Дело Джен, или Эйра немилосердия - Джаспер Ффорде

Он улыбнулся и последовал за напарником — в долгий путь по следам моего отца.

— Что он там говорил про сына? — спросил Лондэн.

— Не знаю. Он мне кого-то напоминает… А тебе?

— Да вроде бы.

— Где мы могли…

— Миссис Парк-Лейн? — обратился ко мне приземистый тип с жадным взглядом глубоко посаженных карих глазок.

— ТИПА-12? — спросила я, недоумевая, откуда выскочил этот жукообразный тип.

— Нет, мэм, — ответил он, стащив сливу из коктейля с подноса проходившего мимо официанта. Он тщательно обнюхал ее, прежде чем съесть. — Меня зовут Бартоломью Брекекекс, ТИПА-13.

— А эти-то чем занимаются?

— Не имею права разглашать, — коротко ответил тот, — но нам нужны ваши умения и талант.

— Но что именно…

Кажется, мистер Брекекекс уже забыл о моем существовании. Он смотрел на небольшого жука, забравшегося в цветочный горшок. Осторожно и ловко — неожиданно при таких-то неуклюжих лапищах — он схватил жука и закинул в рот. Я покосилась на скривившегося Лондэна.

— Извините, — сказал Брекекекс так, словно его застукали за ковырянием в носу. — Как это говорится? Привычка — вторая натура?

— В компостной куче есть еще, — услужливо подсказал Лондэн.

Коротышка мягко улыбнулся одними глазами. Похоже, он не очень любил проявлять эмоции.

— Если вас заинтересует мое предложение, я буду на связи.

— Будьте на связи, — сказала я.

Он хрюкнул, снова надел шляпу, пожелал нам доброго дня, уточнил, где находится компостная куча, и ушел.

— Никогда прежде не видел неандертальца в костюме, — заметил Лондэн.

— Плюнь ты на мистера Брекекекса, — сказала я и потянулась поцеловать его.

— Я думал, ты покончила с ТИПА-Сетью.

— Нет, — с улыбкой ответила я. — На самом деле мне кажется, что все только начинается!

ОТ РЕДАКТОРА

ЭТО «ФФ» НЕСПРОСТА!..

Тот факт, что писатель Джаспер Ффорде фанатеет, тащится, прётся и заходится от Льюиса Кэрролла, — это даже не факт. Так оно и есть на самом деле. А потому загадки, головоломки, шутки и намеки внутреннего и внешнего (а также сугубо британского, английского и уэльского) розлива он в свою книжку запихивал при малейшей возможности. Иной раз, по-моему, даже без участия сознания.

В результате вы можете встретить на этих страницах исторических лиц (по большей части из области английской литературы), их тезок и однофамильцев (по большей части фанатов соответствующего исторического лица, но необязательно), позаимствованных персонажей и собственных, названных в честь чужих, а также огромное количество географических, топографических и бытовых деталей, которые должны многое сказать посвященному читателю, а для непосвященного остаются деталями пейзажа, и не больше (вроде Уффингтонской Белой Лошади).

К примеру, Мэйда-Вейл — это район в Лондоне. Если вы посвященный читатель (или хотя бы просвещенный по данному вопросу), вы можете задуматься, почему это сотрудник с явно рядовой зарплатой позволяет себе жить в престижном районе, а затем сделать вывод, что в альтернативном мире Ффорде этот район не такой уж престижный. Ход, принципиальный для авторской концепции.

А можете этим вовсе не заморачиваться. Отличие мира Четверг Нонетот от реального настолько разительно, что мелкие детальки — это так, марципановая обсыпка торта, для мелкого же удовольствия. На тот случай, если вы еще не заметили:

во-первых, в этом мире нет Великой Британии — Уэльс откололся от империи и стал социалистической республикой (в чем ему очень помог некто бродир Ульянов, который подозрительно напоминает Владимира Ильича; бродир по-валлийски — брат, аналог нашего обращения «товарищ»);

во-вторых, по причине реализации идей Маркса на Уэльской территории уцелела Российская империя и династия Романовых. То бишь равновесие в природе соблюдено;

в-третьих… или, точнее, в-исходных, этот мир помешан на литературе. И уж это вы точно должны были заметить с первой же страницы. Правда, если бы вы учились не в русской, а в английской средней школе, знакомых (и намекающих на что-то) фамилий вы бы нашли несколько больше, чем сейчас.

К примеру, Босуэлл, начальник мисс Нонетот, так радовавшийся, когда его сотрудникам удалось посадить банду, перепродававшую краденые первоиздания Сэмюэла Джонсона, явно не случайно является однофамильцем некоего Джеймса Босуэлла, прославленного (среди британцев) друга и биографа некоего Сэмюэла Джонсона, писателя и лексикографа, автора «Словаря английского языка», прославившегося благодаря биографии, написанной его другом Босуэллом. Вы еще не запутались?

Таких мелких намеков в тексте, повторяю, много, и расшифровать их все я, во-первых, не берусь, а во-вторых, это уже задача для фэнов, которых Джаспер Ффорде любит, ценит и уважает. Английским фэнам уже много чего удалось раскопать. Мистер Бранвелл, председатель общества «Бронте для народа», наверняка поменял предыдущую фамилию на нынешнюю в честь матери сестер Бронте (или, если совсем извращенец, в честь среднего имени брата сестер Бронте). В городе Хэй-на-Уае проводится литературный фестиваль (и вроде бы сам Джаспер живет где-то неподалеку). Рассеянный профессор Рансибл Спун обязан своим именем Эдварду Лиру (и уже во вторую очередь многочисленным поэтическим сообществам, носящим то же имя, но уж точно не одноименным закусочным). Сноркеры — это старомодное сленговое название сосисок. «Джем Роли-Поли» — классический английский пудинг (рецепт приводить не станем). Станция техобслуживания «Лея Деламар» существует в нашем мире — неподалеку от Чиппенхэма. «Малард» — английский локомотив-рекордсмен…

И так далее, и так далее…

Теперь о персонажах.

Если вам ничего не говорят слова «дронт», «Шляпник», «Мартовский Заяц» и «Чеширский кот» — срочно купите Льюиса Кэрролла. И прочитайте. Вам понравится. Кстати, Ффорде точно выяснил, как именно играют в Королевский крокет; правда, в этой книжке он об этом ничего не рассказывает. Надо ждать следующих.

Братец Майкрофт получил широкую известность в литературе как родственник самого знаменитого сыщика. Тот ли это Майкрофт? Неизвестно. Во всяком случае, интеллект совпадает.

Полное имя тети Полли — Полианна, девичья фамилия — Флобер. Не знаю, не знаю… У настоящей тети Полли просто обязан быть племянник по имени Том. Впрочем, не исключено, что дело в альтернативной истории. С племянницей Четверг — тоже неплохо получилось, как сказал один старый преферансист.

Кстати, по поводу племянницы и ее фамилии. У Честертона был человек, который был Четвергом. Так вот, это не тот. Не Нонетот, а просто не тот. Папа нашей Четверг — полковник. Но не тот, о котором вы, может быть, подумали. Просто полковник Нонетот. Настоящий полковник. И дядя — хоть и Майкрофт, но все же, видимо, не тот.