Внешняя политика Руси, России и СССР за 1000 лет в именах, датах, фактах. Выпуск 1 - Вильям Похлебкин

Панин продолжает проводить свою политику сближения с Англией - в начале июля с ней заключается мирный договор. Александр желает мира и с Францией, но Панин всячески препятствует этому. Он заменяет посла в Париже и весьма холодно обходится с генералом Дюроком, личным представителем Бонапарта, приехавшим в Петербург, чтобы поздравить от его имени Александра I со вступлением на престол. Разразился дипломатический скандал, который удалось уладить, но Дюрок вскоре покинул Россию, не поехав на коронацию в Москву, куда был приглашен Александром I. Только благодаря ему в октябре был подписан и франко-русский договор.

23 августа 1801 г. в письме из Вены Муравьев-Апостол обращался к Панину: "Я знаю Вас, Вы способны противиться урагану, ненастью. Но способны ли Вы перенести низкие интриги? Сильный безупречной совестью, целиком преданный делу, верный подданный и пламенный радетель за благо отечества, Вы всегда пойдете прямо к цели, с поднятой головой, пренебрегая или презирая те маленькие предосторожности, без которых невозможно долго шагать по скользкому паркету царских дворцов".

30 сентября 1801 года Панин подает прошение об отставке и получает трехгодичный отпуск по болезни. В обществе строятся всевозможные догадки о внезапном удалении этого незаурядного человека, так близко стоявшего к трону. Говорили о расхождениях во внешней политике, о недовольстве его самостоятельностью в делах, об интригах Воронцова и о многом другом.

О настоящей причине опалы знали немногие. В письме к Воронцову от 6 октября Кочубей приоткрывает завесу этой тайны: "Государь, насколько я заметил, имеет что-то против Панина из-за революции, которая возвела его на престол. Правда, Панин, как вам известно, первым говорил с ним о регентстве. Но теперь у государя явные угрызения совести и он считает преступлением то, что он, государь, думал о регентстве. Между тем ни один разумный человек не мог бы дать ему лучшего совета".

А.Р. Воронцов

В 1802 г. Александр I вместо коллегий учреждает министерства, каждое из которых возглавляет министр, ответственный лично перед императором. Первым российским министром иностранных дел, в современном понимании слова, стал канцлер Александр Романович Воронцов - чиновник, начавший свою дипломатическую карьеру еще в царствование императрицы Елизаветы.

По письмам Воронцова видно, как настойчиво он готовил себя к дипломатической деятельности. Узнав о возможной встрече в Лионе французского и испанского королей, Александр Романович загорелся желанием не только увидеть, но и приветствовать короля Испании - страны, куда собирался вскоре отбыть. "Понеже, - писал он, - редко удастся видеть вместе двух государей, и сверх того уповательно, что там великие будут негоциации, и, ежели послы не поедут, думаю, что могу быть в пользу нашего двора, чтоб уведомить о тамошних делах".

Одновременно Александр Романович предлагал завербовать в Лионе лучших мастеровых для России. Он постоянно сетовал, что в Россию попадают далеко не лучшие иностранные мастера, а скорее наоборот - более проходимцы парикмахеры или сапожники: "...Всякая дрянь французская к нам приезжает, и уж не один раз слышал пословицу: в государстве слепых кривые царями считаются". "Граф Воронцов, - свидетельствовали современники, - человек способный, предприимчивый и упрямый, держал себя строго и восставал против роскоши."

В мае 1761 года, 20 лет от роду, Александр Романович начал дипломатическую службу. По воле императрицы Елизаветы Петровны он стал поверенным в делах при Венском дворе, сменив на этом посту графа Кейзерлинга, и пребывал в Вене до приезда нового посла князя Д.М. Голицына.

В октябре того же года граф Александр Романович был пожалован в советники и назначен чрезвычайным посланником в Голландию, о чем и было объявлено письмом канцлера, так как указы и грамоты императрица подписать не успела из-за болезни и смерти.

Петр III, естественно благоволивший графу как любимому брату своей фаворитки, подтвердил назначение и пожаловал Александру Романовичу придворный чин действительного камергера. Однако вместо Голландии в феврале 1762 года Воронцова определили полномочным министром в Англию, где он и находился по 1764 год.

