Рыцари пятого океана - Андрей Рытов

- Ну что же, - подвел он итог моему докладу. - Прибыли вовремя. Скоро у нас начнутся интересные дола. Авиации предстоит много работы.

Толбухин страдал одышкой. Глубоко вздохнув, он продолжал:

- Воздушная армия сильная, под Сталинградом воевала. Командующий Хрюкин энергичный человек. Думаю, вам будет с ним легко. - Опираясь на подлокотники, он поднялся, подвел меня к лежавшей на столе карте и, указав карандашом на Крымский полуостров, пояснил: - Захлопнули мы тут немца с суши надежно. Только и остается ему для связи море да воздух. Тут его надо и прикончить. Командующий положил на карту широкую ладонь и продолжил: - Людей надо готовить к операции, боевой дух поднимать. Не лишне будет напомнить им, как войска Южного фронта под командованием Михаила Васильевича Фрунзе в 1920 году форсировали Сиваш, штурмовали Перекоп, опрокинули Врангеля в Черное море. Как Красная Армия героически обороняла Севастополь в сорок первом и сорок втором годах. Надеюсь, я правильно понимаю смысл партийно-политической работы? улыбнулся он. - В заключение добавил: - Не плохо бы вам поинтересоваться, как обстоят дела в тылах армии. Операция потребует большого количества горючего и боеприпасов. Все ли там делается, что надо? Дороги тяжелые. Распутица. Держите тылы под постоянным надзором.

Попрощавшись с командующим, я зашел к члену Военного совета фронта генерал-майору Субботину, потом к начальнику политического управления Михаилу Михайловичу Пронину.

Начальник политуправления хорошо знал 8-ю воздушную армию, дал исчерпывающую характеристику ее политработникам. Чувствовалось, что за плечами у него огромный опыт, годами выработанное к людям партийное чутье. Мне особенно запали в душу его слова: "На войне не любят краснобаев и пустозвонов. Больше того, их презирают. Человек в боевой обстановке проверяется не словами, а делами".

Михаил Михайлович дал немало дельных советов: как готовить людей к предстоящей операции, как использовать в партийно-политической работе сводки Информбюро, газеты, журналы, новые песни, отличные стихи и очерки К. Симонова, поэзию А. Суркова и А. Твардовского, статьи М. Шолохова, А. Толстого, И. Эренбурга.

В лице начальника политуправления фронта я нашел хорошего товарища и доброжелательного руководителя и не раз потом обращался к нему за советом в трудную минуту. Он восхищал меня природным умом, житейской мудростью и богатыми наблюдениями.

Вернувшись на КП Хрюкина, я доложил ему о своих беседах с командованием фронта и передал просьбу Толбухина непременно побывать в тыловых частях.

- Правильно советует, - согласился Тимофей Тимофеевич. - Я и сам давно собирался побывать там, да все некогда.

Не откладывая дела, вместе с начальником тыла армии генералом Малышевым и его заместителем по политической части Кузнецовым мы выехали в ближайший район авиационного базирования. По дороге Малышев рассказал, что авиационные части армии обеспечиваются восемнадцатью батальонами аэродромного обслуживания. Люди работают старательно, но мешает весенняя распутица. Дороги разбиты, почти половина машин застряла в грязи, и не знают, как их вызволить.

- А тракторы? - спрашиваю Малышева.

- Только на тракторы и надежда, - говорит начальник тыла. - Но их мало. В двадцать четвертом районе авиационного базирования, например, семьдесят процентов тракторов неисправны. Нет запасных частей.

- Пускай те, что исправны, работают день и ночь, - говорю Малышеву.

- Так оно и получается, - уточняет генерал.

Неожиданно наш "газик" подбросило, потом он накренился и по самые ступицы ушел в жидкое месиво. Водитель пробовал вырвать машину, но она все глубже застревала в грязи. Тогда он вылез и, чертыхаясь, начал собирать прошлогоднюю траву под колеса, а мы, упираясь плечами в кузов машины, усердно ее толкали. Потные, выпачканные, с превеликим трудом добрались наконец до штаба тыловой части.

Допоздна засиделись с командиром батальона и его заместителем по политической части, обсуждая, как лучше организовать перевозку горючего и боеприпасов со станции выгрузки на передовые аэродромы.

Расчеты показали, что батальон должен справиться со своей задачей. Тем не менее с утра мы собрали водителей спецмашин и разъяснили им всю важность их работы. Шофер тогда был важной фигурой, от него во многом зависело бесперебойное снабжение фронта всем необходимым.

В ближайших колхозах еще от добрых мирных времен остались в мастерских цепи. Мы попросили отдать их нам. Они пригодятся для колес грузовиков. Водителям посоветовали иметь с собой лопаты, доски, бревна, которые можно было бы подкладывать на случай, если машина безнадежно застрянет в грязи.

- А сколько потребуется грузов на первые три дня операции? поинтересовался я у начальника тыла.

Генерал достал свой "кондуит",, в котором только одному ему были понятны какие-то пометки, и доложил:

- Авиабомб - четыреста пятьдесят семь тонн, снарядов - сто сорок шесть тысяч штук, патронов - четыреста двадцать четыре тысячи, горючего - в пределах трех-восьми заправок на каждый самолет.

В целом получалась внушительная цифра самых разнообразных грузов, которые надо было любыми путями доставить на аэродром.

Несколько дней мы ездили по тыловым частям, и я успел познакомиться со многими командирами, политработниками, интендантами, составил истинное представление о реальных возможностях батальонов, запросах и нуждах людей. Все это чрезвычайно пригодилось в разгар боевых действий.

Подготовительный период к предстоящей операции позволил мне также побывать во многих боевых соединениях и частях, познакомиться с их руководителями. А частей и соединений, входивших в 8-ю воздушную армию, было немало. Это 3-й истребительный Никопольский и 7-й штурмовой авиационные корпуса, включавшие в свой состав по три дивизии. Кроме того, были: 1-я гвардейская штурмовая Сталинградская Краснознаменная, 6-я гвардейская бомбардировочная Таганрогская, 2-я гвардейская бомбардировочная Сталинградская, 6-я гвардейская истребительная Донская авиационные дивизии и ряд других.

Все они имели богатый боевой опыт и замечательные традиции. Чего стоил, к примеру, истребительный корпус, которым командовал генерал-майор авиации Евгений Яковлевич Савицкий! В его составе было много героев, слава о которых гремела по всему фронту.

О самом Евгении Яковлевиче я слышал немало лестного. Но не думал, что он так молод. И вот передо мной предстал стройный, порывистый в движениях генерал. Ему было трудно усидеть на месте, его неукротимая натура требовала постоянного движения. Савицкий был прирожденным истребителем, и летчики любили его, подражали ему во всем.