Я. Истории из моей жизни - Кэтрин Хепберн

Для тебя не было необходимости учиться. Ты схватывал главное, не затрачивая много времени. Это впечатляло. Временами ты мог быть кем-либо еще. И не был самим собой — значит, был в безопасности. Ты любил посмеяться, правда ведь? Ты никогда не упускал случая посмотреть на игру замечательных комиков: Джимми Дюранте, Фила Силверса, Фэнни Брайса, Фрэнка Макхью, Микки Руни, Джека Бенни, Бернса и Аллена, Смита и Дейла. И твоего любимца — Берта Уильямса. А забавные случаи? Ты мог пересказывать их — и блестяще. Умел посмеяться над самим собой. Ты получал огромное, огромнейшее наслаждение от дружбы и поклонения таких людей, как муж и жена Кэнины, Фрэнк Синатра, Боги и Бетти, Джордж Кьюкор, Вик Флеминг, Стэнли Крамер, семья Кеннеди, Гарри Трумэн, Лью Дуглас. Ты был веселым с ними, тебе было весело с ними, ты чувствовал себя уверенным, находясь с ними.

Но потом вновь жизненные испытания. О черт, выпей… Нет… Да… Возможно. Потом — прекрати пить. Ты был неподражаем в этом, Спенс. Ты умел просто взять и остановиться. Как я уважала тебя за это.

Ты обронил как-то по этому поводу фразу: пока тебя не защищают два метра земли сверху, нет никакой гарантии. Но зачем тогда запасной выход? Почему он был всегда открыт? Чтобы убежать от самого себя — неподражаемого?

В чем же была причина, Спенс? Я все собиралась спросить тебя. Ты знал — в чем?

Что ты сказал? Я не слышу…

Вверх по лестнице — с помощью…

Да, мне повезло, что у меня были близкие люди. Ну да, Мама и Папа, а позже и Ладди. О, Ладди, чего бы я могла добиться без тебя? Эдди Кнопф — он дал мне первую роль. Он увидел меня и рискнул. Да, давай попробуй — подключайся. Это было в Балтиморе в 1928 году. Ой-ой! Потом он перебрался в Нью-Йорк. И вновь рискнул — поручил мне главную роль. Потом, правда, уволил. Но меня заметили. Да, Артур Хопкинс. От него я получила прелестную роль в маленькой пьесе. Это была безвкусная поделка. Ее закрыли через два дня, но он дал мне другую работу — подменять Хоуп Уильямс в «Празднике». И снова Ладди и моя подруга Алиса Палаш: «Ты молодец, Кейт, ты просто…» Что бы я делала без этой поддержки?

Лора Хардинг — как она меня вдохновляла! Искушенная в житейских делах. Я считала, что она — чудо, а она убеждала меня, что чудо — это я.

Филлис Уилбурн — неизменно, двадцать четыре часа в сутки, все семь дней в неделю — рядом. Вечно.

Джордж Кьюкор. Какое множество картин!

За шестьдесят лет круг людей, которых я считаю своими близкими, расширился. Круг тех, кто поддерживал меня, выручал меня. Они вселяли в меня мужество. Ведь без них — ни за что не подняться на самую вершину.

Моя милая подруга Лора Фратти — она учила меня, как правильно играть на рояле в фильме и на сцене. Ну разве она не чудо?

Наверняка я не смогу назвать многих из моих помощников, моей опоры, которые каждый день сопровождали меня по жизни: кто проталкивал, кто слушал, кто способствовал, кто наставлял. Чарльз Ньюхилл, сорок три года кряду. Ладди, Фишер, а теперь Джимми Дэвис.

И Нора: мысль невопрошаемая, пища, безграничная забота, любовь. «Вот, прошу вас, мисс Хепберн».

И Шарон Пауэрс. Честное слово, без тебя — полнейший хаос.

Тони Харви. Друг — настоящий.

Дэвид Эйхлер — «моя» филадельфийская история.

Скотт Берг — мой главный критик.

И конечно же, Синтия Макфадден — моя подружка, которая помнит мою жизнь лучше, чем я сама.

Фрея Мэнстон — мой агент, моя надсмотрщица. Это она, в сущности, заставила доделать эту книгу.

И — опять-таки — Мама, и Папа, и Пег, и Боб, и Дик, и Мэрион, и Кэти Хаутон.

И наконец — Сонни Мета, мозговой центр. Глава издательства «Кнопф».

Воспоминания… Они все… О, благодарю.

Да, везучая!

Иллюстрации

Примечания

1

Небоскреб компании «Пан-Америкэн».

2

Одна из первых киностудий в Голливуде.

3

Представитель нижнего сословия в г. Лондоне, почти босяк.

4

фунт — 453 грамма.