Седьмой Перехватчик - Елена Белынцева

Забравшись в Перехватчик, я сел на место первого пилота и запустил продув двигателей. Окрестность заволокло облаком пыли, и больше ничего не было видно.

Взревев двигателями корабля, я стремительно стартовал в направлении черной дыры.

Глава 57. Литир Даот

Надеюсь, мне никогда больше не придется испытывать судьбу в таком жутком месте. Остановившись у горизонта событий, я вдруг очень ясно понял, что обратно могу и не вернуться. Из черных дыр ничего не выходит, даже свет. При мысли об этом меня передернуло.

Я никогда больше не увижу друзей, Полковника, родственников. Они останутся живы, а меня не будет. Я попытался представить небытие, но не получилось. Зато легко представилось абсолютное одиночество в темноте. Стало довольно тоскливо.

Потом пришло озарение, что не так давно я побывал в Треглонаторе, из которого, якобы, нет выхода. И не только выжил, но и вернулся обратно, в свой мир. Тогда, правда, с нами был Литир. Но и внутри твагга сейчас тоже находился Литир.

Мне предстояло до него добраться. Только для этого нужно было смириться, что сегодня я умру в пасти твагга. И об этом никто не узнает.

Было ли мне страшно? Еще как! Но кто еще сможет остановить Лорка? Я вздохнул, представил, что золотой паук уже со мной и пожелал всей душой восстановить все обратно и оживить Лану. Мои руки сами собой повели Перехватчик вперед.

* * *

Через меня снова прошла большая линза, растянув небо в стороны и обнажив звезды. Все медленно расширилось и непропорционально вытянулось, а затем завернулось краями вверх и принялось сворачиваться в трубу, словно весь космос выворачивался наизнанку и сжимался в точку. Зрелище было завораживающее.

Внезапно стало темно.

Очень трудно описать, что происходило дальше, так как в человеческом языке нет слов для таких ощущений. Но, если с чем-то сравнивать, то я стал ниткой, внезапно протянувшейся на миллионы световых лет, и чувствовавшей каждый свой миллиметр. Тело продолжало двигаться и в тоже время стояло на месте. Еще одна часть меня, одновременно догорала на входе. Все остальное утончалось и истощалось, а потом распалось на атомы. Эти атомы какое-то время вращало в центрифуге и, наконец, сплющило в точку, выбросив во все стороны светящиеся красные волны. И все остановилось.

"Приехали!" — подумалось мне. Чувствовал при этом я себя очень странно: вроде бы продолжал существовать и не существовал одновременно. Вокруг было все и ничего. Рядом повисла мысль, что вот она какая — эта сингулярность. И ничего у меня теперь нет, но очень хочется, чтобы все было.

Вдруг, возле моей черной точки появилась золотая. Из нее медленно выползли огненные ноги-молнии и обвили меня и всю вселенную. Зазвучала музыка, которая одновременно была гудящим фоном и переливалась. Вокруг завихрился целый рой золотых точек. Светлый хор запел что-то невыразимо прекрасное, дающее надежду и успокаивающее. К рою присоединялись новые точки, они уплотнялись и утрамбовывались. В какой-то момент у меня появилось новое светящееся тело.

Я почувствовал, как миллиарды молекул свивались в спирали, их прикрывали другие молекулы, а вокруг них возводились стены, еще стены, много стен. Они заполнялись внутри. Что-то вырастало и складывалось штабелями, что-то, наоборот, вытягивалось в длину и сворачивалось в трубочки. Снизу вверх поползло светлое покрывало. Оно добралось до макушки и заежилось волосами.

С первым ударом сердца я открыл глаза. По мне, змеясь множеством волокон, лез вверх комбинезон. Он нарастал слоями: один за другим, и, вскоре, блеснул гладкой поверхностью.

Я висел в пустоте, прижимая к груди золотого паука с ногами-молниями, поющего гимн вселенной.

— Спасибо! — произнес я, — Давай теперь найдем Лану.

И вытянул руки с Литиром вперед.

Очень скоро вокруг Создателя завертелся еще один рой золотых точек, такой же как и мой. Он густел и уплотнялся. Литир продолжал петь и сучить ногами. Вскоре я различил смутные очертания человеческого тела. Внутри него все вихрилось и завивалось, складывалось и вытягивалось вдоль и поперек. Постепенно тело стало материальным, обросло розовым покровом и засветилось. Вокруг головы заструились длинные волосы. Из век выросли ресницы. Наверх пополз черный комбинезон.

Лана вздрогнула и открыла глаза:

— Где я? — спросила она.

— Внутри черной дыры Лорка.

— Я умерла?

— Тебя съел Лорк. А я прилетел сюда за вами. А он, — я кивнул на руки с Литиром, — всех нас спас.

Лана с любовью посмотрела на паука, а потом на меня:

— Это ты нас всех спас! Ты очень этого захотел, всей душой… Литир просто тебе помог.

— Спасибо! — прошептала она, обняла мои ладони своими, приблизилась и поцеловала меня.

Какое-то время мы молча висели в золотом сиянии, пока девушка не спросила:

— И как же мы выберемся отсюда?

— Полагаю, вывернем космического слизняка наизнанку.

Лана засмеялась:

— Тогда подумай об этом!

Пространство вокруг заколебалось и нас куда-то повлекло. Потом понесло обратно. И закачало то в одну, то в другую сторону.

— Я хочу, — внезапно пришло мне в голову, — чтобы он стал самой красивой галактикой во вселенной!

И все вокруг вспыхнуло и закрутилось. Сияние ослепило нас. Я зажмурился, а когда снова открыл глаза, увидел невероятное.

Мы стояли в центре светящегося шара, а вокруг завивались в туманных рукавах мириады маленьких звезд. Рукава тянулись необычно: по дуге вверх и их было много, отчего галактика казалась лохматой.

— Ух, ты! — восхитилась Лана. — Теперь ты — Непревзойденный Творец.

— Ага, — согласился я и поймал рукой одну звездочку, — как мы эту красоту назовем? Должно же быть у нее имя?

— Георгина, — ответила Лана и подула на звезды, отчего те закрутились еще быстрей. Она легко и радостно засмеялась, и я рассмеялся вслед за ней.

Мне совершенно не хотелось покидать такое прекрасное место. Я бы остался тут жить, если бы Лана составила компанию. Но она вдруг с грустью сказала:

— Пора… — и обняла меня.

Галактику как ветром сдуло.