Дневник Жеребцовой Полины (часть вторая, Чечня, 1999-2002гг.) - Полина Жеребцова

Дома принялись за уборку.

Продолжаю:

12:00. День.

Какой сейчас был обстрел!

Дальнобойные снаряды летели через наши дома и в зоне видимости разрушали частные постройки. Грохот адский! Некоторые из снарядов, наоборот, не долетали.

Попадали в сады. Один разорвался совсем близко от дороги, в крайнем саду.

В это время трое: Султан — отец моей подруги Хавы, высоченный дядя Валера, и седой Николай, — возвращались с рынка. Обстрел застал мужчин на пустыре. Какой-то снаряд упал в нескольких метрах от них. Мужчины успели повалиться на землю, на секунду раньше. Спаслись! Никого не ранило. Затем соседи дружно прыгнули, в свежую воронку.

Мужчины понадеялись, что дважды в одну точку не попадут. Оказались правы! Другие снаряды падали рядышком… Соседи живы и продукты целы. Они вернулись домой!

В этот момент мы с мамой сидели в коридоре, в своей «нише» за дополнительной стеной

от окон. Наши несчастные коты спрятались под ванну! Они сильно испугались стрельбы. Мяукали. Осколок мой болючий «замолчал», дал мне передышку. Сегодня седьмое ноября — революционный праздник бывшего СССР. Наверное, потому всем "весело"!

Патошка-Будур

(из страшной сказки о городе Грозном)

8 ноября 1999 г

6:00 утра.

Вчера вечером был ужасный тарарам!

Ракеты и снаряды летели во двор. Били минометы и пулеметы.

Стены нашего дома ходили ходуном. У всех вылетели остатки оконных стекол.

У нас они много раз заклеены бумагой «крестами», потому остались! Когда мы клеили, некоторые из жильцов, потешаясь, ехидничали: «Кресты, как у русских на могиле!»

Мама не реагировала. Она давала добрые советы: «Фильмы про войну с немцами смотрели? Какие там окна?! Для сохранности все заклеены крестнакрест. Делайте так же!»

Единственное, что почерпнули из ее подсказки окружающие, сразу стали называть русских военных «немцами»…

Я нашла хорошие стихи:

Есть в рыцарях убийств и риска

Ребяческой вдруг грусти взрыв,

И плачет навзрыд террористка,

Жука случайно раздавив.

Не помню, чьи это строчки.

К вечеру пришел Аладдин. Вытащил меня «за шкирку» из ниши в коридоре.

И стал учить читать. Удивился, как быстро я запомнила все буквы, легко пишу их под

диктовку. Аладдин явился весь в глине. Объяснил, что когда шел — обстреляли наш пустырь. Ему пришлось с какой-то серой кошкой полежать в пустом окопе. Кошка вырывалась. Пыталась бежать. Она его оцарапала. Оказалось, это мой кот — Чипс! Аладдин спасался вместе с ним?!

Мы нагрели воды, чтобы наш гость на кухне мог помыться и помыть голову. Постирали его одежду. Мама заявила, что все мокрое и что в ночь она его не отпускает.

Он сопротивлялся для приличия, но просиял и остался!

Нам с мамой пришлось тесниться на бабушкиной кровати, а гостю мы одолжили диван.

Мы рассказали «Старшему брату»: временно рядом с нами живет семья с четвертого этажа. Чеченцы. Раньше с молодой веселой женщиной из этой семьи мы дружили. Особенно в «летнюю» войну, в 1996 г. Но теперь времена окончательно переменились. Соседка и ее родственники держатся надменно. С неприязнью к нам и другим русским людям. Терпим. Помним их горе. В дни летней войны у подъезда погиб сын соседки, 19 лет! Дочь и сама Тамара были ранены. Мы в этом не виноваты, но… вина на нас, так как стреляли по двору из русской воинской части. Аладдин объяснил:

— Неприязнь и ненависть — неизбежны! Вы должны быть к этому готовы. Понадобится много терпения, чтобы вынести незаслуженные обвинения и обиды.

И признался:

- Мои знакомые не понимают меня, когда я говорю, что иду проведать русскую семью. Рассказываю о том, что подружился с вами. Что вы нормальные. Мне не верят!

Вечером в тишине я, соскучившись по улице, выглянула во двор. Увидела там осколки величиной с руку! Такой пополам рассечет. Они как большие «поленья» для растопки печи.

Царевна Будур

9 ноября 1999 г

Мой «Старший брат» Аладдин ночевал у нас! Мы долго говорили. Он кормил меня конфетами, которые вынул из карманов. Аладдин брался убирать в квартире, вообще вел себя как действительно брат или родственник. Я многое о нем узнала. О его детстве, школьных проказах, друзьях. Потом на него «нашло». Произошли резкие перемены.

Он начал ругать меня за то, что я неправильно ем, неправильно ношу головной платок.

Очень медленно складываю буквы, когда читаю. Я поняла. И его тоже временами раздражает моя славянская кровь…

Моя мама вступилась. Заявила, полушутя полусерьезно, что он «нудный».

Добавила: «Когда гость делает замечания хозяевам — его пора выгонять!»

Аладдин обиделся. Не завтракал. Ушел. Но я знаю — вернется!

Он не хочет привыкать к нам, а все равно привыкает.

Мама его жалеет. Добра к нему. Аладдин зовет ее «матушка!», а она его «мой сынуля!»

Утром я повторяла правила по русскому языку. Мы с мамой писали диктант.

Сейчас мама дремлет. Я сижу тихо. Нашла несколько старых газет — читаю.

Уезжает женщина из дома Раисы, рядом. За ней приехали на машине, торопят.

Женщина предложила нам купить у нее сигареты «Астра», самые дешевые и паршивые.

Всего 96 пачек, по тридцать копеек за одну. Мама купила. Говорит: «Продадим — на хлеб будет. Много не набавим — стыдно! Один два рубля. На рынке сигареты дороже.

И наверняка еще подорожают».

Будур

10 ноября 1999 г. 14 лет

Вчера выпал снег.

Нет, неправильно я написала. Это была метель, как в феврале! Все деревья белые.

Маме плохо с сердцем. Приняла лекарство — капли. Добавила традиционный «валидол». Она лежит. Советую ей поспать, воспользоваться тишиной. Хлеба нет, но есть вчерашние вареники с травой из огорода. Научила делать Раиса.

Раиса — молодая женщина, армянка. Раньше мы никогда не дружили. Не знали друг друга. Не здоровались. Теперь в спокойный промежуток времени, без стрельбы,

Раиса приходит. Читает те книги, которые нравятся моей маме. Гадает нам. А мы гадаем ей, при помощи карт. Раиса помогает мне делать перевязки — компрессы.

Эта женщина живет в соседнем четырехэтажном доме, рядом.

Зашел попрощаться мужчина из нашего дома, из сред него подъезда. Он не постоянный житель. Мы не знаем его. Особая желтоватая бледность. Нет одной кисти руки.

Изящные, болезненно тонкие черты лица. Весь двор зовет его «Черная перчатка».

Впервые он обратил на нас внимание несколько дней назад. Случайно увидел, как меня, раненую, вынесли из машины. «Загружали» домой. Мы не были знакомы с этим человеком.