Нож сновидений - Роберт Джордан

– Что-то к концу ты стал плохо играть, – пробормотала Туон, задумчиво сдвинув брови, и склонилась над доской, на которой черными и белыми камнями были захвачены примерно равные области.

Мэту было невыносимо сознавать, что сейчас она как раз пытается сопоставить тему их беседы и момент, когда он начал играть плохо. Разговаривать с ней, – все равно что идти по тоненькой, слегка подгнившей доске, перекинутой через ущелье. Один неверный шаг, и Мэт Коутон окажется не живее прошлогодней баранины. Но он просто обязан пройти по этой доске. Проклятье, у него нет выбора. Хм, и он получает от этого удовольствие. В каком-то смысле. Чем дольше он находится подле Туон, тем больше возможностей в подробностях запомнить это личико в форме сердечка, чтобы потом, прикрыв глаза, без труда воскресить его в памяти. Но шанс ошибиться подстерегает на каждом шагу. Это яснее ясного.

Однажды, преподнеся Туон букетик цветов из шелка, Мэт несколько дней подряд приходил без подарков. В какой-то момент ему даже стало казаться, что он замечает признаки разочарования на ее лице, когда является с пустыми руками. И вот, четыре дня спустя после отбытия из Джурадора, когда солнце еще только начинало освещать лучами безоблачное небо, Мэт пригласил Туон и Селусию покинуть фиолетовый фургон. Ну, по правде говоря, ему нужна была только Туон, но Селусия, видимо, считала себя ее тенью и пресекала все попытки их разлучить. Как-то раз он уже пробовал пошутить на это счет, но обе даже не удосужились прервать беседу, будто бы он ничего и не говорил. Но его утешало то, что Туон посмеялась бы над этой шуткой, хотя порой создавалось впечатление, что у нее нет чувства юмора вообще. Селусия, завернувшаяся в зеленый шерстяной плащ с капюшоном, – красный платок, однако, был оставлен на виду, – окинула Мэта подозрительным взглядом. Что ж, она постоянно так делала. Туон не так трепетно относилась к своему платку, тем более что под капюшоном голубого плаща длина темных волос не так заметна.

– Закрой глаза, Сокровище, – попросил Мэт, – у меня для тебя сюрприз.

– Обожаю сюрпризы, – ответила Туон и закрыла ладошками свои огромные глаза. На какое-то мгновение она даже заулыбалась в предвкушении, но только лишь на мгновение. – Некоторые сюрпризы, Игрушка.

Это прозвучало как предупреждение. Селусия стояла подле нее с непринужденным видом, но что-то подсказывало Мэту, что эта полногрудая женщина напряжена, словно кошка, готовая к прыжку. Видимо, как раз она сюрпризов не любит.

– Подождите здесь, – сказал он и исчез за углом фургона. Через несколько секунд он появился снова, ведя в поводу оседланных «лезвие» и Типуна. Кобыла ступала легко, приплясывая в ожидании прогулки. – Теперь можешь смотреть. Я подумал, ты не будешь против прокатиться верхом. – У них в распоряжении куча времени. Лагерь как будто вымер. Только кое-где можно было заметить дымок, поднимающийся из металлических труб.

– Она твоя, – добавил Мэт и чуть не охнул, когда закончил произносить последнюю фразу.

На этот раз никаких сомнений быть не могло. Только он сказал, что лошадь теперь принадлежит Туон, игральные кости в голове притихли. Не то чтобы они остановились, нет. Такое ощущение, что там перекатывается не один комплект кубиков. Один из них действительно остановился после разговора с Алудрой, а другой – сейчас, когда Мэт сообщил Туон, что «лезвие» – ее. Это само по себе странно. Что такого судьбоносного в том, что он подарил лошадь? Но Свет, было непросто разобраться, когда один только комплект костей предупредительно постукивал в черепной коробке. А сколько еще сейчас грохочут у него в голове? Сколько еще судьбоносных моментов вот-вот обрушится на него?

Туон тут же подскочила к «лезвию». Она непрерывно улыбалась, пока осматривала кобылу не менее тщательно, чем сам Мэт.

В конце концов, она же для развлечения дрессировала лошадей. Лошадей и дамани, о Свет! Селусия внимательно изучала Мэта, но для него ее лицо казалось непроницаемой маской. Дело в подарке или в том, что он вдруг застыл столбом?

– Это «лезвие», – заметил Мэт, поглаживая Типуна по носу. Мерин был как следует вышколен, но рвение «лезвия» оказалось заразительным. – Это чистокровная кобыла из доманийской породы «лезвие», такую вряд ли встретишь за пределами Арад Домана. Как ее назовешь?

– Плохая примета давать кличку лошади до того, как узнаешь ее ход, – ответила Туон, беря в руки поводья. Она просто сияла. А огромные глаза лучились радостью. – Просто замечательное животное, Игрушка. Чудесный подарок. Или у тебя отличный нюх на лошадей, или тебе здорово повезло.

– Скорее первое, Сокровище, – осторожно отметил Мэт. Что-то она чересчур счастлива по поводу подарка.

– Поверю тебе на слово. А где конь для Селусии?

Ну что ж. Но попробовать стоило. Умный мужчина всегда подстрахуется. На свист прибежал Метвин, ведя под уздцы коня в яблоках. Мэт сделал вид, что не заметил широкую ухмылку на бледном лице мужчины. Кайренец из Отряда Красной Руки был заранее уверен, что Мэту не удастся отделаться от Селусии. Только вот ухмыляться так не стоило. Мэт счел, что этот мерин-десятилетка окажется достаточно покладистым для нее. На его памяти горничные редко оказывались сносными наездницами. Однако Селусия осмотрела животное не менее тщательно, чем Туон. По взгляду, обращенному на него, когда осмотр был закончен, Мэт понял, что она согласна ехать на этой лошади и не будет устраивать истерик, но этот экземпляр оставляет желать лучшего. Женщины умеют выразить взглядом удивительно много.

Выбравшись за переделы лагеря, Туон сначала пустила кобылу по дороге шагом, потом рысью, а затем и вовсе перешла на легкий галоп. Из утоптанной желтой глины дороги то тут, то там торчали ребра камней, некогда составлявших древний тракт. Для хорошо подкованной лошади такая поверхность не станет помехой, так что Мэт предусмотрительно позаботился о подковах «лезвия».

Мэт старался держать Типуна поближе к Туон, чтобы иметь возможность любоваться тем, как она улыбается. Когда девушка радовалась, она напрочь забывала о мине строгого судьи и ее лицо озарялось восторгом. Однако смотреть на нее оказалось не так-то просто, потому что между ними пристроилась Селусия. Из этой светловолосой дамочки получалась отличная компаньонка, и, судя по косым взглядам и мимолетным улыбкам, ей просто нравилось доставать Мэта.

В начале дорога оказалась в их полном распоряжении, только изредка на пути возникали фермерские телеги, но вскоре впереди показался караван Лудильщиков – вереница кричаще раскрашенных фургонов медленно катилась на юг. По бокам бежали крупные собаки. Эти собаки были, пожалуй, единственной охраной Лудильщиков. Возница первого фургона – цвет этого средства передвижения не уступал алым одеяниям Люка, если учесть, что его дополняли желтые полосы и яркие зелено-желтые колеса, – привстал и стал смотреть в сторону Мэта, а потом сел обратно и сказал что-то женщине, сидящей рядом. Видимо, он сообщил, что Мэта сопровождают женщины. Лудильщики были крайне осторожны. Весь караван мгновенно развернет лошадей и умчится прочь при малейшей опасности.