Идеальный блеф - Ксения Мартьянова

- С каких пор ты начал верить в подобную чушь? – Когда Алекс попытался ответить, Макс жестом его остановил. - Ладно, не важно, давай просто забудем об этих чертовых знаках, хорошо? Я просто хочу, чтобы ты понял, что если уж кому-то и суждено быть вместе, то это вам. Вы слишком через многое прошли, чтобы за пару минут просто взять и сломать все, что так долго вас связывало. И из-за чего? Из-за того, что ты просто боишься совершить ошибку?

- Я боюсь, что рядом со мной она не будет в безопасности, - Алекс выпрямился. – Фил на свободе и я не знаю, что ещё он захочет выкинуть. Пока она вдали от меня, ей ничто не угрожает.

- Нет, ты не прав, друг, - встрепенулся Макс, - потому что если вдруг Монтгомери захочет добраться до тебя, он сделает это именно через Меган. И ему будет не важно, отдалил ли ты её от себя или же наоборот, он просто знает, что ты любишь её и что она готова ради тебя на очень многое, и этого ему будет вполне достаточно.

- Но пока я рядом, вероятность того, что он может причинить ей вред, намного выше.

- Но если ты будешь рядом, то сможешь её защитить, - спокойно ответил он. – А если оттолкнешь от себя, она станет для него слишком легкой добычей.

- Черт, - Алекс ударил кулаками по перилам и опустил свою голову вниз. – Этот сукин-сын все время был так близко! Все время находился прямо у меня под носом, а я даже ничего не подозревал. Если бы я просто был внимательнее…

- Я думаю, что винить себя в том, что ты оказался обманутым самим Доном мафиозного клана, просто глупо, Алекс. Много лет никто даже не подозревал, кто стоит за всем этим. Полиция не знала ни имен, ни истории целого поколения этой семьи. Монтгомери и его ближайшее окружение были для всех неуловимой тенью, и то, что теперь ему удалось незаметно скрыться, лишь доказывает то, что этот человек очень умен и очень изворотлив.

- Именно поэтому я боюсь, что он все ещё может быть угрозой для жизни Меган. И боюсь, что он может сделать моей семье ещё больнее.

- Не сделает, - Алекс ощутил, как на его плечо легла крепкая ладонь. – Потому что рядом с ними будешь ты.

- Я не герой, - усмехнулся он.

- Ты сын героя, - просто ответил Макс, а затем позволил своей руке скользнуть вниз. – И ты не представляешь, как многое можешь.

- Я просто хочу, чтобы моим близким ничего не угрожало, Макс. Просто хочу, чтобы они чувствовали себя, как за каменной стеной.

- Знаешь, откуда идет это чувство? Когда ты понимаешь, что ты в безопасности? – Макс поднял руку, которая тут же легла на левую сторону его груди. – Отсюда. Мы не боимся, когда рядом с нами те, кого мы любим...

- … и когда мы рядом с теми, в ком вся наша жизнь, - закончил он.

- С этими словами не поспоришь, верно? – осторожно спросил Макс, засовывая руки в карманы брюк.

- С твоей мамой-то точно, - тепло улыбнулся Алекс, и они медленно направились прочь от причала.

***

- Как он? – Алекс осторожно вошел в квартиру, и Луиза не спеша закрыла за ним дверь.

- Сидит у себя в комнате и молча смотрит в окно, - тихо произнесла она, сильнее закутываясь в свою теплую кофту. – С утра ни крошки в рот не взял.

- Мам, - Алекс медленно подошел к женщине и нежно обнял её за плечи. – Тебе нужно поспать, хорошо? Я побуду с отцом.

- Спасибо, милый, - улыбнулась она, поправляя воротник его рубашки, - но я не усну, пока Чарльз не съест хотя бы кусочек хлеба.

- Эй, - он нежно обхватил её лицо своими ладонями и заглянул в её печальные, тусклые от боли глаза. – Тебе и правда нужно поспать, - ласково начал он. – И я не шучу. Ты бледная и просто валишься с ног. Ты сама кушала хоть что-нибудь?

- Да, конечно, я ела.

Он покачал головой, а затем подошел к холодильнику и достал оттуда миску с овощным салатом, которую тут же поставил на стол. Алекс потянулся на верхнюю полку за столовыми приборами и аккуратно вытащил из печки свежую лепешку, которую, по всей видимости, мама пекла ещё до того, как обо всем узнала. Он взял Луизу за руки и аккуратно усадил на стул.

- Алекс, я же сказала, что ела…

- Я тоже умею читать по глазам, мам, - сказал он, накладывая ей в тарелку салат и отламывая кусок ещё теплого хлеба. Он протянул ей вилку, а затем поймал её взгляд. – Пожалуйста, просто поешь.

