Незавидный холостяк - Ашира Хаан

Варвара, Варвара…

Вздох мой был так глубок, что брат не преминул прокомментировать:

– Что, это я разожрался или ты забил на спортзал, поэтому так тяжело?

– Это не ты, – отмахнулся от него. – Слушай, ты не против, если сюда заедет одна моя…

Я затруднился с определением. Особенно вот в этот момент, когда читал миллион ее «Срочно!»

– Еще одна твоя, – сказал Леон, потирая подбородок. – Что ж… почему нет? Если тебе самому не стыдно меня демонстрировать.

– Ой, иди ты… – Я нажал на вызов. – Да, Варвара, да. Хорошо, не кричи. Поговорим. Скинь адрес, я пришлю такси.

Краем глаза я заметил, что Леон потянулся за пледом, чтобы накинуть его на ноги.

– Протезы тоже в чулан спрячь, – ядовито прокомментировал я.

– Не хочу портить тебе имидж. – Он посмотрел на меня невинными голубыми глазами. – Все для тебя, Кир. Все для тебя.

– Сейчас приедет такая прекрасная дева в таком раздерганном состоянии, что ты можешь хоть в костюм сиреневого динозавра одеться, она тебя и не заметит.

Леон хмыкнул снова и протянул руки неслышно подошедшему Ворчуну. Тот тяжело запрыгнул ему на колени, потоптался и устроился, уткнувшись носом в ладонь. Но потом повел головой, словно прислушиваясь к чему-то, снова встал и с обреченным и ответственным видом принялся мять лапами колено Леона.

– Болит? – спросил я. – Опять? Чего молчишь?

– После процедур всегда болит. – Он поморщился. – Когда там твоя Варвара приедет? Отвлекусь хоть.

– Уже скоро… – Я бросил взгляд на приложение такси. – Может, тебе каску еще принести?

– Мне? – удивился Леон. – Не тебе? Что-то новенькое.

– Увидишь… – пообещал я загадочно.

Варвара ворвалась в квартиру, как вихрь.

Простучала каблуками резко и зло, мотнула головой и остановилась, только заметив, что мы не одни.

– Это мой брат Леон, – представил я его вежливо. – Это кот Ворчун. Это Варвара, знакомьтесь оба.

– Тот самый брат? – спросила она. – С пластинками?

– Тот самый.

Леон обернулся к своему углу, где один над другим стояли шесть проигрывателей разной степени древности, а вся стена до потолка была завешана полками, на которых плотно стояли пластинки.

Но Варвара кинула взгляд только мельком. Внутри она вся кипела, и это прорывалось наружу порывистыми движениями, резкими поворотами головы, закушенной губой – то верхней, то нижней – и лихорадочным блеском глаз.

– Надеюсь, хотя бы ему эти пластинки принесли радость! – выпалила она. – Потому что мне – нет! Лучше бы я выбросила их на помойку!

– Нет, ну я не согласен, – подал голос Леон.

– Лучше бы я вообще сожгла квартиру к черту, чем встретиться с тобой! Лучше бы вышла замуж за этого козла! Лучше бы…

Леон снова открыл рот, чтобы ввернуть что-то язвительное, но я сделал большие глаза.

– Шшшш… – Я серьезно посмотрел на него. – От каски ты зря отказался.

Варвару несло. И несло нехорошо.

Надеюсь, у нее нет с собой зажигалки, потому что она хищно оглядывалась по сторонам, намереваясь, видимо, исправить старую ошибку и сжечь на всякий случай что-нибудь еще.

– Что-то случилось? – спросил я.

Она должна уже была перекипеть и успокоиться. Злость – да, но не эта нервная ярость…

– Ты! – Она сделала шаг вперед и ткнула мне в грудь пальцем. Глаза ее метали молнии. – Ты случился! Со мной! И испортил мне жизнь! Зачем ты на мне женился?!

– Я чего-то не знаю? – нахмурился Леон и посмотрел на меня. Ворчун тоже поднял голову, посмотрев на Варвару мрачным взглядом, свойственным всем «британцам». Слишком шумно, он не привык к такому.

– Неважно, – отмахнулся я.

– Неважно?! – вскипела Варвара. – Ты перевернул всю мою жизнь, натворил дел и все, что можешь сказать, – «неважно»?

– Что я такого натворил? – спросил я, вздыхая. – Вернул твой авокадо, например. Плохо?

– Заставил пойти на свидание!

– Сделал ремонт… – продолжил перечислять я.

– Чуть не подрался с моим братом!

– Устроил каникулы на Кипре…

– И трахнул меня там как… как…

Леон закашлялся.

Ой, можно подумать, он до этого момента считал меня девственником.

– Это было так плохо? – Я поднял бровь. – Что тянет на испорченную жизнь?

– Какая разница! – выпалила Варвара. – А теперь меня уволили! Уволили из-за тебя! Потому что у тебя Маришка, и она ревнует! Юльчик – и она ревнует! Несси ревнует! Жанна ревнует! Все твои…

– Какая память… – тихо восхитился Леон. – Ты и сам, небось, не всех помнишь.

– Ты тоже ревнуешь? – спросил я. – Но почему?

– Да пошел ты! – Варвара оттолкнула меня двумя ладонями. Слабо, осторожно, но я отшатнулся, чтобы сделать ей приятное. – Ревновать еще тебя! Но твоей женой быть! Это чересчур! Начальницей твоего гарема!

– Дай паспорт, – попросил я.

Она бросила на меня дикий взгляд, но дернула молнию сумки и швырнула в меня паспортом.

Я перелистнул его, нашел страницу с семейным положением и вырвал ее.

Протянул обратно.

– Все? – спросил спокойно, хотя мне тоже хотелось на нее наорать.

– Ты что?! – Варвара ошеломленно смотрела на огрызок страницы. – Ты совсем двинулся?! Нельзя портить документы! Да и что это меняет, если мы расписаны!

– Да нет… – Я отошел в сторону и присел на подлокотник дивана, скрестив руки на груди. – Все равно это ненастоящая печать.

– В смысле?! – Варвара уже общалась только криком.

Ворчун устал смотреть на нее с презрением и попытался уйти, но Леон не позволил. Еще бы, ему так быстро не сбежать. Говорил, надо протезы было надеть, вот пусть теперь мучается.

– Это просто штамп, – объяснил я. – В загсе записи нет. Ты свободна. Поменяешь паспорт – и все. Видишь?

– Не понимаю… – Она смотрела на вырванную страничку с ужасом, как на ядовитое насекомое.

– Я ничего тебе не испортил, – пояснил я. – Не было никакого брака, Варвара. Ты просто думала, что он есть, – и действовала так.