В новой стране он сблизился с оппозиционной партией, возглавляемой Уильямом Питтом-старшим. В России это оценили как шаг к ухудшению взаимоотношений с Англией, и новая императрица Екатерина II вскоре решила отозвать Воронцова из Туманного Альбиона и перевести его полномочным министром в Голландию.

Только что отправленный в это время в отставку дядя Александра, граф Михаил Ларионович Воронцов, писал племяннику: "Вы не зазорно и с честью исполняли должность Вашу и приобрели себе похвалу при Английском дворе и сожаление об отъезде Вашем". Василий Осипович Ключевский писал: "Екатерине посчастливилось при вступлении на престол среди всяких людей найти под рукой таких, с которыми можно было бы вести дела хорошо". Одним из таких людей оказался и граф Александр Романович Воронцов. Его умственные способности и нравственные принципы разительно выделялись на общем фоне дворцовых вельмож, многие из которых не умели правильно писать даже по-русски.

В царствование Павла Первого Александр Романович Воронцов находился в отставке, но с приходом к власти Александра Первого вновь сделал попытку заняться общественной деятельностью. Как отмечает доктор исторических наук Анатолий Игнатьев, в своей докладной записке императору "Примечания на некоторые статьи, касающиеся до России" Воронцов критиковал царствование Екатерины Второй и ее сына, сравнивал их правление с петровскими преобразованиями.

Перу Воронцова принадлежат и написанные в то время "Примечания о правах и имуществах Сената". Эти действия дали повод Александру I назначить Воронцова главой внешнеполитического ведомства.

Издавая 8 сентября 1802 г. Манифест об учреждении министерств, Александр I подчеркивал в нем: "Учреждая министерство, мы имеем лестную надежду, что оно споспешествовать нам будет к утверждению народного спокойствия, сего истинного и ненарушимого оплота царей и царств; к приведению всех частей государственного управления в прочное и намерению нашему соответственное устройство. Коллегии иностранных дел, - говорилось в указе, - быть под управлением государственного канцлера, действительного тайного советника I класса графа Воронцова".

Александр Романович сформировал из чиновников коллегии Временную канцелярию министра во главе с правителем канцелярии. Канцелярия состояла из четырех экспедиций: первая экспедиция ведала азиатскими делами; вторая - перепиской с миссией в Константинополе, третья экспедиция занималась перепиской с российскими полномочными министрами за границей и выдачей заграничных паспортов, в ведении четвертой экспедиции была переписка с представителями иностранных государств.

Для заседаний коллегии выделялась специальная министерская комната, где все три члена заседали за одним столом. Рассматривались "все вообще политические дела по Секретному департаменту..., а по Публичному только о принятии в Коллегию разных чинов, об определении их к миссиям и в разные должности, о производстве их, о помещении на жалованье". Обязанности канцлера или министра иностранных дел определялись следующим образом: "Он управляет всеми делами по иностранной части, без его согласия ни одна бумага из Коллегии не может быть отправлена. Канцлер по званию своему есть первый полномочный для заключения здесь всяких с иностранными державами трактатов и актов; он имеет конференции с иностранными министрами, и протоколы оных представляет; он контрассигнирует все за высочайшим подписанием ратификации, грамоты, дипломы и патенты по гражданской части, а также рескрипты или предписания послам, посланникам и другим в чужих краях аккредитованным особам".

Первый этап формирования структуры внешнеполитического ведомства характеризовался частой сменой руководства министерства. Это был период наполеоновских войн, период образования и распада антинаполеоновских коалиций.

В зависимости от момента, отношение к Франции могло быть поводом для назначения или отставки министра иностранных дел. Александр Романович Воронцов, назначенный министром в 1802 г., уже в январе 1804 г. был уволен в отпуск по болезни и в МИД больше не возвращался. Управление министерством было поручено товарищу министра князю Чарторыйскому.

Адам Чарторыйский

27 января 1804 г. государственный канцлер граф Александр Романович Воронцов направил князю Адаму Чарторыйскому (Чарторижскому) свое последнее распоряжение, которое заканчивалось так: "Канцелярия моя переходит к вашему сиятельству..." Вряд ли князь мог предполагать, что он - поляк по происхождению - в 33 года станет министром иностранных дел Российской империи. Да еще в такое трудное для России время.