Она устало вздохнула.

- Я не хочу отходить от него. Я нужна Чарльзу.

- Нужна, мама, конечно же, нужна. Но только здоровая и полная сил, - уже строже сказал он. – Поэтому прошу тебя, съешь салат. Я не хочу терять вас обоих, - неожиданно произнес он, чувствуя, что эти слова исходили из самых глубин его сердца. Ему даже показалось, что его мама вздрогнула, но тут же отвернулась и взяла из его рук вилку.

- Я люблю тебя, - он облегченно выдохнул, целуя её в волосы, и ощутил, как она положила свою ладонь на его руку и тихонько её сжала. Этот жест был для него ценнее любых слов.

Алекс медленно подошел к подножию лестницы и начал так же не спеша подниматься наверх, ощущая, какими тяжелыми стали его шаги. Ещё никогда в жизни он не направлялся к двери в отцовский кабинет с таким израненным и ноющим сердцем. Что он скажет ему? Чем сможет успокоить? Он не знал, какие слова можно было подобрать в такой ситуации, и какие из них не причинили бы ему ещё большую боль. Разве можно было вот так вот просто облегчить страдания человека, которому только что со всей силой наступили на горло, разбили сердце и уничтожили последние крупицы надежды, которая до сих пор ещё согревала его ледяную исколотую иглами душу?

Как он сумеет помочь своему отцу?...

Алекс осторожно толкнул дверь, которая, к его величайшему удивлению, отворилась без единого скрипа, а затем прошел внутрь. Ему на глаза попался тот самый стенд с наградами и оружием, но он быстро отвернулся, направив свой взгляд в сторону окна.

Чарльз Миллер сидел в инвалидной коляске и смотрел в окно, куда-то вдаль. Он сидел настолько неподвижно, что был похож на застывшую статую, которая замерла, создавая очередное произведение искусства. Алекс сделал шаг вперед, чувствуя, как сердце начинает стучать быстрее, а затем тоже обратил свой взор наружу, наблюдая за тем, как небо начинают усыпать маленькие яркие звезды.

- Ты оставил её, не так ли? – внезапно произнес Чарльз, не поворачивая своей головы. Его отец уже не был тем безжалостным полицейским, который в погоне за очередной мразью не боялся получить пулю в грудь, но его лицо до сих пор выражало прежнюю жесткость, и Алекс относился к нему точно так же, как и много лет назад.

- Я хочу, чтобы она была в безопасности, - сказал он еле слышно, засовывая руки в карманы джинсов.

Ему показалось, что он уловил смешок.

- Когда я был в твоем возрасте, я тоже думал, что чем дальше я буду от своей семьи, тем меньшей опасности смогу их подвергнуть.

- И что же?

- Все наши суждения со временем меняются, - твердо сказал Чарльз. – Мы понимаем, что были не теми, не с теми и верили не тем.

- Отец…

- Я очень давно осознал, что жизнь всегда будет причинять нам невыносимую боль. Мы всегда будем чувствовать, как сжимается наше сердце, и будем заставлять сердца других людей сжиматься точно так же. Люди всегда будут делать друг другу больно. Рушить доверие. Убивать мечты. Перечеркивать прошлое. И это не изменится никогда, - он сделал небольшую паузу, а затем медленно повернулся к сыну, заглядывая ему прямо в глаза. – Но одно будет меняться постоянно, Алекс. Мы. Боль делает из нас тех, кем мы должны быть. Она заставляет понять, как мало времени нам отпущено и как ценны те мгновения, которые мы имеем.

Алекс отвел свои глаза, не сумев выдерживать такого давящего взгляда, каким мог смотреть только его отец. Только сам Кулак города.

- Я уже увидел в твоих глазах все, что хотел, - продолжал Чарльз, даже не думая смягчать свой тон. – И теперь, разглядев в них такие сильные чувства, я просто не понимаю, как у тебя хватило сил вычеркнуть её из своей жизни.

Он с болью прикрыл глаза, в который раз убеждаясь в том, что лишь один человек на свете мог заставить его так сильно сомневаться в собственном выборе, но все-таки не сдался.

- Она не заслуживает такой жизни.

- Какого черта ты решаешь за неё, Алекс?!

- Я не хочу, чтобы она жила в страхе! – не выдержал он и развернулся к отцу. – Фил никогда не остановится, и ты прекрасно знаешь об этом! Теперь, когда нам удалось обвести его вокруг пальца, он станет лишь ещё злее, и кто знает, что он сделает тогда? Что придумает, чтобы отомстить? Я не могу рисковать её жизнью. Просто не хочу.