервы. Вы врезались в меня, сбили с ног, а теперь еще смеете критиковать мой выбор туфель! — Она схватила сумочку, стала засовывать в нее помаду, ключи и всякую всячину. — Как будто я вообще собиралась покупать эти чертовы туфли, — пробормотала она.

Стивен поднял блестящую черную пудреницу, и девушка сердито вырвала ее у него из рук.

— Дайте сюда! — отрывисто бросила она.

— Тогда зачем? — поинтересовался Стивен, протягивая ей полиэтиленовый пакет с… Он прищурился и посмотрел повнимательнее. Собачье печенье?

Этот пакет она тоже рванула у него из рук и засунула в сумку.

— Что — зачем?

— Зачем вы купили эти туфли, если не хотели?

Она застыла, ее рука лежала на карманном компьютере. Когда она подняла голову, ее ниспадающие темные волосы разделились на пробор, и сердце Стивена остановилось. Она улыбалась. Даже смеялась. И с хмурым лицом она была просто восхитительной, а с улыбкой… Настоящая красавица. От ее улыбки и губы Стивена расплылись в усмешке. По телу разлилось тепло.

— Подруга уговорила купить, — призналась она. Потянулась за одной туфлей, подняла вверх, с грустью посмотрела на каблук. — Говорила я ей, что упаду и сломаю ногу…