Разреженный воздух - Ричард К. Морган

Подчеркну, что на этот раз я не стал снимать гарнитуру. Декейтер, лицо которого уже было обнажено, ничего не сказал, просто выглядел обиженным. Рис считает и запишет все контрольные сигналы, пока мой старый напарник будет искать способ убедительно мне солгать.

Но он этого не сделал. Вместо этого он сдался, сел и принялся мрачно сверлить взглядом пруд.

– И ты же не общаешься с неким парнем по имени Сандор Чанд? – Рис на удивление легко нашла этого хмыря – достаточно было разрушить парочку слабых корпоративных брандмауэров. – Он числится исполнительным консультантом по безопасности в «Седж Системс». В тех самых «Седж Системс», на которых работал Пабло Торрес до тех самых пор, пока внезапно не решил, что с него хватит, и ушел примерно за два месяца до своего предполагаемого выигрыша в лотерею.

– Хорошо.

– Тот самый Чанд, который отправил группу захвата, чтобы забрать меня для допроса, после которого я, предположительно, быстро испарился бы в ближайшей шламовой трубе.

– Так, хорошо…

– На твоей, сука, территории, Милтон. Я хочу сказать, какой же ты преступный авторитет после этого? Твое слово здесь вообще хоть что-нибудь значит или теперь все решает эта пизда Аллаука?

– Я же сказал, хорошо!

Милт снова вскочил на ноги, снова сжал кулаки… но на этот раз не стал искать деревья, на которых мог выместить свою злость. Я остался сидеть, скрестив ноги, на берегу, где и сидел до этого. Так казалось безопаснее. Я бросил в пруд еще один камешек, снова распугал все ту же рыбу. Рыбешки могли уже и поучиться на своих ошибках.

– Избив меня, проблему не решишь, Милт, – тихо произнес я.

– Я знаю! – Он плюхнулся обратно на каменную пирамидку с плоской верхушкой рядом со мной. Посмотрел на свои все еще сжатые кулаки, словно это были инструменты, которые по неведомой причине вдруг перестали работать. – Ты думаешь, я этого не знаю?

– Я думаю, ты испытываешь противоречивые чувства. И я хотел бы узнать, по поводу чего такие переживания, прежде чем их последствия отправят в мою сторону новые отряды корпоративных убийц.

Он покосился на меня.

– Думаешь, это Чанд пытался устранить тебя в Брэдбери?

– Нет. Его люди хотели вывернуть меня наизнанку и выяснить, что я знаю. Те ребята в Брэдбери просто хотели, чтобы я испарился. И есть у меня подозрения, что, если бы это команда из Брэдбери попыталась устранить меня в Гингриче сегодня утром, ты бы сейчас со мной не разговаривал. Это два совершенно разных нанимателя, две разные цели и два очень разных уровня исполнителей.

– Приятно быть желанным, да?

Это была старая фраза из наших дней партнерства, которой мы пользовались, чтобы подшутить над нашей добычей, пока мы ее упаковывали. Я сдержанно улыбнулся в знак признательности, снял гарнитуру и аккуратно положил ее на подстриженную траву рядом с собой. Потер глаза.

– Честно говоря, я прожил бы и без этого. Так что давай выкладывай, ты знал об этом большом куше, который поджидал Торреса, или нет?

Он кивнул.

– Да, знал. Джефф Гэвел сказал мне, что у Пабло есть какое-то предложение и он хочет напрямую встретиться с Аллаукой. В детали Пабло не вдавался, поклялся только, что мы все станем богачами.

Я обвел жестом все вокруг.

– Мне кажется, ты уже и так богат.

– Куда богаче, сказал он Гэвелу. Намного богаче.

– В самом деле? Трудно представить, что кто-то вроде Торреса метил так высоко.

Декейтер одарил меня взглядом, который я не смог расшифровать.

– Торрес умел считать не хуже всех нас, Хак. Суть в том, что он сулил нам богатство уровня ультрапутешественников. Никаких ограничений.

– И ты ни разу не подумал поговорить с ним об этом? Да брось.

– Я же сказал тебе – он хотел говорить только с Аллаукой. Так что я организовал им встречу, и Аллаука отмахнулась от его идеи. Я решил, что Торрес приперся к ней с типичными понтами шельфовика, и больше никогда об этом не задумывался. Я был немного занят в то время, понимаешь? Город сам собой не порулит.

– Склоняю голову перед твоим свежеприобретенным чувством гражданского долга. А что было, когда Торрес исчез? Неужели и тогда тебе в голову не пришли какие-нибудь мысли? А когда из-за Паблито начались беспорядки и сюда заявились люди из отдела по поиску пропавших? А когда вчера появился я? Знаешь, ты мог мне обо всем рассказать еще тогда.

– Хочешь знать, почему я сразу тебе все не рассказал? Потому что это не твое дело, усек? Я работаю с Аллаукой. В прошлом нас связывает немало всякого дерьма, я достал Ирени… – Он запнулся и начал заново. – У нас есть история, Хак, и она что-то да значит. Я не собираюсь ставить Аллауку под удар, только потому что ты решил узнать подноготную какого-то смерча-неудачника вроде Торреса, который не знал, когда следует остановиться.

– Ты хочешь сказать, это Аллаука выставила его в шлюз?

– Она говорит, что ничего подобного не делала.

– О, и конечно же, Ракель Аллаука никогда не лжет! Она что, превратилась в фанатика, помешанного на Иисусе из Долины?

– Я не снимал гарнитуру, когда разговаривал с ней, Хак. Ты что, думаешь, я такой тупой? – Декейтер с видимым усилием понизил голос. – Когда копы начали здесь все разнюхивать, я прямо спросил ее об этом, и на мне была гарнитура с высококлассным пакетом гештальт-скана. Она понятия не имела, что случилось с Торресом, сказала, что, когда видела его в последний раз, он был еще жив, а сделка, которую он ей предложил, была полным дерьмом и она не принесла бы никакой выгоды, потому Аллаука велела ему отвалить. У меня нет причин ей не верить.

– Если не считать богатства уровня ультрапутешественников, которым она не захотела делиться.

– Тогда где же оно? Я обеспечиваю безопасность всех счетов мэра, я подписываю все расходы, превышающие повседневную норму. Ничего необычного не случилось ни тогда, ни после. И вот что я еще тебе скажу, Хак. Тебе не нравится Аллаука, но она обладает интеллектом уровня ИИ и учует выгодную сделку за сотню километров во время песчаной бури на Тарсисе. Если бы Торрес предложил ей что-то, что угодно, вообще что угодно, стоящее хотя бы десятой доли такого барыша, она бы ухватилась за это предложение руками и ногами. Говорю тебе, я разговаривал с включенной гарнитурой, и я видел – Торрес ее выбесил, но она не лгала.

Я взглянул