Сад Лиоты - Франсин Риверс

Он оглянулся и увидел, что Сэм стоит в дверях кухни и наблюдает за ними.

— Пойдем на улицу.

Когда Энни вышла с ним на крыльцо и закрыла за собой входную дверь, она остановилась. Ждала, что он скажет.

Он почесал затылок:

— Не знаю, как спросить тебя, чтобы не выглядеть полным ничтожеством в твоих глазах.

— Просто спроси, Корбан. — Она ни на миг не сомневалась, о чем пойдет речь.

— Мне хотелось бы знать, как все сложится, Энни.

— Ты о своей курсовой?

Он поджал губы:

— Отчасти.

Она заметила, как слезы заблестели в его глазах.

— Все в порядке, Корбан. — Она улыбнулась. — Можешь признаться, что волнуешься за бабушку Лиоту. Я не буду думать о тебе хуже из-за того, что, занимаясь исследовательской работой, ты дал волю своим чувствам.

Он кивнул, но ответил не сразу:

— Я надеюсь, что она поправится, Энни. — Его голос дрогнул. — Очень надеюсь. И верю, что она проживет еще немало лет…

— Конечно, она же никогда не сдается.

— Теперь родственники ополчатся на тебя, а тебе лишь восемнадцать.

От такой нежной заботы у нее потеплело на сердце. Он хотел бы не беспокоиться о ней, но не мог иначе. И это кое-что говорило о его душе.

— Бабушка оставила мне пару козырных карт. Но сама я считаю, что всего лишь исполняю волю Божью. Кто на меня ополчится, если мне помогает Господь?

Он укоризненно покачал головой:

— Мне еще не встречались такие наивные люди, как ты, Энни.

— В пятницу я разговаривала с врачом, и он сказал, что хочет встретиться со мной, мамой и дядей во вторник утром. — Она положила руку на его плечо. — На эту встречу придут представитель социальной службы и бабушкин лечащий врач. Не хочешь поддержать меня?

— Сочту за честь.

— Встреча состоится в одиннадцать в конференц-зале на третьем этаже. Без четверти одиннадцать я буду ждать тебя в вестибюле.

— Я приду.

Она стояла на крыльце, пока его машина не тронулась с места. За последние две недели Корбан Солсек сильно изменился. И определенно в лучшую сторону.

Открыв дверь, Энни зашла в дом. Сэм стоял посреди гостиной, заложив большие пальцы рук за ремень, и смотрел на нее.

— Он пригласил тебя куда-нибудь, не так ли?

Корбан? Пригласил ее?

— Нет. Мы говорили о бабушке. Он хочет прийти во вторник в больницу на встречу врача с нашей семьей. Поскольку он согласился приходить по средам, чтобы посидеть с бабушкой и дать мне возможность выйти из дома, я решила, что будет неплохо, если он поддержит меня в этот вторник.

— А ты бы пошла с ним, если бы он пригласил?

— У него есть девушка, Сэм.

— Они разбежались.

— Правда? — Сэм внимательно следил за ее реакцией. — Не удивительно, что он был сегодня так встревожен. А он не говорил, собираются ли они снова соединиться?

— Нет, не говорил. Но думаю, это маловероятно, — мрачно заявил он.

— Корбан — мой друг. И ты тоже. Очень хороший друг.

— Но я хочу большего.

О, Господи, как же мне объяснить ему?

Вышедшая из кухни Сьюзен спасла ее от необходимости что-то отвечать.

— Я не ослышалась? Неужели Корбан свободен? Круто! — Она рассмеялась. — Замолвишь за меня словечко, а? — Она подтолкнула Сэма локтем. — Мне ведь и просить тебя не нужно, верно, ты же хочешь мне помочь. Скажи Корбану что-нибудь, чтобы у меня не было конкуренток. Собирайся, братишка. Нам пора идти. — Она чмокнула Энни в щечку. — Я убрала оставшиеся бутерброды, ты наготовила их на целую армию. Мы пробудем у наших родителей все выходные, так что можем завтра помочь тебе поставить мебель на место. Папа тоже обещал прийти, когда все будет готово: он хочет поставить шест у кровати и приделать ручки на стенки ванной.

— Я позвоню. К понедельнику все уже будет готово.

Сэм взял сестру за руку и подтолкнул ее к выходу. Когда Сьюзен спускалась по ступенькам, он шепнул Энни:

— Позвони, если понадобится моя помощь.

Он наклонился, чтобы поцеловать ее в губы, но она слегка отстранилась, и поцелуй пришелся в щеку. И все равно сердце у Энни заколотилось. Сэм волновал ее, в этом не было никаких сомнений. Но из-за физического влечения к нему она не собиралась отказываться от того, к чему была призвана. И меньше всего она хотела, чтобы Сэм напрасно надеялся на это.

