Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том II - Дэн Абнетт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мимо Теневых Владык с рычанием прошли полугусеничные транспорты и бронированные шагоходы. С помощью специализированного обучения, которое Хамелл прошел много лет назад, он стал совершенно неподвижным, слился с тенями воедино. Стрелки в башенках слепо смотрели сквозь него, лишь поводя оружием, чтобы прикрыть другие направления.
По словам апотекариев, это была особенность генетического семени. В каждом поколении Гвардейцев Ворона, рожденных на Ликее, было несколько человек, которые несли в себе больше, нежели просто стандартный генетический код XIX легиона. Подобное объяснение едва ли устраивало Хамелла и остальных Теневых Владык, ведь наверняка столь гениальный ум, как у Коракса, сумел бы обнаружить крошечную мутацию, особенность, выделявшую одаренных, и выделить ее для дальнейшего использования?
В их рядах существовали свои теории на этот счет. Может, внутри каждого из них был осколок души Коракса? И хотя никто больше не пользовался словами вроде «душа», то, что примарх умел полностью исчезать из чужого восприятия, было общеизвестным секретом в Гвардии Ворона. Как и существование Мор Дейтан. Но посторонним об этом не распространялись.
«Особая отражающая технология», — говорили они остальным. Уменьшенная. Крайне нестабильная.
Правда же была намного проще: тьма была для них домом, а во тьме Теневых Владык невозможно было увидеть.
Величайшая ирония — ирония, поведанная самим Кораксом — заключалась в том, что ради того, чтобы просвещать других, им следовало объять тьму. Не тьму духа, ведь в душе Хамелл никогда не отворачивался от света, тепла солнца, которого в детстве так и не узнал.
Нет, это была тьма, порожденная другими. Дабы сокрушить тьму, им следовало принять ее, познать ее и уничтожить изнутри. Это было прекрасно известно Гвардии Ворона, и уж тем более Мор Дейтан. Все лавры и слава доставались тем, кто гордо шел на войну в величественном блеске своего легиона, пока Теневые Владыки крались и прятались. С каждой победой они делали свет чуточку ярче, и этого было им достаточно.
Точь-в-точь как сегодня. Атлас горел, а в дыму и копоти Теневые Владыки терпеливо ждали подходящего момента, чтобы нанести удар.
Когда несколько полугусеничных машин и шагоходов прошли мимо, Хамелл подал сигнал. Вдоль улицы взорвались плазменные мины, захлестнув первые машины колонны, с треском разрывая пластины из керамита и обжигая металл и плоть. В полукилометре от них Агапито начал атаку, его воины обрушили на врага ярость болтерного огня и лавину гранат.
А Теневые Владыки продолжали ждать, пока скитарии-предатели пытались выстроиться в подобие боевых порядков, даже не подозревая о близости противника. Хамелл наблюдал за тем, как воины Агапито приблизились к колонне с тыла. Они поочередно уничтожали шагоходы, убивая и круша все, что вставало у них на пути.
В ответ враг выслал из храма подкрепления, чтобы помочь товарищам в беде. Агапито и его воины начали отступать, и пришло время действовать.
Открыв огонь из плазменных винтовок и ракетных установок, Мор Дейтан нанесли удар сзади, вклинившись в только что подошедших скитариев. Воины техножрецов оказались между отступающей Гвардией Ворона и новым врагом в своих рядах, и умирали теперь десятками. Многотурельные шагоходы и транспорты взрывались один за другим, ракеты засыпали пехоту шквалом осколков.
Столь же внезапно, как атаковали, Теневые Владыки исчезли.
Улицу усеивали горящие обломки и тела. Ширящийся пожар разгонял тьму, и враг собирался с новыми силами. Пришло время вспомнить Первую аксиому скрытности: «Будь не там, где считает враг».
Отступая, Хамелл и его спутники нашли тени и вновь исчезли в их темных объятиях.
