Право защищать - Александра Первухина

Аристократы кривились, припоминая, как часто в последнее время в спорах о легитимности власти Императрицы они ссылались на мнение первосвященника, и с раздражением признавали, что теперь их еще совсем недавно, казалось бы, неопровержимые аргументы превращаются в свете последних событий в крайне сомнительные тезисы. Действительно, руководствоваться в вопросах души и нравственности мнением насильника, нарушившего свои обеты и пользовавшегося своей властью, чтобы скрыть следы преступления, - это, мягко говоря, смешно. Гнев Императрицы тоже можно было понять, такой болезненный удар по достоинству Империи, и это через каких-то несколько дней после недавнего громкого политического скандала, в котором оказался замешан покойный герцог Ларнтен! Есть от чего прийти в неконтролируемую ярость и угрожать всевозможными карами нерадивым подданным, доставляющим Ее Величеству столько проблем!

Эфа весело прищурилась, ей невероятно нравилась сложившаяся ситуация, в кои-то веки аристократы были на ее стороне и полностью одобряли предпринятые ею жесткие меры против церкви Саана. Она очень сомневалась, что все они были так уж серьезно озабочены нравственностью и моральным обликом священников, но сам факт, что первосвященник совершил преступление и не смог избежать огласки, не говоря уже о прочих последствиях, в среде дворян означал единственное - слабость. А поддерживать слабого, тем более поставившего их самих в невыгодное положение из-за своей слабости, никто из аристократов не станет, этот принцип они впитывают с молоком матери. Оставалось только нанести запланированный удар, и она собиралась сделать это немедленно.

Двери, ведущие в тронный зал, распахнулись перед ней совершенно бесшумно, Императрица стремительно, не скрывая своей нечеловеческой хищной грации, преодолела расстояние, отделявшее ее от трона, и развернулась к притихшим дворянам, согласно этикету собравшимся на большой прием. Сегодня, кроме текущих вопросов, на этом мероприятии должна была окончательно решиться судьба первосвященника, и то, что ее величество не посчитала нужным хотя бы притвориться человеком, все присутствующие сочли дурным знаком. Эфа выпрямилась на тронном возвышении и, обведя помещение ледяным взглядом своих янтарных глаз, резко произнесла, выразительно покосившись на мажордома, не ожидавшего такого неожиданного и чересчур быстрого перемещения коронованной особы, по обычаю обязанной хотя бы предупреждать о своем приближении, если уж ожидать, что она будет чинно шествовать к трону, увы, не приходится, и, к своему несчастью, не успевшего объявить о ее приходе:

– Вчера был вынесен приговор первосвященнику Саана, я не намерена делать послабление насильнику только из-за его сана и утвердила решение судьи Эорора. На данный момент человек, запятнавший себя одним из самых постыдных преступлений, препровожден в тюрьму и останется там до конца своей жизни. Однако поступок первосвященника бросил тень на всю церковь Саана в нашем государстве, и я не собираюсь оставлять такой важный для любого из моих подданных вопрос, как регистрация актов гражданского состояния, в руках организации, не вызывающей у меня больше никакого доверия. Ведь если глава церкви способен на такие преступления, то чего тогда ожидать от ее рядовых членов. - Эфа на мгновение замолчала, внимательно наблюдая за реакцией на свои слова и наглядно демонстрируя свое отношение к происходящему. К ее удовольствию, в эмоциях присутствующих в зале аристократов преобладали злорадство и слегка испуганное ожидание. Люди спрашивали себя, какую же кару придумала для проштрафившихся священников Императрица, если она сочла нужным не просто объявить о своем решении, а еще и обосновать его. - Сегодня в десять часов утра мною был подписан указ о передаче полномочий по регистрации всех актов гражданского состояния в Империи министерству юстиции. И о создании специальных учреждений, осуществляющих учет этих актов и выдачу документов установленной формы, которые будут удостоверять наличие такой регистрации и станут единственными допустимыми доказательствами брака, рождения или смерти подданного Империи. Церковные записи об актах гражданского состояния, произведенных после подписания этого указа, теряют всякую юридическую силу и не могут служить подтверждением свершившегося события.

Эфа усмехнулась под тканью, закрывающей ее лицо, для всех она была в неконтролируемом гневе, который заставил ее пойти на крайние меры. Теперь господа аристократы в предвкушении представляли себе, как необдуманное и поспешное решение Ее Величества станет очередным поводом для критики с их стороны и недовольства со стороны простых обывателей. Ведь для того, чтобы новая система органов регистрации актов гражданского состояния заработала как следует, потребуется время, и, поскольку отлаживать ее будут в авральном порядке, неизбежны сбои, которые можно будет использовать против Императрицы. Эфа, продолжая демонстрировать своим драгоценным подданным, что находится в состоянии неконтролируемого бешенства, резко развернулась и покинула тронный зал. Дверь за ней закрылась под громогласное объявление мажордома о том, что прием окончен. Императрица усмехнулась: несчастный человек изо всех сил старался успеть за ней и соблюсти протокол, но сегодня явно был не его день.

Тисса боялась. Странное и нелогичное в сложившихся обстоятельствах чувство не проходило, а только усиливалось. После того как имперцы забрали их с братом из трущоб, прошло не так уж много времени, но они успели пройти полное медицинское обследование на самой дорогой и современной аппаратуре и теперь жили на всем готовом в доме с настоящим садом и тренировочной площадкой под присмотром слуг и инструкторов. Единственное, что от них требовали, это делать упражнения, которые им показывал тренер, и выполнять задания, постоянно придумываемые человеком, называющим себя их учителем. Но девушка очень сомневалась, что в мире, созданном Сааном, а тем более в Империи могут существовать люди, способные приютить двух бродяжек и совершенно бескорыстно столько для них сделать. Она каждую минуту ждала какого-нибудь подвоха, но все оставалось по-прежнему.

Их обеспечивали всем, с точки зрения их новых опекунов, необходимым, при этом они с братом иногда не могли без посторонней помощи угадать, что же за вещи им привезли на этот раз и для чего эти вещи вообще предназначены. Тренировки, которые требовалось посещать в обязательном порядке даже ей (все ее возражения, что, мол, девочке не пристало драться, да и не способна она это делать, были проигнорированы), в скором времени начали давать неожиданный результат: у нее полностью прекратились приступы болезни, которую она сама считала неизлечимой. Кейсен тоже чувствовал себя великолепно и вслух размышлял над тем, что после занятий приобрел невероятную реакцию и силу. Тисса радовалась вместе с братом, но не могла избавиться от дурного предчувствия, она не верила, что подобное кто-либо может делать совершенно бескорыстно, и боялась даже подумать о том, какую плату потребуют их благодетели за все свои подарки.