Он выпрямился и уныло улыбнулся, погладив ее по щеке:

— Я так быстро не сдамся.

— Не хочу причинять тебе боль, Сэм.

— Мне уже больно, Энни. Возможно, мне пойдет это на пользу. Приобрету трудный опыт.

Она закрыла за ними дверь.

— Господи, как мы оба можем быть настолько уверены в своих чувствах, и как эти чувства могут быть такими разными?

Мысли Энни снова были заняты работой, и она отправилась в спальню. Следующие несколько часов она красила подоконник в глянцево-белый цвет. Закончив покраску, отодрала скотч и свернула линолеум, которым был покрыт пол. До глубокой ночи она мыла и натирала паркет. Жалко закрывать такое великолепие, да вот бабушка могла поскользнуться. Энни внесла в комнату свернутый в рулон довольно милый розовый ковер, купленный ею на распродаже, и аккуратно расстелила его. Ковер был четыре на шесть метров, и между его краями и всеми стенами остались неприкрытые участки.

Вместо снятых Сэмом тяжелых штор Энни повесила на карнизы тюлевые занавески, потому что окна были расположены высоко от земли, и с улицы заглянуть в них было невозможно, если только не подниматься на крыльцо, яркий свет уличных фонарей сюда тоже не проникал.

Она встала посреди комнаты и осмотрелась, представляя, как все будет выглядеть, когда мебель вернется на свои места, когда снова появятся картины на стенах и кровать будет застелена. Как жаль, что у нее не хватило времени и денег, чтобы оклеить стены обоями. Бабушке придется чаще всего находиться в этой комнате. Значит, она должна быть особенно уютной и вызывать радостное чувство.

Ее вдруг осенило, и она заулыбалась от мысли, которая пришла ей в голову.

Она втащила в комнату лестницу, взяла свои кисти и краски и принялась за работу. Сегодня, конечно, она не успеет закончить, зато положит начало, и потом будет продолжать по мере сил.

Нора открыла дверь в конференц-зал и увидела стол, за которым сидела Энни с Корбаном Солсеком. Джордж ерзал на стуле, пытаясь ослабить узел своего галстука. Представитель социальной службы и терапевт негромко переговаривались между собой, заглядывая в историю болезни. Нора почувствовала руку Фреда на своей талии, он обнял ее не для того, чтобы поддержать, а просто чтобы напомнить о своем присутствии. Глубоко вздохнув, она расправила плечи и закрыла за собой дверь.

Нора заметила, что Энни даже не глянула в ее сторону. Корбан бросил на нее холодный взгляд, как будто провел разделительную черту. Интересно, между ним и ее дочерью что-то есть? Когда молодой человек вызывающе посмотрел на нее, а потом наклонился к Энни, Норе показалось, что он собрался защищать ее дочь.

— Мы рады, что вы сумели прийти, миссис Гейнз, — сказала представитель социальной службы. — Мистер Гейнз. — Она пожала руку Фреду. Нора не помнила имени этой женщины. — Присаживайтесь, пожалуйста, и располагайтесь поудобнее. Доктор Паттерсон придет через минуту.

Нора хотела спросить, зачем здесь находится Корбан. Он ведь не является членом их семьи. Какое вообще право он имеет находиться здесь? Но она промолчала, только крепко сцепила пальцы под столом, чтобы никто этого не заметил. Фред взял ее за руку. Его прикосновение было теплым, нежным, успокаивающим.

— Я заходил к маме, Нора, — сказал Джордж. — Она уже выглядит не такой безжизненной.

Терапевт закивал, присоединяясь к его словам:

— Последние несколько дней прошли вполне спокойно. Мы замечаем серьезное улучшение ее состояния.

Нора не знала, хорошо это или плохо. В любом случае, матери пока нельзя возвращаться домой.

В зал вошел доктор Паттерсон, всем своим видом показывая, что он очень занятой человек и не может терять ни минуты.

— Все в сборе?

Нора посмотрела на брата:

— А Дженни собиралась прийти?

— Она сказала, что мы с тобой должны сама принять решение.

— И со мной, — негромко заметила Энни.

Нора покосилась на дочь, очень надеясь, что Энни поймет намек и не станет докучать собравшимся глупыми и слишком эмоциональными высказываниями. Она все подробно обсудила с Джорджем по телефону и сейчас была очень удивлена тем, что Дженни не приехала. Ее отсутствие красноречиво говорило о том, что жена Джорджа не согласна с принятым решением.

Доктор Паттерсон вкратце описал состояние Лиоты. Инсульт. Частичный паралич. Нарушение речи. Недержание. В последние несколько дней наблюдалось некоторое улучшение, но предстоит длительное лечение и не исключена возможность повторного инсульта. К тому же у пациентки атрофия некоторых мышц, истощение и артрит.