На одной далёкой планете - Олег Лукьянов

Все шло как нельзя лучше, Лаки ликовал. И вдруг как гром среди ясного неба — неожиданный звонок Бубы.

— Привет, Лаки! — весело громыхнул в трубке мощный голос лихого ватажника. — Есть интересная новость. Кто-то из твоих знакомых начинает портить воздух.

— Что такое?

С упавшим сердцем Лаки выслушал сообщение Бубы о том, что член совета Мудрил Маги Глобус в своем недавнем интервью назвал Лаки «скверным болтунишкой». На вопрос Бубы, чем вызвано столь резкое мнение о талантливом изобретателе, Маги ответил, что будто бы Лаки где-то похвалялся, что «старика скоро отправят на удобрения» и тогда-де он получит его экспериментариум.

— Это Рабик! — вымолвил потрясенный Лаки. — Ах, мерзавец! Я набью ему морду!

— И сделаешь глупость, — пророкотал Буба. — Он только и ждет, чтобы ты сорвался. Нужно поймать его за язык. Подумай, как это лучше сделать.

Сообщение страшно обеспокоило Лаки. Маги Глобус, дряхлый, кроткий, как овца, метр, в клубных распрях никогда не участвовал и ко всем, в том числе и к Лаки, относился доброжелательно. Отрицательное мнение, высказанное таким человеком, могло плохо отразиться на результатах предстоящего голосования мудрил. Лаки немедленно пошел в экспериментариум старого метра улаживать недоразумение.

Разговор получился ужасно бестолковый. Глобус с постным видом выслушал все его оправдания и сказал:

— Ладно, не расстраивайтесь, Лаки. Я вас прощаю и буду голосовать за вас.

— Да за что меня прощать! — возопил Лаки. — Я же ничего плохого о вас не говорил! Это чьи-то сплетни.

— Ну хорошо, хорошо, — покивал старик, — будем считать, что сплетни.

Лаки ушел от него в расстройстве. Было видно, что Маги ему не поверил…

Рабику он дал-таки понять, что кое о чем догадался. Зашел к нему в кабинет и многозначительным тоном сказал с порога:

— Интересные дела происходят в нашем клубе. Какой-то подонок наговорил про меня всяких гадостей Маги Глобусу.

И пронзительно посмотрел при этом на Рабика, который в этот момент проигрывал что-то на пульте ЭВМ.

— Очень сочувствую, — отвечал Рабик, не отрывая взгляда от клавиатуры. — Очень.

«Крыса инкубаторская!» — подумал про себя Лаки, глядя с ненавистью на врага, но вслух ничего говорить не стал.

Лаки думал, что этим инцидентом дело и кончится. Не тут-то было! Через два дня его остановил на улице городка еще один член совета Мудрил метр Ляля Маленький — самолюбивый, болезненно мнительный коротышка.

— Что это означает, Курнаки? — оскорбленно сказал он, глядя на него снизу вверх. — Вы слишком много себе позволяете!

— Что позволяю? — оторопел Лаки.

— Сами знаете что! — метр смерил Лаки гневным взглядом и покатился дальше.

Это было уже слишком! Рассерженный Лаки по свежим следам учинил расследование. В дом Ляли Маленького был тут же послан робот-слуга Бимс с секретной миссией. От своего собрата, служившего у метра, он узнал возмутительную вещь. Оказалось, что накануне вечером хозяину звонил некий не назвавший себя абонент и голосом, чрезвычайно похожим на голос Курнаки, доверительно сообщил ему, что якобы его лучший друг Гонза Гонзай во всеуслышание называл его «бездарным коротышкой».

Знакомый почерк! Знакомые средства! Лаки знал, что у Рабика есть брехофон — аппарат, подделывающий любой голос. На этот раз он действовал более решительно. Рабик был подкараулен в коридоре экспери-ментариума, схвачен за лацканы и как следует потрясен с одновременным зловещим внушением, что, «если ты, гнусная вонючка, не прекратишь свои пакости, я откушу тебе нос». Голова у Рабика болталась во все стороны, он посерел от страха и, вырвавшись, нырнул, словно крыса, в ближайший бокс. «Это безобразие! Я буду жаловаться в БЗИГ!» — крикнул он из-за двери, «Плевать я на тебя хотел!» — сказал Лаки и два раза плюнул в дверь.

Буба, узнав о стычке, жизнерадостно хохотнул.

— Молодчина, Лаки, это по-нашему! Игра приобретает размах, теперь жди ответных ходов.

Ждать пришлось недолго. Явился робот-исполнитель из БЗИГ, предъявил Лаки оторванную зеленую пуговицу с отпечатками его пальцев и оштрафовал на двадцать пять знаков, одновременно предупредив о «недопустимости выяснения отношений с коллегами путем сотрясения и биения о стену их тел». Рабик же, чувствуя себя в полной безопасности, с удвоенной энергией продолжал «предвыборную кампанию».

Последующие дни обернулись для Лаки кучей премерзких, унизительных хлопот. То и дело он получал сообщения об очередном метре, возмущенном грязными сплетнями, которые он якобы о нем распространяет. Лаки шел к обиженному, клялся в добром к нему отношении, просил не верить гнусной клевете. Только успокаивал одного, как появлялся второй обиженный, за ним третий. До внеочередного совета оставались считанные дни, а Лаки, вместо того чтобы готовиться к важному событию, бегал по экспериментариумам, успокаивал оскорбленных метров. Лаки грозил провал. Метры просто-напросто могли не явиться на совет. И тогда Буба придумал новый гениальный ход.

— Мы побьем врага его же оружием, — сказал он, когда Лаки в очередной раз поведал ему о подлостях Рабика. — Мы заставим его сознаться в клевете. Да, да, — продолжал он, — видя, что Лаки пребывает в недоумении. — Мы заставим его! Для этого нужно срочно достать брехофон.

План Бубы оказался прост, как все гениальное, хотя и сомнителен с точки зрения закона. Но сей тонкий предмет не очень беспокоил храброго ватажника, привыкшего к авантюрам…

На следующий день утром оба приятеля подкатили на лимузине к дому Рабика и остановились на проти-тивоположной стороне улицы.

— Сейчас посмотришь, что будет! — хохотнул Буба, натягивая на голову резиновый шлем с намордником. Он набрал номер телефона Рабика на панели машины и заговорил голосом Главного Сторожилы:

— Господин Рабик Тушка?

— Да, — откликнулся в аппарате осторожный голос. — А это кто?

— С вами разговаривает Главный Сторожила мегаполиса Свистуна, — размеренно-торжественным тоном отвечал Буба.

Он помедлил секунду—другую и, подмигнув Лаки, нанес противнику решительный удар:

— Доводится до вашего сведения, господин Тушка, что на вас поступила жалоба от одного из членов совета Мудрил. Он обвиняет вас в распространении клеветнических измышлений с помощью технического средства, именуемого брехофоном.

На том конце провода послышался звук, похожий на хрюканье, наступила продолжительная пауза, потом раздался голос робота-слуги:

— Это кто говорит?

— Главный Сторожила.

— Одну минутку, каманна Главный Сторожила. Сейчас я приведу в чувство господина Тушку.