Играть, чтобы проснуться. Первая книга - Глеб Сотник
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Сейчас он все объяснит. Не так уж он безумен, как кажется.
Люмрик и вправду начал говорить, хотя за столом остался лишь один гоблин с женой и советником — Нориш. Остальные действительно были мертвы — их либо убила природа под воздействием загадочной магии Синеста и его спутников, либо амулеты затянулись настолько, что отделили головы бедных гостей от их тел.
— Не пугайтесь. Дело в том, что эти гоблины предали меня. Они были либо замешаны в заговоре для моего свержения, либо промышляли связями с другими кланами. Ты, Нориш, единственный, кто остался мне верен. Хотя, может быть, я не очень хорошо проверил?
Испуганный Нориш ответил:
— Отлично проверили.
Люмрик усмехнулся:
— На самом деле я ничего не проверял. Кулоны магов природы нацелены на убийство всех, кто предал лесников. Когда я сказал, чтобы умерли те, кто предавал нас, кулоны приняли это за команду. Поэтому они и убили их. Если бы остальные, как Нориш, не предали меня, могли бы остаться в живых. Однако, как мы теперь видим, предавать у лесников нынче популярно…
Люмрик медленно подошел к Норишу и приобнял его:
— Не переживай. Они хотели бы сделать со мной то же самое, я просто опередил их. Можешь идти, если хочешь. Следующее собрание тут же через неделю. Но можешь и остаться! — окончил вождь.
Нориш, устало откинувшись на спинку стула, вытер рукавом пот с лысой головы и ответил:
— Я останусь, Люмрик!
Гоблин осушил бокал, забрызганный кровью бывших господ и их дам, и отвел взгляд от вождя.
Тот же, оглянувшись, увидел клетку, которую медленно, рывками, вносили на поляну. В ней находилась женщина-гоблин в очень богатом пестром платье с мехом на воротнике и с большими золотыми серьгами в ушах. Женщина была вся в грязи, и из-за этого ее одежда выглядела как обноски. Однако она, сидя на полу, гордо смотрела в глаза вождю. Люмрик ответил ей таким же взглядом.
Клетку поставили рядом с вождем. Через несколько секунд продолжительных гляделок с пленницей он заговорил.
— Я вижу, госпожа, — медленно и язвительно начал гоблин, — что твоя воля не сломилась. — Гоблин дернул на клетку подбородком.
Схватив Гибру за горло, он посмотрел ей в глаза. Женщина судорожно сглотнула. Она боялась. Не показать это было невозможно, как бы она ни старалась.
Люмрик продолжил, отпустив Гибру:
— Более того, я уверен, что не сломлю тебя. По крайней мере, это будет нескоро. Не хочу пытать тебя долго, потому что у меня не так много времени, — Люмрик кивнул, и на поляну вынесли еще одну клетку, пустую, но намного более тяжелую из-за многочисленных цепей внутри. Несли эту клетку еще дольше, и у Гибры была возможность понять, что ее ожидает.
Двое слуг, выбрав самое высокое и прочное дерево, метров шесть в высоту, указали на него магам. Один из них, взмахнув рукой, образовал на вершине дерева большой крюк. Почти все сразу поняли, для чего это приспособление.
Спустя несколько секунд лианы и ветви деревьев с помощью магов схватили Гибру, бесполезно сопротивлявшуюся, и переместили ее тело из одной клетки в другую. Женщина тем временем постепенно принимала свою участь, отчасти зная, что это и должна была получить за свой проступок. Такие были порядки у гоблинов. Слуги тем временем сковали ее тело цепями, лишив возможности двигаться, а маги поместили клетку на вершину дерева, ветвями подняв ее наверх.
— Оставайся там, пока не сгниешь! — сказал Люмрик и, выполнив ироничный поклон, добавил: — Мадам!
Люмрик скомандовал ловкачу, который вернул вождя на его место во главе стола, и присел, как на трон. Подняв тело гоблина, из-под которого виднелась бутылка с настойкой, вождь откупорил ее и громко объявил, будто забыв про кровавый пир:
— Кому подлить?
Никто из находящихся за столом игроков и гоблина не отозвался. Даже Лион промолчал, потому что таким кровожадным и ужасным своего друга он никогда не видел. Вождь, отвернувшись, коротко сказал:
— Отдыхайте, я скоро вернусь!
И скрылся, будто осознав весь ужас сотворенного им.
Долго никто не двигался и не решался заговорить. Тишину нарушил Лион, вставший из-за стола:
— Я найду его.
Лицо мага выказывало удивление и разочарование. Как и лица всех остальных. Даже Джейк пребывал в состоянии, которого не ощущал давно — со времени ухода от брата. Люмрик напугал до чертиков даже самых кровожадных гоблинов.
Следующим высказался Лаки.
— Нам нечего сказать, но что-то сказать мы должны, — парень встал и принялся ходить вдоль стола. — Я не знаю, как у них тут принято, но, скорее всего, такие дела не новость в племенах гоблинов. И я все-таки удивлен, что Люмрик решил пойти на такое. Не думал я, что его внутреннего стержня хватит на это. Не мне, конечно, знать, что у гоблинов внутри.
Мирон, указав рукой на тела гоблинов, сказал:
— А мне кажется, мы можем видеть это наглядно!
Никто не рассмеялся, включая призрака, но почти все улыбнулись. Только Тина сохраняла на лице выражение удивления и смотрела в одну точку — на женщину, сидящую напротив, с глубокой раной на шее и стеклянными глазами, впившимися прямо в ее душу. Девушка познакомилась с ней и даже обменялась парой слов. А потом на ее глазах эту женщину, жену одного из господ, удушил браслет. Быть может, она была лишь косвенно связана с предательством. Может, лишь только знала про него и ничего не говорила.
Лаки наклонился над столом и, опершись руками на него, смотрел прямо на девушку. Он решил. Давно решил. Подойдя к Тине сзади и положив руку ей на плечо, он сказал:
— Не смотри на это. Пойдем.
Тина посмотрела не него, не совсем понимая, чего он хочет. Однако встала. Лаки взял ее за руку чуть выше кисти и повел в сторону тропинки, которую приметил еще в начале застолья. Теперь, в лучах заходящего солнца, Тина выглядела волшебно, однако кровавые сцены застолья все еще виделись в багровых красках заката. Кровь блестела на столе, на траве, на телах.
Девушка не отрывала взгляда от парня, в то время как он в своих мыслях, не показывая этого, переживал множество эмоций. Отвращение. Испуг. Злость. Но он не
