Змеиное гнездо. Безумный маг - Злата Иволга
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дворец эмира, Сурида
Кадир внимательно смотрел на лицо матери, ожидая ее решения.
– Невероятная история, – вздохнула Гюльбахар, складывая руки на животе. Эта привычка появилась у нее совсем недавно – жест матери, защищающей свое пока не рожденное дитя. – Зигмунд Корф был хитрецом, но здесь он превзошел сам себя. Столько лет скрывать одну из наследниц.
– И это все, что ты хочешь сказать, мама?
– Мое мнение о ваших с Озаном выходках ничего не изменит, – пожала плечами Гюльбахар. – Мы были в одном шаге от войны или крупного скандала. Эмир зря считал, что ты разумнее брата. Что касается твоей невесты, то ты был прав, говоря о сложности вашего положения. Статус всех наследниц должна признать высшая власть, и это займет какое-то время. Но если тебе необходимо мое родительское благословение именно сейчас, то я даю его тебе.
– Я люблю ее, мама, – коротко сказал Кадир и про себя облегченно вздохнул. Значит, никаких препятствий, кроме предписанных законами и этикетом, перед ним не стоит.
– Я знаю, сын, – блеснула неожиданной улыбкой Гюльбахар. – Я поняла это, увидев твои глаза, когда ты впервые заговорил о ней.
– После похоронной церемонии я попрошу переместить меня в Шестую Башню, чтобы поговорить с Кьярой. Шаллиах, я так и не сделал ей предложение со всей этой суетой. – Кадир помолчал. – Думаю, Озан отправится со мной.
– И вы оставите страну на хрупких плечах регента, к тому же беременной женщины, – закивала Гюльбахар.
– Мы не пробудем там долго, – начал заверять ее Кадир, но мать подалась вперед и коснулась его руки.
– Озан идет, чтобы увидеться с той девушкой?
– Да, ей очень плохо, – покачал головой Кадир. – Озан сильно привязан к ней.
– Ты уверен, что она тоже дочь Карима и илехандской королевы и ее зовут Фике?
Кадир удивленно взглянул на мать.
– Конечно. В Башне вместе с Кьярой находятся ее старшие сестры-близнецы – Фике и Ильза. Я же говорил тебе.
– Тогда, дорогой, я вынуждена тебя просить об одном одолжении. – Мать похлопала его по руке и громким голосом позвала служанку. – Найди Хенрика агу и попроси его зайти ко мне.
– Мама, что ты… – начал потрясенный Кадир, но она покачала головой.
– Пора покончить с некоторыми вещами. Ничему пока не удивляйся, ты скоро поймешь.
Пока не появился вызванный человек, Кадир сидел молча, напряженно выпрямившись. И зачем матери приглашать сюда при нем своего любовника? Что она задумала? Хочет их познакомить поближе?
– Эмира хазретлери эфенди, – склонился появившийся после стука в дверь начальник личной стражи. – Кадир хан эфенди.
Кадир коротко кивнул, исподлобья рассматривая вошедшего. Наверное, мать можно было понять. Высокий, стройный и сильный мужчина, несомненно, должен был привлечь ее внимание. То, что между матерью и эмиром нет супружеских отношений, Кадир понял давно. Но как Гюльбахар смогла скрыть свою связь с начальником собственной стражи, для него оставалось загадкой.
– Проходи, Хенрик, присаживайся. – Мать указала на кресло, стоящее слева от Кадира.
Мужчина последовал ее приказу, однако, как не без злорадства заметил Кадир, чувствовал себя неловко. Интересно, о чем должна заговорить мать, чтобы они оба хотя бы немного расслабились? Кадир повел затекшими плечами.
– Хенрик, нашлась девушка, о которой ты мне рассказывал, – начала Гюльбахар. – Фике. Но она серьезно больна.
Кадир, забыв о просьбе матери ничему не удивляться, ошеломленно переводил взгляд с нее на мужчину.
– Ее не убили в пустыне. Я так и знал. – Хенрик на миг прикрыл глаза. – Что с ней случилось?
Гюльбахар повернулась к Кадиру. Он немного опомнился и, прокашлявшись, ответил:
– Фике подвергли магическому допросу. Это магический вид пыток. – Он заметил, как изменился взгляд Хенрика и прибавил. – Мне очень жаль. Вы знали ее?
– Мой близкий друг был ее приемным отцом, – слишком спокойно ответил Хенрик. – Она выросла на моих глазах. Я потерял и ее, и друга год назад.
У Кадира в голове мелькнула воспоминание. Все редкие рассказы Фике о себе он всегда слушал в пол уха, однако кое-что все-таки зацепилось в его памяти. Хенрик. Она упоминала это имя в какой-то истории, связанной с убийством в Сэдыре.
– Конечно, – кивнул он. – Вы выжили в той битве в пустыне, где убили ее отца. Шаллиах, я поверить не могу. Какое невероятное совпадение.
Кадир расслабился и откинулся на спинку кресла, все еще не в силах прийти в себя от удивления. А он еще размышлял, чем его может поразить мать.
– Как мне увидеть ее? Это возможно? – спросил Хенрик.
Кадир повернулся к нему и встретился с прямым взглядом серых глаз. Пары секунд хватило, чтобы принять решение.
– Я и Озан отправляемся в Шестую Башню после завтрашней церемонии похорон. Вы можете пойти с нами.
– Спасибо, хан эфенди, – ответил Хенрик, не отводя взгляда. Кадир смутился и опустил глаза. Он все еще не знал, как себя вести с этим человеком. И вне себя от смущения от души «благодарил» мать за эту новую задачу – принять, пусть и не гласно, в семью этого человека. Неужели ей требуется ответное сыновнее благословение?
– Если это все, мама, то я… – начал Кадир, поднимаясь с кресла, но Гюльбахар жестом остановила его.
– Передай стражникам у двери, чтобы никого не пускали до моего распоряжения.
Пораженный ее бескомпромиссным тоном, Кадир отдал приказ и вернулся к своему месту. Неужели это еще не все?
– В Шестой Башне скажи Али паше, чтобы возвращался ко двору, если его оправдал магический трибунал, – посмотрела на него Гюльбахар. – Его беда только в том, что он выполнял приказы Серхата. Это я и он виновны в смерти басэмирана Халита, Эсмы эмирын и той женщины из Башни.
Кадир упал в кресло и во все глаза уставился на мать. Краем глаза он успел заметить, как Хенрик подался вперед.
– Нет, только не сейчас, тебе нельзя волноваться, – вырвалось у начальника стражи, и Кадир замер в кресле. Его мысли словно разбрелись по сторонам, а потом снова собрались вместе, но уже не в том порядке, в котором были.
– Лучше сейчас, – мягко ответила Гюльбахар и покачала головой. – Почти все участники этой страшной истории мертвы, я не хочу, чтобы пострадал невиновный человек. И мне самой необходимо снять этот груз со своей души.
В покоях эмиры стало очень тихо. Кадир не отрывал взгляда от матери, приготовившись
