Собачья работа - Лев Пучков

– Ну что ты, радость моя, что ты! – Ли тактично отстранилась, погладила Лильку по голове. – У меня работа такая – не дай Бог кому. Ты думаешь, я этими гранатами рыбу глушить буду? Как бы не так! «Помогать»… Даже и не думай об этом! И вот что… Если не хочешь угодить в свидетельницы, сделай-ка то, о чем я тебя попрошу.

– Что делать? – с готовностью поинтересовалась Лилька.

– Я тебе сейчас вколю три кубика, и ты на несколько часов крепко уснешь, – пояснила Ли, доставая из комода одноразовый шприц и три ампулы. – Если вдруг у меня сегодня сорвется и сюда припрутся эти… Ну, в общем, нехорошие люди припрутся – ты будешь спать. Любой врач определит примерное время введения препарата и дозу. А ты потом скажешь, что я тебя отловила на улице и уколола насильно – хотела в заложницы взять, на случай неудачи. Ты как?

– Уколов боюсь! – пискнула Лилька, с беспокойством глядя на поблескивающую иглу. – А это что?

– Галоперидол. Это меня один знакомый врач надоумил. – Ли протянула подружке разбитые ампулы, вытащила из того же ящика комода карманный справочник «Лекарственные препараты и их применение». – На прочитай, а то подумаешь, что я тебя отравить хочу. Читай!

Лилька дисциплинированно отыскала описание галоперидола, прочла, внимательно рассмотрела ампулы – для чего-то пощелкала по ним ногтем, затем махнула рукой:

– Ладно – давай. Я верю тебе. Если бы хотела, давно бы уже замочила. Давай, коли…

Через пятнадцать минут Лилька, свернувшаяся калачиком на диване, уже спала. Ли неторопливо уложила в две большие сумки свои вещи, принесла из машины канистру с бензином, поставила на середину комнаты, огляделась…

– Я буду молиться за помин твоей души каждую неделю, – нежно прошептала она, стаскивая Лильку с дивана и укладывая ее в прихожей у стены, лицом вверх. – Прости, радость моя, так уж вышло.

Поправив на шее Лильки дареную цепочку, Ли вдруг нахмурилась и несколько минут сидела рядом на корточках, сосредоточенно соображая. Никак не могла вспомнить температуру плавления платины.

– Дом кирпичный, бабка на месте, – решила наконец проблему Ли. – Должны оперативно потушить. Ладно, спасибо этому дому…

Покинув апартаменты, Ли прошла на бабкину половину и постучала в дверь.

– Не возражаете, если я сегодня сотрудника привезу? – поинтересовалась Ли, понизив голос до шепота и таинственно оглядываясь по сторонам. – Его ранили бандиты в перестрелке – надо отлежаться пару дней.

– Да что ты, Диночка! – бабка всплеснула руками. – Конечно, вези! Твоя половина – хоть полк приведи!

– Об этом никто не должен знать, – строго сказала Ли и тут же смущенно добавила:

– Вообще-то это мой жених. Я его люблю, и скоро мы поженимся – как только всю мафию расколупаем… Ну так что – я привезу?

– Конечно, конечно! – Бабка перекрестила Ли, приветливо пробормотала:

– Дай Бог вам обоим здоровья – и тебе, и жениху твоему…

«А вот последнее – необязательно, – подумала Ли, направляясь к выходу и суеверно держа в кармане кукиш. – Перебьется как-нибудь и без здоровья…»

К усадьбе Вора Ли подъехала, уже когда стемнело. Оставила «БМВ» в пятидесяти метрах на обочине, прихватила сумку, нехитрое приспособление, сконструированное из метровой рейки, круглого зеркальца и кусочка жести от консервной банки.

Подкравшись к забору, выставила зеркальце на рейке над верхним срезом ограждения, довольно долго вникала в обстановку.

– Взвод, говоришь… – прошептала Ли, опуская рейку и мелкими шажками направляясь к калитке. – Гиперболизировать изволите, сударь мой, а это недостойно «конкретного» пацана…

Во дворе находились четверо вооруженных мужиков – они сидели в беседке, едва подсвеченной лампой переноски, и, судя по жестам, играли в карты. Плюс Вор с подручным – итого шестеро. Гости или посетители практически исключены. Сегодня утром гаишники обнаружили тела троих воровских пацанов в их машине при въезде в город (пришлось Ли вчера немного прогуляться пешком, возвращаясь оттуда вечером после транспортировки «99-й» Мамона – не бросать же ее у дома Лисы!). Вся воровская братия в «розыске» – проводят расследование инцидента. Так что Кошелю не до гостей – наверняка сидит на телефоне, принимает доклады…

Пришлепнув к замку калитки пластитовый катыш. Ли вставила в него радиовзрыватель, активировала пульт дистанционного управления и вернулась на прежнее место. Еще раз выставила над забором зеркальце, вымеряя расстояние. Мужики сидели в беседке, в доме свет горел лишь в одном окне – экономит Вор. Или просто боится – освещенное окно как раз выходит на беседку, надежно прикрыто оружными пацанами.

Ли приготовила пистолет, сунула за пазуху. Зеркальце отбросила в сторону – уже без надобности, – помахала руками, разминая суставы, попрыгала немного, разгоняя кровь. На голову надела толхаевский ночной прибор, пригнала ремешки, несколько раз резко нагнулась, проверяя надежность крепления. Тяжеловато, но ничего – работать можно. Извлекла одну гранату, подержала в руке, привыкая к тяжести, разогнула усики предохранительной чеки.

– Ну, пошла… – скомандовала себе Ли, выдергивая чеку. Широко размахнувшись, отработанным движением швырнула гранату через забор, тотчас же вытянула левую руку с пультом в направлении калитки, нажала кнопку.

Бух!!! – сочно шлепнул негромкий взрыв, сопровождаемый скрежетом покореженного металла.

Ба-бах!!! – оглушительным эхом шарахнуло во дворе, на миг прервав темноту ослепительной вспышкой.

Ли заскочила во двор, села у забора, надвигая прибор на глаза, – лампочка в беседке погасла, окно, освещенное минуту назад, тоже темнело слегка отсвечивающим прямоугольником. Щелкнув тумблером. Ли посидела несколько секунд, привыкая к новому видению, прислушиваясь к суматохе в беседке.

Кто-то надсадно стонал. Кто-то хрипел – с пробульком, захлебываясь в крови. Граната попала хорошо – годных к обороне бойцов не осталось: в противном случае орали бы в голос и палили в горячке из автоматов.

Приблизившись к беседке приставными шагами, Ли произвела восемь выстрелов – четыре серии по два, целясь в головы охранников. Стоны и бульки стихли.

Поменяв магазин, ночная хищница подскочила к окну, выдернула из сумки вторую гранату, разогнула усики предохранительной чеки. Ткнула стволом в направлении окна – пусто, стекла вылетели от взрыва, из дома через проем тянуло устойчивым перегаром и чем-то кислым.

– Держи! – Граната полетела в окно – Ли присела у стены, широко разинула рот, предплечье правой руки плотно прижала к объективу прибора.

Ба-бах! – глуховато шарахнуло в доме. Не дожидаясь, когда потревоженные перепонки перестанут вибрировать, Ли подскочила к окну, заглянула внутрь.

В комнате лежали два человека. Прибор искажал черты лица, но один из лежавших слегка шевелился и стонал, в то время как второй не подавал признаков жизни.

– Как вы мне все надоели! – досадливо воскликнула Ли, выключая прибор и забираясь в комнату. – Нормально умереть сразу никак нельзя?

Достала из сумочки фонарик, включила: ну точно – Вор. То ли крепок оказался старый уголовник более, чем положено, то ли сидел неудобно… В общем, не умер сразу – судорожно хватал ртом воздух, подплывал кровью, обильно сочившейся из нескольких пробоин в груди, смотрел ненавидяще, жег взглядом.

– Объект номер два, – буркнула Ли, целясь в голову Вора. – Ты меня зря искал. У меня ваша поисковая активность во где сидит! – она похлопала себя по шее пистолетом. – Ну вот – пришлось поневоле заказ выполнять. А я вообще-то не собиралась – хотела сегодня уже уматывать отсюда.

– Кто-о-о-о… – прохрипел Вор из последних сил. – Кто-о-о…

– Заказал Второй альянс, – честно призналась Ли. – Организатор – Толхаев. Пес тут совершенно ни при чем. Человек перед смертью имеет право знать. Еще вопросы? А то мне уже пора идти – с вашим недоделанным Псом разобраться надо.

– Сс-с-сука… – булькнул Вор кровавым пузырем и сник, уронив голову на грудь.

– Это не меняет дела, – буркнула Ли, делая контрольный выстрел в голову Вора. – Ба-ай…

…Дверь открылась тотчас же – после первого звонка. Рудин недовольно нахмурился, тихо поругал Алису:

– У тебя ж «глазка» нет… Почему не спрашиваешь, кто? Вдруг враги…

– Заходи. – Алиса, таинственно сверкнув глазами, прикрыла за Рудиным дверь, встала у двери в зал, наблюдая, как гость разувается. Своенравные черные кобели, слегка облаяв Рудина в первый момент, дружелюбно обнюхали его и начали активно мешать, пытаясь ухватить шнурки.

– Свет нельзя включить? – по-хозяйски буркнул Рудин, расшнуровывая неразношенные кроссовки и отпихиваясь от ризенов. – Или мы маскируемся?

Действительно, в углу зала тускло горел торшер, отбрасывавший слабенькие блики в прихожую, на кухне было темно, более никакого освещения не наблюдалось. Негромко играл магнитофон – что-то ласковое и нежное, весьма органично вписывающееся в мягкий полумрак.