Джон Френч
Талларн: Палач
Действующие лица
Имперская Армия:
Тахира — лейтенант, командир Первого эскадрона, рота Амарант, 701й Джурнийский
Лахлан — стрелок, 111 «Палач» «Фонарь»
Макис — механик-водитель, 111 «Палач» «Фонарь»
Вэйл — заряжающий, 111 «Палач» «Фонарь»
Удо — стрелок орудия спонсона, 111 «Палач» «Фонарь»
Генжи — стрелок орудия спонсона, 111 «Палач» «Фонарь»
Гектор — капрал, командир, 112 «Палач», «Свет смерти»
Брел — сержант, командир, 113 (временно присоединенные силы) «Покоритель», «Тишина»
Джаллиника — стрелок, 113 (временно присоединенные силы) «Покоритель», «Тишина»
Калсуриз — механик-водитель, 113 (временно присоединенные силы) «Покоритель», «Тишина»
Селк — заряжающий, 113 (временно присоединенные силы) «Покоритель», «Тишина»
Рашне — стрелок-воксоп, 114 (временно присоединенные силы) разведывательная машина, «Коготь»
Имперские персонажи:
Акил Сулан — торговый принц Сапфир-сити
Прочие:
Джален
«Война — это смерть рациональности. Только при взгляде в прошлое события кажутся справедливыми и предопределёнными выбором. Те, кто сражаются, редко знают, почему они сражаются, а те, кто ими командует, редко видят картину достаточную для хоть сколько‑нибудь правильного выбора, кроме как сказать — «мы сражаемся с ними, потому что мы здесь».
Адолус, военный теоретик Имперского суда.Разрушение — не есть уничтожение. Когда мы разрушаем, то создаем. Разбей стекло, и ты создашь осколки.
Афоризм клана Гобинальных клинков, Терра (эра неизвестна)Поговори со мной о царствах, что мы создали меж звёзд.
Нет, мы не станем говорить о тех вымерших местах,
Об укрывшей их ночи, об их затихших песнях.
Поговори со мной о величии, что было нашим,
Нет, мы не станем говорить о сухих зубах в мёртвых ртах.
Поговори со мной о мире, который наступит однажды,
Нет, мы не станем говорить о грядущей тишине.
Песня «Плач в Пришедшей Ночи», Талларн (поздняя эпоха).Глава 1
Предисловие первой главы
Завоеватели Талларна появились как коряги, принесённые прибойной волной. Тысячи кораблей вывались в космос из ниоткуда: первый, вращающийся вокруг себя, затем второй, после — сотни. Они кружились в свете звёзд, выбросы эктоплазмы тянулись за их чёрными корпусами. Всё это были боевые корабли IV легиона, Железные Воины. Это не были грациозные боевые галеоны, броня их была изъедена, бока и хребты усеивали орудия и пусковые шахты.
«Железная кровь» прибыла последней, маневровые двигатели включились по всей длине её корпуса, как только корабль вошёл в реальный космос. Огромная баржа вздрогнула, ложась на дугообразный курс, корпус содрогался, шахты двигателей раскалились добела. Она буквально пропахивала себе дорогу среди разбросанного повсюду флота. Некоторым меньшим кораблям удалось вернуть себе достаточно контроля над собственными системами, чтобы убраться с её дороги, но так повезло не всем.
«Чистота пламени», кружась, пересекла путь «Железной крови». Нос громадной боевой баржи ударил эсминец, словно молот, отчего меньший корабль разорвало на куски, его плазменный реактор превратился в сияющую голубую сферу. «Железная кровь» прошла сквозь обломки, броня её ярко вспыхнула на мгновенье от соприкосновения с огнем. Она замедлилась, полностью останавливаясь, и залегла во тьме, двигатели медленно гасли как глаза уставшего человека. Постепенно разрозненные корабли начали собираться вокруг неё.
Сигналы понеслись от корабля к кораблю, приказы и запросы окружающей обстановки потекли во все стороны. Флот вновь обрёл порядок. Сенсоры начали прочесывать пустоту, ища и оценивая.
На раскинувшейся вокруг усеянной звёздами сфере одна звезда горела ярче других. С такой дистанции невооружённый взгляд воспринимал её как маленькую пылающую монетку. Вокруг неё в ожидании кружились планеты, не ведающие собственного будущего, мирно спящие в пустоте холодного космоса.
Медленно, словно пробуждающийся от спячки монстр, флот повернулся в сторону звезды, и тысячи кораблей отправились, чтобы убить цивилизацию.
Забытое оружие / Слёзы небес / «Тишина»
Лейтенант Тахира — командир первого эскадрона, роты Амарант, 701й Джурнийского полка — выругалась, когда танк резко остановился. Она продолжала материться в полёте, когда её выкинуло из пустой башни и закружило в воздухе. Она сильно ударилась о землю, пытаясь окончить своё падение перекатом. Её протащило по полу клубком мельтешащих рук и ног, она врезалась в укрытые брезентом ящики и остановилась. Воздух вышибло из лёгких. Это прекратило поток ругательств. Она чувствовала давление холодного рокрита на щеку. Тупая боль заполнила грудь. Рот её был открыт, она чувствовала, как дрожат её губы и язык в попытке вдохнуть.
