Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Старинная литература » Античная литература » История Спарты (период архаики и классики) - Лариса Печатнова

История Спарты (период архаики и классики) - Лариса Печатнова

Читать онлайн История Спарты (период архаики и классики) - Лариса Печатнова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 82 83 84 85 86 87 88 89 90 ... 134
Перейти на страницу:

Последний известный нам случай, связанный с законотворческой инициативой эфоров, произошел в 242 г., когда царь Агис задумал отменить долги. Согласно спартанской конституции, он был вынужден действовать через одного из эфоров - Лисандра, поскольку только эфоры, по-видимому, имели право вносить в спартанскую апеллу новые законопроекты (Plut. Agis 8-9).

Возвращаясь к преданию о законе Эпитадея, еще раз отметим тот факт, что никто из древних авторов кроме Плутарха об Эпитадее вообще не упоминает. Но тем не менее в "Политике" Аристотеля есть одно место, которое можно рассматривать как дополнение к рассказу Плутарха о ретре Эпитадея. Возможно, Аристотель имел в виду именно эту реформу, когда говорил о каком-то законодательном акте, позволившем гражданам продавать свои клеры под видом дарения или завещания. Так, в "Политике" мы читаем: "Законодатель поступил правильно, заклеймив как нечто некрасивое покупку и продажу имеющейся собственности, но он предоставил право желающим дарить эту собственность и завещать ее в наследство, а ведь последствия в этом случае получились неизбежно такие же, как и при продаже" (II, 6, 10, 1270 a). В сущности, здесь Аристотель излагает содержание закона Эпитадея. Как правило, исследователи идентифицируют безымянного законодателя Аристотеля именно с Эпитадеем022_7. Надо заметить, что в тех местах "Политики", где Аристотель обращается к спартанскому законодательству, он оперирует абстрактным понятием "законодатель", не уточняя, как правило, кого конкретно он имеет в виду. Но само содержание законопроектов дает возможность утверждать, что спартанский законодатель у Аристотеля - не всегда Ликург022_8.

Однако отсутствие имени законодателя в процитированном выше отрывке (Arist. Pol. II, 6, 10, 1270 a) позволяет некоторым исследователям предполагать, что Аристотель имел в виду Ликурга, а отнюдь не Эпитадея. Так, комментатор Аристотеля В. Ньюмен считает, что Аристотель, скорее всего, вообще ничего не знал об Эпитадее022_9. М. Арнхейм, не отрицая историчности Эпитадея, однако полагает, что Эпитадей не внес ничего принципиально нового в спартанское законодательство. "Он только узаконил право наследования без усыновления, поскольку этот казус в законах Ликурга вообще не рассматривался". Таким образом, по мнению М. Арнхейма, ретра Эпитадея - это лишь расширительное толкование земельного кодекса Ликурга022_10. Но версия М. Арнхейма не находит себе подтверждения в древнем предании, и думать, что ретра Эпитадея была принята только ради подтверждения уже давно принятого закона, у нас нет никаких оснований.

Из сличения двух сообщений о законе Эпитадея - у Аристотеля и Плутарха - видно, что эти тексты не происходят один от другого. Плутарх явно пользовался не Аристотелем, а каким-то иным источником, и, судя по приведенному им историческому анекдоту о ссоре Эпитадея с сыном, этим источником, по-видимому, был Филарх022_11. По мнению французской исследовательницы Ж. Кристьен, Аристотель и Плутарх дополняют друг друга, и этот дополняющий характер обоих рассказов подтверждает аутентичность закона Эпитадея022_12.

Подавляющее большинство исследователей считают и Эпитадея, и его закон соответственно историческим лицом и историческим событием. Споры скорее ведутся относительно времени жизни Эпитадея (до или после Левктр), а отнюдь не о самом факте его существования. В общих трудах по греческой истории историчность предания отстаивают Г. Бузольт, К. Ю. Белох, Г. Глотц022_13. В специальных исследованиях, посвященных социально-экономической ситуации в Спарте периода поздней классики и эллинизма, этой точки зрения придерживаются В. Портер, М. Кэри, А. Тойнби, П. Олива, Ж. Кристьен, Г. Мараско022_14.

Однако стоит указать и на иной, как нам кажется, разрушительный и бесперспективный подход к древней традиции. Так, сторонники гиперкритического направления в истории - Эд. Мейер и Р. Пёльман в свое время характеризовали и самого Эпитадея, и его закон как романтический миф, придуманный в III в. для объяснения исчезнувшей системы равных наделов022_15. Вслед за Эд. Мейером и Р. Пёльманом тот же подход к источникам демонстрируют и некоторые современные ученые. М. Клаусс, например, считает весь рассказ

Плутарха об Эпитадее и его законе этиологическим анекдотом, выдуманным для примирения фактического неравенства земельной собственности с постулируемым еще Ликургом регулированием ее022_16. Еще дальше идет Ст. Ходкинсон. Он уверен, что закон Эпитадея почти наверняка фиктивен уже только потому, что система землевладения и наследования, которую он должен был разрушить, никогда в действительности не существовала и с точки зрения здравого смысла вообще неосуществима022_17. Подобно Ст. Ходкинсону, тоже "с точки зрения здравого смысла" безусловно неисторическим этот закон считает и современный американский антиковед М. Флауэр022_18. Но такой подход к преданию по меньшей мере неконструктивен.

