Капкан для оборотня - Валерий Иванов-Смоленский

Барсентьев стал изучать следственные документы, исполненные Мирчуком. Он листал страницу за страницей, досадливо хмыкал. Затем, глубоко задумавшись, закурил сигарету.

Странно. Нельзя сказать, что изъянов в совершении следственных действий следователем Мирчуком абсолютно не было. Были, конечно, у кого их не бывает. Но явно не такие, что склоняли бы к мысли о сознательном крене в сторону замазывания каких-то деталей, которые могли бы навести на след. Напротив, многочисленные протоколы допросов свидетелей, запрашиваемые и получаемые документы свидетельствовали о том, что следователь, как говорится, «рыл», пытаясь ухватиться за любую ниточку, способную привести к раскрытию убийства инспектора ГИБДД. Протокол осмотра места происшествия был составлен вообще почти безукоризненно.

Барсентьев посмотрел на часы. Стрелки показывали почти шестнадцать часов. Он принялся за второе дело.

И по второму делу обстоятельный протокол осмотра не вызвал у Барсентьева серьезных замечаний. К тому же протокол был подкреплен профессиональной фотосъемкой. Панорамные снимки позволяли разом охватить место действия и теперь Барсентьев, сам побывав в карьере, это ощутил в полной мере.

Стоп! А это что? Вернее, кто? Так вот где я видел этого человека раньше! На цветном снимке, сбоку на втором плане была хорошо видна сутулая долговязая фигура со знакомым лицом, обращенным к фотографу в профиль. Лицо, как косообразный шрам, пересекал длинный височный бакенбард, доходящий до нижней челюсти. Человек возился с какой-то треногой, устанавливая ее на песке, и случайно попал в кадр. Это же техник, чинивший давеча в его номере кондиционер и представившийся служащим фирмы «Комфорт». Что он делал в карьере, на месте расстрела братков?

Барсентьев взял со стола пухлый городской телефонный справочник и полистал его.

Есть. «Комфорт» — фирма по торговле офисным оборудованием. Он набрал номер.

— Офисное оборудование, фирма «Комфорт», — зазвучал в трубке приятный девичий голосок.

— Девушка, вы присылали ко мне техника для починки кондиционера в гостиничном номере. Я хотел бы….

— Простите, пожалуйста, вы, вероятно, ошибаетесь. Я не могла присылать вам техника….

— Ну, не вы, конкретно, но кто-то из вашей фирмы, — слегка раздраженно уточнил Барсентьев.

— Извините, пожалуйста, вы меня не поняли, — девушка по-прежнему была безупречно вежлива, — наша фирма не занимается продажей кондиционеров и, тем более, их ремонтом. Мы торгуем офисной мебелью, лучшие европейские образцы. А также немного мебелью для дома, в основном, мягкой.

— Может быть, в городе есть еще какая-нибудь фирма с таким названием?

— Уверяю, вас — нет. Это же торговая марка. Бренд. В одном городе не может быть двух фирм с одинаковым названием. Их просто не зарегистрируют.

— Спасибо. Всего вам доброго, — Барсентьев медленно положил трубку.

Ерунда какая-то. Пришел человек из несуществующей фирмы и починил неисправный кондиционер. Он же в синей форме был, с белой надписью «Комфорт», память Барсентьева никогда не подводила.

То-то я ломал голову, где мог его видеть… Ого, я же еще не обедал, а время уже под вечер. Ладно, разберемся с этим после обеда.

Кстати, нашел ли Логинов зацепки, наводящие на след преступников по делу об убийстве приезжих братков? Основой основ следствия по нераскрытым убийствам являются протоколы осмотра мест происшествий. Там преступники часто оставляют материальные следы. Нельзя сказать, что большинство убийств раскрывается по этим причинам. Значительную роль играет и получаемая следователем оперативная информация. Но доказательственная база начинается и затем формируется по начальным результатам осмотра места преступления.

Однако после обеда разбираться Барсентьеву с мнимым техником не пришлось. События стали разворачиваться самым непредсказуемым образом.

Возвратившись минут через пятьдесят из ресторана к себе в номер, Барсентьев сразу же увидел на своем столе целлофановый пакет с изображением полуобнаженной красотки.

«Что это мне прислали? Вроде ничего не запрашивал», — удивился он, взял пакет и заглянул внутрь.

Внутри, плотно обтянутые целлофаном прозрачного цвета, лежали зеленоватые пачки денег.

Барсентьев сразу же отбросил пакет, как ядовитую змею, случайно попавшую в руки.

«Вот оно, — мелькнула мысль, — сейчас в номер зайдут оперативники с прокурором и понятыми. А на пакете уже имеются мои отпечатки пальцев. Провокация! Что делать?»

В такую ситуацию он попал впервые, хотя, конечно же, знал и о таких операциях, и о случаях явных провокаций, направленных на то, чтобы возбудить уголовное дело против какого-нибудь мешающего определенным действиям должностного лица. Даже если в этом случае доказать свою полную невиновность, все равно на всю жизнь потом на человеке остается неясное пятно. То ли он украл, то ли у него украли, но что-то нехорошее было — как по Чехову. Такова природа человеческая.

Но шли минуты, а в номер никто не пытался войти.

Барсентьев немного успокоился и набрал номер прокурора города.

Севидов взял трубку почти сразу.

— Михаил Матвеевич, — Барсентьев старался овладеть собой, чтобы не выдать беспокойства, — я попрошу вас срочно приехать. Вместе со следователем. Только не с Мирчуком. Возьмите с собой другого следователя. И прихватите криминалиста.

— Что стряслось, Игорь Викторович, — голос прокурора был крайне встревожен. С вами что-то случилось?

— Случилось. Только не со мной. Ко мне в номер подбросили деньги. Необходимо зафиксировать этот факт и начать по нему соответствующее разбирательство…

— … Сто пятьдесят тысяч североамериканских долларов. — Криминалист закончил считать деньги. — И какой-то конверт.

Он аккуратно припорошил его порошком: сначала с одной, затем с другой стороны. И затем сдул порошок с конверта, поверхность осталась чистой.

— Никаких отпечатков на нем нет, — сообщил криминалист. — Их не оказалось нигде.

Понятые — две девушки из гостиничной обслуги — смотрели на происходящее большими глазами.

Криминалист заглянул в конверт и осторожно, двумя пальцами руки, затянутой в тонкую резиновую перчатку, вытянул сложенный вдвое листок бумаги.

Листок оказался короткой запиской с отпечатанным на принтере текстом:

«УБЕДИТЕЛЬНАЯ ПРОСЬБА — СВЕРНУТЬ ВСЕ ДЕЛА И ВОЗВРАТИТЬСЯ ДОМОЙ. ДЛЯ ВАШЕГО ЖЕ БЛАГА».

Отпечатков пальцев не оказалось и на записке.

— Вы можете что-нибудь объяснить? — прокурор города смотрел на Барсентьева растерянно и недоумевающе.

Тот пожал плечами и произнес:

— Очевидно я кому-то стал мешать в вашем городе. Для кого-то я стал персоной «нон грата». Насколько я понимаю, мне предлагают убраться отсюда и прислали денег на дорогу. Только многовато, кажется, прислали.

— Действительно, многовато, — хохотнул следователь городской прокуратуры, полноватый мужчина лет тридцати, с тонкими черными усиками на круглом лице и рано наметившимся брюшком. Под мышкой у него была зажата черная кожаная папка. — На такие деньги можно земной шарик кругом объехать на такси. И очень неоднократно.

— Ваши шуточки здесь неуместны, Сарнов, — разозлился прокурор, — садитесь за стол и пишите постановление о возбуждении уголовного дела по факту покушения на дачу взятки должностному лицу, занимающему ответственное положение. Это первое. Второе: составляйте протокол об изъятии…

— Или выемки, как будет правильнее? — обратился он к Барсентьеву.

— Выемки, — со вздохом подсказал тот.

— О производстве выемки ста пятидесяти тысяч долларов, — продолжил Севидов, обращаясь к следователю, который уже послушно сел за стол и открыл свою папку, — а все присутствующие здесь должны в нем расписаться, засвидетельствовав этот факт.

Севидов был явно раздосадован и расстроен. На поднадзорной ему территории было совершено преступление, которое относится к категории особо тяжких. В связи с этим ему придется писать спецдонесение в областную прокуратуру. А областники, в свою очередь, должны проинформировать об этом Генеральную прокуратуру. Раскрытие дела о попытке дать взятку высокопоставленному прокурорскому работнику, конечно, возьмут на контроль и в области, и в Москве. Дело это, наверняка, повиснет нераскрытым. А как ты его раскроешь? Никаких следов. Отпечатков пальцев — и тех нет.

«Разве только явится сам неведомый взяткодатель и чистосердечно поведает о своем преступлении, за которое ему светит до пятнадцати лет лишения свободы», — горько усмехнулся про себя прокурор города.

Теперь за это дело ему предстоит годами отписываться перед высокими инстанциями. Мало этих убийств, также нераскрытых и взятых на контроль вышестоящими прокурорами, так теперь еще и взятка в полторы сотни тысяч «зеленых» на голову свалилась. Так и с работы слететь можно, ввиду необеспечения законности и надзора на вверенной территории.