Последнее Правило Волшебника, или Исповедница. Книга 2 - Терри Гудкайнд

Ричард сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Кэлен было так жалко его. Он выглядел совершенно растерянным. Казалось, вот-вот готов заплакать.

– Так, так, так, – донесся до них сзади чей-то голос.

Они все повернулись.

Худая, как трость, женщина в черном коварно улыбалась, глядя на них. В ее волосах угнездилась сплошная чернота. Бледная кожа и выцветшие глаза придавали ей вид мертвеца.

– Сикс… – произнес Зедд.

– Никогда бы не подумала… Уж не сама ли Мать-Исповедница здесь? И разве не будет император рад, когда я приведу к нему еще и Лорда Рала, перевязанного ленточкой.

Кэлен увидела, как Зедд схватился за голову, несомненно испытывая боль. Он, спотыкаясь, сделал несколько шагов назад и свалился на пол. Ричард с коротким звоном извлек меч. Он попытался двинуться к женщине, но был тут же остановлен и возвращен назад силой, которую Кэлен не могла ни видеть, ни распознать. Его меч с грохотом упал на каменный пол.

Женщина вытянула тонкий палец, указывая на Кэлен.

– Не очень хорошая мысль, Мать-Исповедница. Не то чтобы я сильно обеспокоюсь, если ты поджаришь собственные мозги, пытаясь разжижить мои, но все-таки ты более ценна для меня живой.

Кэлен ощутила, как боль от невидимой силы заставляет ее отойти назад, так же, как и Ричарда. Истощающая силы агония напоминала чем-то боль от кольца на шее, но была острее и глубже проникала в ее уши. От этого основание челюсти заболело так, что она была вынуждена открыть рот. И теперь все пятеро, съежившись, оказались отброшены назад и зажимали свои уши от неимоверной боли.

– Это значительно все упрощает, – сказала Сикс в своей самодовольной манере, заскользив к ним, как сама смерть.

– Сикс! – раздался из дверного проема жесткий и твердый оклик.

Сикс повернулась на голос, который, несомненно, узнала. Боль в голове Кэлен исчезла. Она увидела, что остальные тоже пришли в себя.

– Мама?.. – произнесла Сикс в замешательстве.

– Ты разочаровала меня, Сикс, – сказала старуха, входя в комнату. – И надо сказать, весьма разочаровала.

Она была такой же худой, как и Сикс, но более сутулой от возраста. Ее черные волосы так же спадали, обрамляя лицо, но среди них попадались седые. И глаза ее были такие же блекло-голубые.

Сикс попятилась на несколько шагов.

– Но я… я…

– Что ты? – потребовала старуха ядовитым неприязненным тоном. Эта женщина вела себя повелительно и не боялась ничего, и меньше всего Сикс.

Сикс отступила еще на шаг.

– Я не понимаю…

Кэлен с изумлением наблюдала, как натянутая бледная кожа на лице и на руках Сикс зашевелилась, как будто закипая изнутри.

Сикс закричала от страха, ее костлявые пальцы ощупывали сползавшую с лица плоть.

– Мама, чего ты хочешь?

– Это вполне очевидно, – сказала старуха, подходя ближе к ведьме, в то время как та продолжала съеживаться. – Я хочу, чтобы ты умерла.

При этом все тело Сикс резко дернулось, в то время как ее кожа судорожно двигалась и вспенивалась, словно отделялась от бушующих мышц и сухожилий, находящихся под ней. Она выглядела так, будто кипела изнутри.

Старая женщина вдруг ухватила ослабевшую кожу на шее Сикс. И когда та начала валиться, с силой дернула.

Кожа, большей частью одним куском, сползла с падающей ведьмы. Она свалилась кровоточащей, неузнаваемой массой, удерживаемой только платьем, на каменный пол. Это был самый отвратительный вид, какой Кэлен могла вообразить.

Старая женщина, держа в руке обвисшие остатки когда-то принадлежавшей Сикс кожи, улыбнулась им.

Все остальные стояли, застыв в шоке, а старуха, казалось, начала мерцать, ее облик расплылся. Кэлен уставилась на нее с изумлением. Теперь эта женщина больше не была старой, а стала молодой и красивой, с длинными вьющимися золотисто-каштановыми волосами. Пестрое серое платье было слишком узким, чтобы скрывать выразительную фигуру. Кружева воздушной ткани колыхались, будто от легкого ветерка.

– Шота… – сказал Ричард, и усмешка тронула его лицо.

Она бросила окровавленную кожу как мокрую тряпку, затем улыбнулась скромной, дразнящей улыбкой, тогда как сама сделала шаг вперед и осторожно коснулась его щеки другой рукой. Кэлен почувствовала, как ее собственное лицо залилось краской.

– Шота, что ты делаешь здесь? – спросил Ричард.

– Конечно же, спасаю твою шкуру. – Она улыбнулась еще шире, бросив взгляд вниз, на останки внутри черного платья. – Думаю, за это Сикс заплатила своей.

– Но… я ничего не понимаю.

– Ничего не поняла и Сикс, – сказала Шота. – Она предполагала, что я убегу, поджав хвост, чтобы навечно скрыться, дрожа от страха, боясь, что она может найти меня, так что уж никак не ожидала визита собственной матери. Подобная прозорливость не входила в число ее великих талантов, это превышало возможности ее ограниченного воображения, поскольку она не обладала пониманием ценности матери и не имела никакого сочувствия к тем, у кого это было и кто это понимал. Она не могла вообразить силу и значение такой связи, в результате все это ослепило ее. С собственной матерью ее связывала ненависть, сдерживаемая страхом.

Кэлен почувствовала, как ее лицо краснеет еще больше, когда Шота провела длинным лакированным ногтем по рубашке на груди Ричарда.

– Не люблю, когда кто-то забирает то, что задумала и создала я, – сказала Шота Ричарду интимным тоном. – Она не имела права на то, что было моим. У меня заняло массу времени и сил, чтобы обратить все, что она сделала, запуская свои щупальца в мои владения, но я сделала это.

– Думаю, ты сделала больше, Шота. Думаю, ты хотела помочь нам всем.

Шота отступила на шаг, повернулась к Ричарду спиной и помахала рукой, словно стряхивая с нее что-то.

– Шкатулки приведены в действие. Если сестры Тьмы откроют их, погибнет очень много безвинных людей. Я тоже окажусь отправлена к Хранителю, как кусок мяса.

Ричард только кивнул, подтверждая правоту этого. Он наклонился и поднял свой меч, затем протянул в ее сторону рукоять.

– Возьмись рукой.

– Дорогой мой мальчик, я не нуждаюсь в мече.

Кэлен не представляла, чтобы у кого-то мог быть такой прекрасный шелковистый голос. По поведению Шоты нельзя было сказать, что она осведомлена о присутствии в комнате кого-то еще. За исключением быстрого предупреждающего взгляда, брошенного на Зедда, ее миндалевидные глаза почти не оставляли Ричарда.

– Сделай мне одолжение – просто коснись его.

Ее лицо смягчилось кокетливой улыбкой.

– Если тебе так хочется.

Изящные пальцы обхватили рукоять. И тут же ее глаза оказались способными видеть Кэлен, стоявшую как раз рядом с ним.

– Этот меч прерывает воздействие Огненной Цепи, – сказал Ричард. – Он не отменяет его, но позволяет видеть то, что находится перед тобой.