Одна лишь ты - Джастин Валенти

— Я все равно разыщу тебя, как отыскал и в этом отеле!

— Да, кстати, как тебе удалось узнать, где я остановилась?

И Патрик рассказал о том, как методично объезжал все отели города в поисках постоялицы по фамилии де Пальма или Райленд.

— А уже почти потеряв надежду найти тебя, я вдруг вспомнил, как однажды ты рассказывала про отель, окна которого выходили на реку…

Слушая Патрика, Дженнифер думала о том, что он действительно очень любит ее. Он даже запомнил такую незначительную деталь, как отель с видом на реку! А ведь она так давно рассказывала ему об этом — даже не рассказывала, а вскользь упомянула! И Патрик, одержимый желанием найти ее, объехал все отели Манхэттена!

Сердце Дженнифер сильно забилось, к горлу подступили слезы, но она сдержалась и не заплакала.

— Патрик, если любишь меня, позволь мне уйти. Прошу тебя, не ищи меня. Так будет лучше для нас обоих.

Патрик взял ее за руку.

— Давай заключим с тобой… ну что-то вроде соглашения, Дженни. Не будем видеться несколько месяцев, и обещаю, что не стану тебя разыскивать. А ты поклянешься мне, что за это время не примешь решения расстаться со мной. Дженни, не отнимай у меня последнюю надежду!

— Хорошо. Несколько месяцев мы не будем встречаться и даже перезваниваться. Договорились?

— Договорились.

Они вышли из кафе и обменялись печальными взглядами.

— Я пока не знаю, как мне разрешить все свои проблемы, — тихо промолвил Патрик, — но уверен: любовь к тебе поможет мне справиться с ними. Наступит день, когда мы будем вместе. Я верю в это и хочу, чтобы верила и ты.

Глава 29

— Ты читал в сегодняшней «Пост» о разводе Дженни и Тони? — спросила Мередит мужа, когда перед началом вечернего спектакля он вместе с Лиссой пришел в ее просторную гримерную.

Сердце Патрика глухо ухнуло и часто забилось.

— Нет, — ответил он, дождавшись, когда Лисса отошла к роялю.

— Да, они развелись! — сказала Мередит. — А ты разве не знал?

— Знал.

— Знал и ничего мне не сказал? Как это понимать?

— Дженни сама собиралась сообщить тебе о разводе, когда с формальностями будет покончено.

— Но она сообщила об этом тебе! Очень мило! И когда же?

Патрик пожал плечами:

— Не помню, кажется, пару недель назад.

— Интересно, мне она не сочла нужным сказать, а тебе сообщила? — не унималась Мередит.

— Ей пришлось признаться мне в этом, потому что развод требовал времени и она попросила немного подождать с новым мюзиклом, — пояснил Патрик.

— Очень мило! — недовольно повторила Мередит. — Сегодня, прочитав о разводе в газете, я позвонила ей в «Трамп-тауэр», а горничная сообщила мне, что она там больше не живет. И я чувствовала себя последней идиоткой! А ты знал обо всем и молчал!

— Мередит, перестань! — Патрик указал глазами на Лиссу.

— Пусть слушает, — возразила Мередит. — Разводы для нее не новость. У половины подруг Лиссы родители в разводе, так что она в курсе. Лисса скоро станет взрослой, и нам с тобой не удастся уберечь ее от суровой прозы жизни.

Зазвонил телефон, Мередит сняла трубку, начала разговор, а Патрик отошел к окну и тяжело вздохнул. Он не видел Дженнифер больше месяца, но ему казалось, что со дня их последней встречи прошел целый год. Поскольку работа над новым мюзиклом временно приостановилась, ему пришлось снова взять заказы с телевидения и сочинять музыку для очередного сериала. А Мередит, увлеченная и поглощенная собой, своими успехами и достижениями на театральном поприще, даже не заметила, что муж не работает над мюзиклом!

Патрик неукоснительно соблюдал условия договора с Дженнифер: не искал с ней встреч и не пытался выяснить, куда она переехала, узнать номер ее телефона. Он мучился, страдал, тосковал и… терпеливо ждал.

Каждый раз, приходя в гримерную Мередит, Патрик чувствовал себя неуютно и потерянно. Его раздражала кричащая обстановка: лиловые задрапированные стены, резко контрастирующие с багряно-фиолетовыми коврами, диваном и креслами. На стенах — фотографии Мередит в разных ролях, а на белом с позолотой туалетном столике — фотографии Патрика и Лиссы.

«Господи, почему ей так нравятся эти ядовитые цвета?» — не раз думал Патрик, окидывая взглядом гримерную жены.

— И чем она сейчас занимается? — услышал он вопрос Мередит.

— Кто?

— Дженнифер, ну кто же еще! Представляю, как ей неприятно, что весь город обсуждает их развод! Вот послушай! — Мередит раскрыла газету и прочла: — «Итак, развод преуспевающего владельца множества магазинов кожаных изделий, симпатичного итальянца Тони де Пальма с Дженнифер Райленд, автором либретто к мюзиклам, состоялся…» Вот… дальше… «Теперь мистера де Пальма часто видят в обществе юной очаровательной особы — фотомодели Дебры Диллон…»

Патрик брезгливо поморщился:

— Уверен, Дженни не читает это — и правильно делает.

Мередит, отложив газету, подошла к большому зеркалу, кокетливо поправила парик и ехидно заметила:

— Я всегда была уверена, что брак Дженнифер и Тони благополучен лишь внешне. Помнишь, я тебе говорила: история их знакомства и любви показалась мне весьма сомнительной? Я оказалась права: пришло время, и Тони бросил Дженнифер ради юной, очаровательной девушки! Вот только странно: почему Дженни сама уехала из «Трамп-тауэр», а не выставила Тони!

Патрик ничего не ответил. Разумеется, Мередит считает, что это Тони бросил жену, променяв ее на фотомодель. Ей и в голову не приходит, что решение о разводе приняла сама Дженнифер! И Мередит так гордится своей проницательностью и злорадствует…

— Где она живет?

— Не знаю.

— И ты не пытаешься отыскать ее?

— Зачем?

— Как это зачем? — с досадой воскликнула Мередит. — Конечно, я понимаю: ссоры, развод, расставание… но над мюзиклом-то она собирается работать или нет? Если Дженнифер не хочет, то должна связаться с тобой и поставить тебя в известность. Ты быстро подыщешь себе другого соавтора, и работа закипит! А то ты ходишь каждый вечер сюда, в гримерную, с потерянным видом, а дело стоит на месте!

— По-моему, это ты меня сюда приглашаешь! — вспылил Патрик.

— Ладно, ладно, прости! Просто я волнуюсь и не хочу, чтобы из-за Дженнифер ты терял драгоценное время.

— Как соавтор она меня полностью устраивает, и я буду ждать ее, сколько бы ни пришлось.

— Что ж, это твое дело, — холодно промолвила Мередит. — Если, конечно, ты не думаешь ни о своем, ни о моем будущем. Полагаешь, я буду играть Елену вечно?

Раздался негромкий стук в дверь, и Мередит приветливо крикнула: