Время побежденных - Мария Семеновна Галина

— Погодите, — вдруг очень спокойно сказал Хенрик.

— Какого черта? Все работает! Полезай!

— Нет! — молниеносным движением он выхватил пистолет и нацелил его на доктора. — С этим я в кабину не полезу.

Док спокойно стоял поодаль. Лопасти подняли вокруг него тучи бурой пыли, но он даже не поморщился.

— Да он сошел с ума, — громко, но тоже спокойно сказал он, — я давно подозревал, что у вас паранойя, Хенрик.

— Какая, к черту, паранойя?!

Я сказал Карсу: «Оставайся здесь», — и выскочил из кабины. Этого еще, понимаешь, не хватало!

— Хенрик! Да приди же ты в себя!

— Я в полном порядке, — по-прежнему спокойно проговорил Хенрик, — а вот эта падаль — нет. Где, ты думаешь, он был, когда мы его искали в ту ночь?

— Откуда я знаю, где он был? Мало ли что могло с ним стрястись, в таком-то бардаке?

— И ты ему поверил?

— Да расскажи ты кому-нибудь, что тогда случилось с тобой, тебе тоже никто бы не поверил! Что я, должен подозревать всех подряд, когда такое творится?

— А не мешало бы! Вот ты этой ночью отстоял свою вахту и завалился дрыхнуть, а я следил за этой сукой! Ты знаешь, что он уходил от костра?

— Брось, Хенрик! Мало ли зачем он отходил? Да что ты как маленький!

— Да он отошел метров на двадцать и просто пропал! Исчез! А потом появился как ни в чем не бывало!

— И вы ему верите, этому психу? — спросил доктор.

Лопасти гудели, и я никак не мог сосредоточиться. Карс, высунувшись по пояс из кабины, недоуменно таращился на нас.

— Что происходит, Олаф? — проорал он.

— Понятия не имею! Оставайся на месте!

— Говорю вам, он мутант! — орал Хенрик. — Оборотень! Или его подменили там, в Тоничи, или он всегда был таким! Это не человек — это подделка! Муляж!

— Хенрик, это же просто слова! У тебя нет никаких доказательств!

— Доказательства вам нужны? А как, вы думаете, он меня вытащил, когда я свалился с этого чертова моста? Ведь он же меня одной рукой вытащил!

— Чего со страху не примерещится, — заметил доктор. — И стоило его вытаскивать? Он же маньяк!

— Слушайте, вы, придурки, — заорал я, — вы мне уже хуже смерти надоели! Полезайте в кабину, вы, оба!

— Черта с два я ему позволю лететь обратно! Там и своего дерьма полно! Куда он ночью уходил? Почему вертолет оказался именно там, где нужно? Пилот прахом рассыпался, а чертова машина как новенькая!

— Скажи спасибо, что она еще летает, и садись в кабину!

— Да я сам тут костьми лягу, а ему лететь не позволю! Отойди от машины, ты, сволочь!

— Будете стрелять, Хенрик? — с интересом спросил доктор. Тут только я сообразил, что его голос без видимых усилий перекрывает шум мотора.

— Добром не отойдешь, буду!

— Матиссен! И вы пойдете на поводу у этого ненормального?

— Хенрик, хватит! — устало проорал я. — Лезь в кабину. Если он и вправду мутант, пусть на базе с ним разбираются. А нам сейчас не до того.

— Разберутся с ним, как же! Это он с ними разберется, дай ему только туда добраться!

— Вам что, какое-нибудь слово дать? — поинтересовался доктор.

— Слово? Да кто поверит твоему слову, ты, насквозь фальшивая тварь!

— Ну же, Хенрик, успокойтесь!

— Ты думаешь, я пистолет у тебя просто так взял?

— Ну что ж, — сказал док, — стреляйте!

До последнего мига я не верил, что Хенрик выстрелит. Но он навскидку выпустил в фигуру, смутно различимую за клубами дыма, две пули.

— Черт, — пробормотал я.

Док даже не пошевелился.

— Слишком вы любите стрелять, Хенрик, — наставительно заметил он, — это нехорошо.

— Ну что? — проорал Хенрик, обернувшись ко мне. — Теперь вы видите?

— Да… — медленно сказал я, — теперь вижу. Хватит, Хенрик, полезай в машину. Оставь его.

— Значит, вы так трогательно собираетесь бросить меня здесь, — заметил доктор со своей обычной насмешкой в голосе.

— А что еще с тобой делать? — вздохнул я. — Если тебя пули не берут, то и тут с тобой ничего не случится. Не знаю, кто ты или что ты, но лучше уходи.

Док не двинулся с места. Глаза его сверкнули в сумерках, точно две слепящие точки.

Я вспрыгнул обратно на сиденье пилота.

— Давай в кабину, Хенрик! Скорее!

Хенрик, не сводя взгляда с неподвижной фигуры, пятясь, полез в кабину.

— После того, что мы столько пережили вместе, — насмешливо продолжал док, — прошли столько миль бок о бок…

— Умолкни, ты, сука!

— Знаешь, почему ты так горячишься, Хенрик? — спросил док, спокойно наблюдая за ним. — Потому что не уверен в том, кто ты такой на самом деле? Ты никогда не задумывался — а что, если…

Хенрик, не дав ему договорить, судорожно нажал на курок. На какой-то миг я увидел спокойное, без выражения, лицо доктора, потом все пропало. Только столбы пыли, поднятые лопастями вертолета, крутились меж скалами.

Хенрик почти упал на сиденье и резко захлопнул дверцу.

— Ну что, — устало сказал я, — поехали?

И врубил форсаж. Лопасти винта слились в сплошной диск, машина дрогнула и стала медленно подниматься в воздух.

* * *

«Нью-Йорк таймс»

от 11 ноября 2128 года

Все попытки связаться с президентом начиная со вчерашнего дня оказались безуспешными. Известно, что, удалившись в свою резиденцию, президент созвал экстренное совещание, после которого намеревался выступить со специальным обращением к народу. Но ожидаемого выступления не последовало. Официальные лица отказываются давать какое-либо объяснение этому факту, но, похоже, эта таинственность вызвана тем, что сами они находятся в полнейшей растерянности. Обстановка полностью дестабилизирована. Попытки связаться с полномочным представителем ООН тоже не дали никакого результата. Аналогичным крахом закончились попытки связаться с Европейским сообществом — со вчерашнего дня отказали все средства межконтинентальной связи. Похоже, нашим гражданам предстоит рассчитывать только на себя. На улицах полно самозваных проповедников, утверждающих, что наступил конец света. Быть может, так оно и есть?

Гиблые Земли — Ногалес

12 ноября 2128 года

Гиблые Земли проплывали под нами — темное непроглядное покрывало ночи окутывало их. Ни огонька, ни признака человеческого жилья — под кабиной вертолета тянулись километры и километры безмолвной земли. В кабине тоже царил сумрак, который не могли развеять слабые огоньки, горящие на приборной доске.

Я сверился с компасом — мы шли прямо на Ногалес. К утру, если нам удастся прорваться, мы опустимся на посадочную площадку рядом с базой.

Если не считать шума двигателей, первые полтора часа мы летели в полном