Обрученные грозой - Екатерина Юрьева

— Докки, Докки! — кто-то позвал ее дребезжащим голосом, и она, повернув голову, увидела Ольгу с княгиней Думской, махавшей платочком, зажатым в сухонькой руке.

Когда Докки со Швайгеном подошли к ним, княгиня сказала:

— Наконец-то путешественница наша вернулась. Эк поносило вас, дорогая, — то в Вильну, то еще куда. Слышала, вы от французов еле ноги унесли…

Она взяла Докки под руку и засеменила вперед по дорожке парка, предоставив Ольге идти со Швайгеном. Докки обрадовалась встрече — она соскучилась по княгине за эти месяцы, да и неловкий разговор с бароном был очень вовремя прерван.

— Слыхала, вы там блистали, даже, мол, сам Поль Палевский не остался равнодушным к вашим чарам — Сандра Качловская до сих пор не может успокоиться, — хихикнула княгиня и похлопала смутившуюся баронессу по руке. — Так говорите, переменили к нему свое отношение?

«Не могу спокойно слышать его имя, — Докки постаралась напустить на себя равнодушный вид, хотя внутри у нее все перевернулось. — И верно никогда не научусь без волнения воспринимать любое о нем упоминание».

— И правильно, дорогая, — тем временем продолжала Думская. — Пока молода, нельзя упускать возможностей, чтобы в старости было что вспомнить. Я все говорю Ольге: чего сидишь, кукуешь в одиночестве? Замуж выходи или кавалера себе заведи, чтоб сейчас от жизни все взять, потом ведь поздно будет. Вон я бы и рада, а кто на меня сейчас посмотрит? Такой же сморчок? Тут недавно камергер один замуж звал. Из него уж песок сыплется, еле ленту свою таскает, а все туда же. И что мне с ним делать, с развалиной такой? Так ему и сказала — на что, мол, вы сдались…

— Chèrie cousine! — вдруг раздался голос Мари, и Докки с досадой увидела, как с боковой дорожки выходит пестрая компания, состоявшая из кузины, Алексы, Жадовой, их дочерей в сопровождении Вольдемара и еще пары господ в статских мундирах.

— С кем это ваши родственницы? — прищурилась княгиня, разглядывая Жадову.

— Одна их знакомая, некая мадам Жадова, — ответила Докки, наблюдая, как дамы, улыбаясь, подходят к ним.

— А, слыхала я о ней, — протянула Думская. — Кажется, весьма неприятная особа.

— Весьма, — согласилась Докки.

Ей была тягостна эта встреча, напоминающая Вильну и события, там происшедшие, но избежать ее уже было невозможно. После взаимных представлений девицы гурьбой обступили Швайгена, пеняя ему, что он не заглянул на какой-то вечер, где они надеялись его встретить, а дамы желали произвести впечатление на княгиню, вываливая на нее ворох последних светских новостей. Ламбург же ухватил за руку Докки, трубно выражая свою радость от встречи с ней.

— Я заезжал к вам несколько раз, ma chèrie Евдокия Васильевна, — возвестил он, — но так и не застал вас дома, как и не имел счастья увидеть вас у madame Ларионовой, где надеялся вновь насладиться вашим обществом после нашей долгой разлуки…

Докки заученно улыбалась и ссылалась на занятость, хотя сама сделала все возможное, чтобы избежать встречи с Вольдемаром. Она поглядывала на Ольгу, обескураженную количеством барышень, атакующих барона.

— Monsieur Швайген, — верещала Ирина, цепляясь за его локоть, — я все время вспоминаю, как весело мы проводили время в Вильне, пока не началась эта ужасная война!

— Monsieur le baron, — Натали подхватила его под второй локоть, — мы надеемся, что вы уже в добром здравии и сможете присоединиться к верховой прогулке, которую мы на днях собираемся устроить.

— Полковник, примете ли вы участие в бале, который состоится на будущей неделе? — интересовалась Лиза Жадова.

Ольга встретилась взглядом с подругой и обреченно завела глаза, в то время как Швайген, проявляя максимум галантности, пытался освободиться от настойчивых девиц.

— В Вильне nous avons fait des visites[27]… — на дурном французском говорила Алекса княгине Думской. — Там собралось неплохое общество…

— Madame Лапина тяжело переживает разлуку со своим… chèr ami… молодым Королевым. Он уехал в армию, и, говорят, она провожала его до Твери, хотя муж запретил ей уезжать из Петербурга, — слышался голос Жадовой.

— Chèrie, — Мари взяла Докки под руку и на несколько шагов отвела ее в сторону. — Я несколько раз заезжала к тебе, но никак не могла застать тебя дома. Оказывается, ты уже устраивала свой вечер, а я пропустила его. Вероятно, твое приглашение затерялось среди других моих бумаг.

— Я не посылала тебе приглашения, — сказала Докки.

— Как это — не посылала? — удивилась Мари.

— Ведь мои вечера всегда были тебе неинтересны, поскольку на них не праздно болтают, не флиртуют и не устраивают танцы для молодежи, — напомнила ей Докки.

Некогда она пыталась приобщить кузину к своему увлечению географией и путешествиями, но та не нашла в том ничего интересного. Мари не раз говорила Докки, что лучше устраивать обычные приемы, где можно было бы сплетничать, играть в карты, танцевать, музицировать — словом, заниматься всем тем, что, по ее мнению, привлечет публику, в том числе молодых людей. Докки не посчитала заманчивым это предложение и организовала вечера путешественников. Она всегда посылала кузине приглашения, но та заезжала на эти собрания редко, откровенно на них скучая. Теперь Докки попросту вычеркнула кузину из списка завсегдатаев своих вечеров.

— Я всегда очень любила бывать на твоих заседаниях! — с жаром возразила Мари. — И Ирина очень хочет их посещать.

«Потому что они стали модны в свете, — насмешливо подумала Докки. — И потому, что на другие вечера вас мало кто зовет без моего ходатайства».

— О, я столько слышала о ваших вечерах, — вмешалась Жадова с самой любезной улыбкой. — Говорят, они весьма занимательны.

— Надеюсь, что занимательны, — сказала Докки, которой по всем меркам этикета после выказанного интереса следовало пригласить Жадову. — Впрочем, у меня собирается несколько своеобразная и для кого-то непривычная публика, которую объединяет интерес к знаниям и путешествиям, а не скука, любовь к сплетням и желание обзавестись полезными знакомствами.

С этими словами она сухо кивнула, подхватила Думскую и повела ее дальше по парку.

— Вы увели меня бесцеремонно и на самом интересном месте, — делано возмутилась княгиня. — Ваша невестка мне как раз рассказывала, как вы оставили ее одну с ребенком в Вильне накануне войны. Не знала, что у Мишеля еще есть дети, кроме этой великовозрастной девицы Натали.

— Насколько мне известно, она у них единственный ребенок, — ответила Докки.

— А, так вы ее бросили с ребенком, который лишь на восемь лет вас моложе, — догадалась княгиня. — Как это мило звучит! Кстати, хочу вас предупредить: Алекса мне проговорилась, что они с Мишелем затеяли в доме ремонт с полной переменой обстановки. Боюсь, это в первую очередь коснется вас, и в самое ближайшее время.