40к способов подохнуть. Том 4 - Hydra Dominatus

После этого я выдохнул и снял предохранители с рунического капюшона, выводя его на максимально доступную мощность, что должна была выжечь мою нервную систему за одно мгновение. Но не выжгла, ведь хребет мой уже покрывал психически активный хрусталь. Под смех Тзинча я всё больше брал силы у варпа.

— От судьбы не уйдёшь. Ты примешь мою помощь, сейчас или чуть позже. Ведь сам по себе ты слаб.

— Тюхе, что ты делаешь?

— Помоги Молоху внутри, часовню нельзя сдавать. Умрите, но не допустите катастрофы.

И хоть грохотали болтеры Детей Императоров, что шли вперёд и несли с собой волю Слаанеш, но я встал в полный рост и стрельба на мгновение прекратилась. Всё пространство озарил яркий золотистый свет, он заполнял собой каждую щель и прогонял все тени, сияя настолько ярко, что ослеплял чужие умы. Враг даже не поверил в происходящее, но уже через секунду он вышел из ступора и в невероятном гневе обрушил шквал огня на источник этого света, в котором было Его присутствие.

С невероятным остервенением загрохотали те, кто считал предателями не себя, а слуг мертвеца на троне. Тот кто должен был быть первым из людей и вести всех сквозь тьму служа идеалом, зазнался и решил стать Богом. Жажда власти свела его с ума и явила истинную сущность. И если в глубине их проклятых душ ещё стенала в мучениях вина за то, что они пошли против своих братьев, то Императора они ненавидели полностью и безоговорочно, мечтая лишь о дне, когда Золотой Дворец будет разрушен, а величайший лжец — мёртв.

Во все стороны летели осколки хрусталя, разрываемого концентрированным огнём всего вооружения отряда Детей Императора. В ужасе смотрели мои союзники на то, как источник света сыпется прямо на глазах, но когда последняя пуля уже не встретила никакого сопротивления… они обнаружили, что продолжал гореть, но уже в другом месте. Ослеплённые своей ненавистью и гневом, они стреляли в то, чего не было.

Я же за эти мгновения успел сократить дистанцию и молниеносным ударом гладиуса обезглавил первого врага, после чего начал покрывать уже себя хрустальной бронёй, что сияла изнутри золотистым светом. Рарезая гладиусом броню и ведя огонь из своего болт-пистолета, параллельно всему этому ослепляя Детей Императора бурей, я неожиданно сковал их в ближнем бою.

Но вот они уже начали и сами хвататься за своё уродливое оружие. С рёвом пронёсся цепной меч в милиметре от виска, выбив искры о поверхность моего шлема, но в тот же момент мой гладиус вонзился под плечо первого врага. Заходя за него я уже стрелял в упор по космодесантнику с болтером, что прикрывал его спину. В воздухе врезались наши болты, вдребезги разлетался мой хрусталь, в разные стороны разлетелись пальцы хаосита и следующее моё попадание уже сломало его оружие.

Продолжая движение вперёд, я с рывком вырвал свой гладиус, который разрезал всё на своём пути и сверкая кроной силового поля уже удвигался в выпаде к следующему врагу, выскакивающему мне наперерез. Но скорость моих движений была куда выше, как и точность. Выпад пришёлся прямо в кисть и без труда силовая перчатка была пробита насквозь. И пока ещё сверкающий проклятыми рунами меч падал на землю, остриё моего меча уже мчалось дальше вперёд, вслед за не успевающим уклониться космодесатником.

С жутким лязгом клинок вонзился прямо в визор шлема, выйдя из затылка вместе с всплеском крови. Багровая жидкость покрыла всё, включая мой доспех, и тут же она начала испаряться. Как низко пали некоторые из наших врагов, принявшие невероятно много даров Тёмных Богов. Они уже не были ни людьми, ни астартес, они были монстрами, чья кровь буквально кипела от порока.

— Сзади! — раздался крик Птички, что проник в реальной мир и в котором все услышали орлиный клич.

Перенеся всю инерцию в ноги, я с резким разворотом вырвал свой меч, разрубая череп и неся на острие уже не силовое поле, а психические искры. Все сколы моего оружия заполнились хрусталём, что уплотнил оружие и сделал его ещё смертоноснее. И на чудовищной скорости моё оружие столкнулось с силовым мечом того, кто хотел ударить мне в спину.

В дребезги разлетелся и мой хрусталь, и клинок, но все осколки тут же были подхвачены бурей и устремились прямо в визор космодесантника, пока я уже выпускал из левой руки разряженный болт-пистолет и воплощал в руке острый кинжал из хрусталя, напоминающий стилет.

— В БОЙ!!! ЗА ИМПЕРАТОРА!!! — в этот же момент вслед за золотым светом побежали последние востроянцы, с брони которых слезала краска.

Никто из них уже даже не мечтал о том, чтобы вернуться домой. Это было невозможно, а значит оставалось лишь умереть во имя Его, с гордо поднятыми оружием и без страха в сердце. Ведь смерть в сражении это не конец, это возможность продемонстрировать, что в твоей жизни есть нечто большее, чем ты сам. И одним за другим они падали на землю под огнём одного единственного космодесантника Хаоса, как вдруг тот прямо промеж глаз получил болт.

С оторванной рукой, с жутко торчащими проводами и костями из бедра, с расплавленным в жуткое месиво боком и полумёртвый космодесантник нашёл в себе силы подняться и сделать ещё один выстрел, после чего даже попытался проковылять вперёд, опираясь на стену, но и сам через мгновение упал с дырой в голове.

— Какой храбрый чемпион Императора, жаль только состоящий из лжи, — рассмеялся Тзинч, голос которого становился всё громче, ведь Шелест уже начал проваливаться во власть варпа. — Но такой подход я одобряю.

Во все стороны летел керамит, разрывался адамантий и в нечеловеской битве выходили из строя даже самые надёжные сервоприводы, ведь битва эта была не за жизнь или смерть, это было сражение тех, в ком одинакова сильна была вера. И такие сражения были самыми яростными, никто не убивал астартес с той же яростью, как это делали сами астартес. Ничьё сердце не было полно гневом так сильно, как сердца братьев оказавшихся по разные стороны баррикад.

Впереди все контрнаступления я шёл вперёд и сиял всё раньше, отводя внимание от часовни и служа лучшей приманкой для Детей Императора. За мной же мчались и все, кто даже не видел, но чувствовал этот свет. Они видели во мне вестника Его воли, принимая лживую магию варпа за свет истины. Слепые… они всегда были такими и нуждались в поводыре. Не могли найти путь сам и шли