Полигон - Ирина Гостева

— Это же… совсем человек… — пробормотал Бен.

— Он раньше был человеком, — жестко оборвал Роман. — Ученые отлавливали некоторых. Там всё, кранты! Полная потеря рассудка. Тот же овощ, только ходячий. Плюс еще стреляет во все, что движется. А когда кончатся патроны — то стволом, как дубинкой, пытается добить все, что движется. Так что не грузись… Это уже не люди.

— Ты хотя бы добей его, что ли, — тихо попросил Бен.

— Там и без меня управились… Вон, смотри, снорк прискакал. Передача «В мире животных»… Закон джунглей в действии. Оп-па! Еще один шатун на свет вылез! Ну, получи, фашист, гранату!

«Винторез» глухо выплюнул короткую очередь из трех патронов. Похоже, Ромкой овладел боевой азарт. Бен покосился на него с удивлением — таким своего друга он еще не видел.

— Хор-рошая машинка! Гм, кажется, все… Все, что можно было сделать с этой точки обстрела — я сделал… Бен, Грищук! Сейчас слезаем, и идем вон туда, — Роман указал на сухой осокорь метрах в двухстах правее «Камаза». — Самые нижние ветки высоко… Придется вам меня подсадить. Оттуда тоже зачищу, сколько смогу.

«Он ведь старается ради меня…» — отрешенно подумал Бен, глядя, как Роман с плеч Грищука карабкается на нижние ветви осокоря, снимает со спины «Винторез» и пристраивается для стрельбы. — «Но всех-то отсюда Ромка не достанет… Наверняка они еще будут внутри… А я… Когда на меня попрет пусть обезумевший, но — человек…Лишь бы не дрогнуть! Отступать поздно. И некуда.»

Хлопки «Винтореза» следовали один за другим еще несколько минут. Бен сначала смотрел снизу вверх на Ромку, потом перевел взгляд. Полумертвая серо-бурая рощица вдалеке… Раскоряченные ветки в пожухлой листве, совсем не похожей на весеннюю, и черный бурьян со странными, непривычной формы листьями. Потом опять посмотрел снизу вверх … Усевшийся на толстой ветке Ромка был похож на большую рысь — если, конечно, бывают рыси цвета хаки. Он, приникнув к окуляру прицела, выцеливал очередного монстра во дворе НИИ. «Он так спокойно это делает… Похоже, они для него и вправду уже не люди», — подумал Бен. — «А я… Я даже до сих пор не понимаю, как отношусь к ним, и ко всему этому… Нет. Конечно, я пойду и буду стрелять, как учили, но… Но до меня до сих пор не доходило, насколько это все серьезно…»

— Все, — раздалось сверху. — Кто на свет вылез, тех больше нету. Бен, лови ствол! И отойди, я слезаю.

Ромка сначала повис, уцепившись за ветку, а потом спрыгнул вниз.

— Идемте обратно к машине. Мы тебя там будем ждать.

Рядом с Ромкой шагал Грищук, и от него исходила все та же волна опасности. Вроде бы она не усилилась; странно, думал Бен; финальный пункт их маршрута уже совсем рядом… Хотя впереди еще — неизвестность. Он даже не заходил за забор, а уж что будет внутри…

Дядя Гера тем временем слез с крыши кабины, и, присев на корточки возле спущенного колеса, поджидал спутников. Ромка, подойдя к своему рюкзаку, полез в боковой карман. Достал аптечку. «Странно, зачем это он?» — Бен с удивлением наблюдал, как Ромка выколупывает из-под крепежного хлястика шприц-тюбик с красной маркировочной полосой на резервуаре. Что в нем? У Бена в аптечке такого не было…

— Бен, — Роман смочил лоскуток марли антисептиком, взял наизготовку шприц-тюбик, и скомандовал сухо и требовательно: — Иди сюда и подставляй плечо.

— У меня под комбезом еще майка и свитер, — пролепетал Бен, испуганно глядя на шприц.

— Ч-черт… — Роман пощупал слой одежды на руке, — Слишком толстый… Иглы-то не хватит… Тогда ногу подставляй. Вернее, бедро. Не полезу же я под броник, чтоб колоть в задницу!

— А что это?

— Современный вариант мухоморной настойки берсерков, — коротко и как-то ненатурально усмехнулся Ромка. — Чтоб ты в бою не мандражил.

«Похоже, он и сам нервничает», — мелькнуло у Бена. Роман присел рядом на корточки и протер штанину смоченной марлей. На всякий случай, чтоб вдруг не занести какую-нибудь заразу с поверхности ткани, раз уж снимать комбез в текущей ситуации не рекомендуется.

— Стой смирно, говорю! Ты что, до сих пор уколов боишься, как маленький?

— Не уколов вообще, а… Ром, а ты уверен, что на эту штуку у меня не будет аллергии? А то получится еще хуже, чем без нее…

— Уверен. Помнишь медосмотр в начале апреля? И пробы на лекарства? Тебе тогда и на вот это пробу сделали. Нету у тебя никакой аллергии.

— Ром…

— Стой смир-но… — голос его шелестел, как сухой песок.

Бен непроизвольно вздрогнул, когда в мышцу вонзилась игла.

— Всё… — Ромка спрятал использованный шприц-тюбик обратно в аптечку, как будто тот еще мог для чего-то пригодиться. — Давай шлем, забрало прикреплю. Теперь надевай защиту.

«Вот и все… Уже…» — сердце Бена ёкнуло. Он продел руки в систему крепления пластиковых щитков, чуть не запутался в лямках, Ромка расправлял на нем снаряжение; застегнув хлястики с «липучками», Бен подумал, что теперь наверняка со стороны выглядит похожим на игрока в американский футбол.

— Икс-мен, блин, — нервно хохотнул парень. — Лапы как клешни!

— Зато снорки руки не порвут, — заметил Роман.

Бен пристегивал к разгрузке подсумки и запихивал туда автоматные рожки; потом набедренную платформу на левую ногу — на правой и так уже была пристегнута кобура с пистолетом. Навесил подсумки на левую — что ж, еще плюс четыре магазина… Должно хватить. Больше все равно класть некуда.

Ромка стоял напротив с непроницаемым взглядом. Грищук поодаль старался выглядеть спокойным и равнодушным, но волна опасности от него уплотнилась и загудела. Путь выходил на финишную прямую.

— Так, перевязочные пакеты у тебя где?

— Вот, — Бен указал на упаковки, примотанные скотчем к лямкам амуниции.

— Еще один клади в этот подсумок, — Роман дернул пальцем за разгрузку. — Отматывай жгут нафиг от приклада и клади сюда же.

— Не, пусть лучше на прикладе, в карман лазить неудобно! — заспорил Бен.

— А если автомат из рук вырвут или выронишь?!

— Если автомат вырвут, то жгут мне уже не понадобится!

— Ладно, хрен с тобой, золотая рыбка! Оставь, где удобно… Пенал со шприц-тюбиком где?

— Вот…

— «Мамины бусы» где?

— Вот, в нагрудных карманах. По одному слева и справа.

— Так, вроде все нормально… Ремешок шлема расстегни! Если пуля шарахнет и сломает шею, то тебе будет уже безразлично, цела ли голова…

Бен, не возражая, дернул застежку. Проверил, как опускается на лицо прибор ночного видения. Откинул его обратно вверх.

— Ну, что чувствуешь? — поинтересовался Роман, глядя на часы, когда Бен закончил сборы.

Парень прислушался к своим ощущениям… Как ни странно, страх отползал все дальше и дальше, а теперь и вовсе растворился. Плечи Бена словно сами собой развернулись; противная мелкая дрожь, заставлявшая коленки вибрировать (хорошо еще, что под широкими штанинами не видно!), исчезла напрочь; он чувствовал, как в крови разгорается кураж.

— Готов оторвать задницы всем, кто попадется на пути! — шутливо салютнул он.

— Море уже по колено?! — в тон ему уточнил Роман.

— По щиколотку! — звонко, совсем по-мальчишечьи воскликнул Бен.

— Маячок не забудь. Положи возле самых ворот, чтоб нам не приближаться к опасной зоне.

— Есть, товарищ капитан!

Роман проводил его вперед метров на тридцать. Остановился, чувствуя, как медленно и тихо — пока что медленно и тихо! — начинает пульсировать в висках, а в шуме ветра чудится то невнятный шепот, то стоны о помощи.

— Ну все, иди, — легкий хлопок по плечу подтолкнул Бена вперед.

— Ром! Держись позади Грищука! И дядю Геру предупреди!

— Ладно. Ну все, иди. И не оглядывайся! — крикнул Ромка в уже было дрогнувшую спину.

Бен чуть качнул головой, нагруженной заметно потяжелевшим от ПНВ шлемом, и шагнул вперед.

— Теперь его остановит только полный отрыв башки, — прокомментировал Роман, глядя вслед скрывшейся за воротами фигурке.

Грищук ничего не ответил. Только снова пригладил ладонью несуществующие усы.

Было тихо. Очень тихо. Ни вспышек, ни выстрелов, ни воя, ни стонов. Роман уселся рядом с колесом «Камаза», глядя на тускло светящийся экранчик индикатора. На него шел сигнал с прикрепленного на стене возле ворот маячка — светло-оранжевый квадрат. Это означало, что у входа на территорию «Вымпела» невозможно было находиться без защитного шлема — пусть даже такого несовершенного, каким в прошлом году снабдили Мальцева. И надо ждать, когда полоска станет зеленой. Вернее, если она станет зеленой.

Грищук спокойно откусывал от извлеченного из рюкзака шоколадного батончика. Война-войной, а обед по расписанию… Роман, глядя на него, вдруг понял, что у него самого уже бурчит в желудке, но раньше все как-то не до еды было. А теперь, пожалуй, стоит поесть. Потому, что сколько ни смотри на экран индикатора, а раньше времени он не позеленеет.