Признав аутентичность закона Эпитадея, обратимся теперь к вопросу о времени его принятия.

Хотя древние источники и не дают общей картины тех социальных коллизий, которые имели место в Спарте после Пелопоннесской войны, однако даже то немногое, что мы знаем, заставляет думать о наличии далеко зашедшего процесса расслоения гражданского коллектива в Спарте и концентрации земли в руках немногих. Закон Эпитадея, явившийся, с одной стороны, следствием этого процесса, с другой стороны, сам послуживший как бы его катализатором, был издан либо в самом конце V в., либо в самом начале IV в. Плутарх, наш единственный авторитет в данном вопросе, вполне определенно связывает этот закон с притоком денег в Спарту в конце Пелопоннесской войны (Agis 5, 1). Из контекста ясно, что для Плутарха точкой отсчета была именно Пелопоннесская война, и трудно предположить значительную отдаленность этого закона от момента ее окончания.

Косвенное подтверждение тому можно найти у Аристотеля. В том же отрывке, где речь идет о разрешении дарить и завещать землю, Аристотель указывает и на ту ситуацию, которая сложилась в современной ему Спарте в результате фактического допущения земельной спекуляции: "Оказалось, что одна часть граждан владеет собственностью очень больших размеров, другая - совсем ничтожной. Поэтому дело дошло до того, что земельная собственность находится в руках немногих" (Pol. II, 6, 10, 1270 a). Так как в его время процесс сосредоточения движимого и недвижимого имущества "в руках немногих" вступил уже в свою завершающую стадию, то, надо думать, начался он не во 2-й половине IV в., а много раньше022_19.

Мы согласны с теми исследователями, которые, следуя традиции, относят закон Эпитадея к рубежу V-IV вв.022_20, т. е. к тому времени, когда Спарта в ходе трансформации из консервативного полиса в территориальное имперское государство была вынуждена принять целую серию новых законов. Это та эпоха, которую Плутарх характеризует как "начало порчи и недуга Лакедемонского государства" (Agis 5, 1).

Однако если брать только формальную сторону дела, то Плутарх и Аристотель вместе дают соответственно terminus post quem и terminus ante quem, т. е. определяют тот отрезок времени, в пределах которого мог иметь место закон Эпитадея. Столь широкий временной диапазон (70-80 лет) способствовал появлению нескольких гипотез, различно датирующих закон Эпитадея. Так, например, О. Шультесс считал, что из-за состояния наших источников более или менее точная хронологическая привязка ретры Эпитадея вообще невозможна. По его словам, закон относится к первым десятилетиям IV в., после Лисандра, но в любом случае до "Политики" Аристотеля022_21. Того же мнения придерживался и В. Г. Васильевский. Коль скоро, пишет он, о законе Эпитадея нет упоминаний ни у Ксенофонта, ни у Плутарха в его биографиях Лисандра и Агесилая, значит, он был принят "в промежуток времени между Агесилаем и Аристотелем"022_22.

Приведем и другие, отличные от традиционной версии, датировки закона Эпитадея. Самая ранняя из них принадлежит Б. Низе. Не отвергая в целом свидетельство Плутарха, сам закон Б. Низе относит к началу Пелопоннесской войны, отождествляя эфора Эпитадея со спартанским командующим, погибшим в 425 г.022_23

Другой крайностью следует считать слишком поздние датировки ретры Эпитадея. Правда, в какой-то степени в пользу более поздней датировки можно привести следующий аргумент: если учесть, что эфор Эпитадей, возможно, был правнуком Молобра и внуком Эпитадея, участника Пелопоннесской войны, то вряд ли он мог иметь уже взрослого сына ранее 70-50 гг. IV в. К сторонникам поздней датировки ретры Эпитадея относятся М. Кери, А. Тойнби и Г. Мараско. А. Тойнби, исходя из посылки, что в Спарте вплоть до битвы при Левктрах и потери Мессении не происходило никаких существенных социально-экономических сдвигов, датирует ретру Эпитадея приблизительно 357 г., считая ее "окончательным признанием того факта, что status quo в Мессении изменился и что четыре тысячи тамошних клеров были полностью потеряны для спартанского государства"022_24. М. Кэри так же, как и А. Тойнби, датирует ретру Эпитадея сер. IV в., но из других соображений. Принятие ретры, как он думает, было непосредственно связано с развитием наемничества, пик которого в Спарте, по его мнению, приходился как раз на середину IV в.022_25 Итальянская исследовательница Г. Мараско полагает, что ретра была издана сразу после битвы при Левктрах как попытка остановить катастрофическое падение численности спартиатов. Таким образом, ретра, по ее мнению, имела своей главной целью разрешить проблему спартанской олигантропии022_26.

1 ... 82 83 84 85 86 87 88 89 90 ... 134
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать История Спарты (период архаики и классики) - Лариса Печатнова торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит