Русская Армия в изгнании. Том 13 - Сергей Владимирович Волков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вот же принесли сюда черти этих храпоидолов, – минуты через две промолвил кто-то из молодых офицеров. – Уставились на нас, как в цирке, и стоят будто к месту приросли! Не наладить ли их отсюда по шеям?
– Да пускай себе стоят, – благодушно отозвался Кравченко. – Смотреть никому не возбраняется, наипаче в своем собственном отечестве. Поглазеют и пойдут своей дорогой.
Но этот прогноз не оправдался, уходить мы не собирались. Наоборот, через несколько минут к нам присоединились еще два оборванца, а затем с небольшими промежутками из-за кустов стали появляться и остальные.
– Ого, их уже восемь, – с некоторой тревогой в голосе заметил наш «корешок» Григорьев. – А вон и еще двое тащатся, тоже, наверное, не последние!
– И рожи у всех каторжные, прямо как на подбор, – добавил кто-то другой.
– На селяков они не похожи, должно быть, какая-то банда. Что будем делать, Евгений Васильевич?
– Да ничего, пока они стоят смирно и никого не трогают, – ответил Кравченко. – С нами дамы, и надо по возможности избегать скандала. Ведите себя как ни в чем не бывало, словно их здесь и нет, но будьте начеку.
Не сомневаясь в том, что мы болгары, «неприятель» переговаривался по-русски не таясь и тем сильно облегчал нам образ действий – его карты были перед нами открыты. И от созерцания мы начали переходить к активности, явно показывая, что не прочь принять участие в общем веселье. Чуть поодаль от других с дамой моего сердца танцевал красивый сотник Хинцинский. Я подошел к ним вплотную, поглядел с минуту и сиплым голосом по-болгарски сказал:
– Братушка! Я тоже хочу потанцевать. Ты поди отдохни, а мне оставь свою девочку, ей со мною скучно не будет!
«Девочка» заметно побледнела; Хинцинский ощерился как волк, я прекрасно понимал, как пламенно ему хотелось дать мне по уху, но за поясом у меня торчал здоровенный кухонный нож, и это принуждало его к сдержанности. Не вступая со мной в пререкания, они начали подтанцовывать ближе к своим, но я топтался вокруг них и продолжал приставать.
В таком же духе вели себя и другие «бандиты». Трое, обступив сидевшую под деревом парочку, громко обменивались впечатлениями относительно красоты и прочих достоинств насмерть перепуганной дамы. Я заметил, как она закрыла рукой золотую брошку, приколотую на груди, а потом, улучив минуту, сунула ее в траву за своей спиной. Двое приставали к виночерпию, с оттенком угрозы выпрашивая у него по стакану «жибровой» (водка из виноградных выжимок). Но нахальнее всех вел себя Оссовский: задирая по пути встречных и поперечных, он приближался к ковру, на котором сидел полковник Кравченко.
– Ну, видно, придется дать этой сволочи отпор, – промолвил последний. – Приготовьтесь-ка, братцы, на всякий случай!
Услыхав это, я благоразумно приотстал от Хинцинского, чтобы он внезапно не треснул меня чем-нибудь по черепу. Оссовский тем временем подошел к самому ковру, поглядел на разложенные тут закуски и одобрительно заметил:
– Добрые люди эти руснаки, еды наготовили на всех!
С этими словами он взял из корзинки пирожок и, громко чавкая, принялся жевать его. Это переполнило чашу кубанского терпения.
– Господа офицеры, за мной! – крикнул Кравченко и, вскочив на ноги, сплеча замахнулся на Оссовского. Сохранять инкогнито больше было нельзя. Отскочив в сторону, Оссовский закричал:
– Стойте, Евгений Васильевич, тут все свои!
– То есть как свои? Кто вы такой? – спросил изумленный полковник, все еще его не узнавая.
– Подпоручик Оссовский, к вашим услугам!
– Леонид Викторович! Рискованную же вы затеяли шутку: ведь еще секунда, и я съездил бы вас по портрету, ну что бы это было?
– Я все время был настороже и, как видите, вовремя закончил игру. Но признайтесь, страху на вас мы все-таки нагнали?
– Да что и говорить, чувствовали мы себя не очень уютно. Нас восемь человек безоружных, с нами женщины, а тут целый десяток отъявленных бандитов, с ножами и, как можно было полагать, с револьверами. Положение было не из приятных!
– А ты кто такой? – спросил меня повеселевший Хинцинский.
Я представился.
– Мишка, неужели в самом деле ты?! Тебя бы с такой харей родная мать не узнала! Ну, давай выпьем по чарке, а потом можешь танцевать с «моей девочкой», если она простит тебе свой испуг.
Ввиду того что у всей кубанской компании после страшного напряжения нервов теперь сразу отлегло от сердца, на нас не только не рассердились, но приняли с радушием, близким к энтузиазму. В руках у всех очутились наполненные стаканы, начался обмен впечатлениями и дружный хохот.
Пикник закончился на редкость весело, и, надо думать, его участникам запомнился на всю жизнь.
Новозеландские туристы
К середине августа в казарме снова скопилось довольно много офицерской молодежи, которая беспечно проживала свои предыдущие заработки и не спешила с поисками новой работы. Кое-кто уже совсем выдохся и перешел на кредит, что не ускользнуло от зоркого ока полковника Мамушина. Началась очередная волна гонений, и нам пришлось постепенно сдавать свои непрочные позиции.
Первыми ушла искать саман четверка самых «сознательных», во главе с Земсковым – старшим из молодых офицеров-сергиевцев. День или два спустя в поход по окрестным селам вышли еще две группы саманщиков. Судя по тому, что в ближайшие дни никто из них не возвратился, работу они нашли. Наша неразлучная тройка, пополненная Тихоновым, тоже была уже накануне выступления, когда неожиданный случай заставил нас переменить планы.
Из соседнего города Харманли приехал наш сергиевец Костя Пахиопуло, служивший там музыкантом в болгарском конном полку. Попутно отмечу – в Болгарии так люто ненавидели греков, что даже всемогущий полковник Златев не рискнул принять Костю под его подлинной фамилией и записал как Косту Попова, каковым он после этого и остался до конца своей недолгой жизни. Теперь он нам сообщил, что в Харманли для нескольких человек есть выгодная работа: надо выкопать котлован под табачную фабрику, которую там собираются строить. По приблизительным подсчетам подрядчика, предстояло вынуть шестьсот кубических метров земли; платили сдельно, по 35 левов за кубометр, и работу надлежало закончить за две недели.
Мы быстро подсчитали, что для этого потребуется десять человек и заработок составит по две тысячи левов на каждого. Это было очень недурно, и потому все тут же решили, что следует взять этот подряд.
– А как мы там устроимся с харчами? – поинтересовался Крылов.
– Будете лопать в ресторане, – ответил Пахиопуло, – там их сколько угодно, и вполне
