Белый не начинает, но должен выиграть (СИ) - Алексей Переяславцев

Хитрая драконочка состроила самую умильную мордашку. Буду справедливым: земная или маэрская девушка сделала бы это лучше. Надо быть честным до конца: даже у собаки получилось бы более выразительно. Но у драконьего слабого пола на этот счет возможностей поменьше.

Умильность голоса соответствовала мимике:

— Стурр, вот мы тренируемся, чтобы стать самым лучшим десятком. Допустим, мы таким стали — и что потом?

Вопрос был ожидаемым, почему и ответ получился мгновенным:

— Хочу устроить так, чтобы мы продолжали быть самым лучшим десятком даже в учебке[10]. И главное: чтобы в глазах командиров мы таким и были. Нас должны ценить. Когда начнутся военные действия, мы должны получать задания хоть и трудные, но выполнимые. Вот тогда мы выживем. Еще одна цель: чтобы любой из нашего десятка мог сделать карьеру.

Я уже видел готовый вопрос на кончике языка Суирры и поспешил его предупредить:

— Мы не можем позволить себе быть средними. Иначе с нами сделают то же, что и с десятком моего отца.

Реакцию нетрудно было просчитать:

— А что с ним — с десятком то есть — сталось?

Я начал рассказывать, но мы дошли до школы раньше, чем история закончилась. Но о ранении отца я не распространялся.

(в кабинете у главного наставника)

Тон голоса главного наставника был безукоризненно нейтрален.

— Наставник Миррин, я бы хотел знать в подробностях, что именно произошло вчера на площадке с учащимся вашего класса.

— Явное и абсолютно преднамеренное нарушение дисциплины полетов, главный наставник. Дело было так…

Хнурр слушал, не перебивая. Но потом начались вопросы:

— В том, что налицо недисциплинированность, не сомневаюсь. Но убедите меня в том, что применение «Молнии» было оправданным. Как вы знаете, по расписанию амулет подлежит зарядке каждые шесть месяцев. Если я его принесу полностью разряженным, это может вредно сказаться на репутации школы. А полная потеря заряда раньше срока — это уж вовсе никуда не годится, не так ли?

Наставник Миррин был вежлив и корректен. Он знал правила. Он знал обычаи. К тому же его преподавательский опыт составлял более двадцати лет.

— Осмелюсь высказать уверенное предположение, главный наставник: для учеников этого класса подобные наглядные уроки более не потребуются. Одного раза вполне достаточно. А запас энергии в кристалле с избытком позволит продемонстрировать еще три «Пучка молний» или вдвое больше обычных. И даже после их применения амулет все еще будет не полностью разряжен.

— Я хорошо знаю вас и доверяю вашим умениям и знаниям. И тем не менее призываю вас соблюдать осторожность.

— Вы можете быть уверены, главный наставник, что именно так я и намерен поступать.

— Тогда я вас более не задерживаю. Попутного вам ветра.

При всей моей нелюбви к отходам от планов, это был тот случай, который упускать было бы грешно. Поединок семиклассниц: наивысший уровень в школе. И сверх того возможность научить ребят смотреть и анализировать. Такое стоило пропущенных тренировок.

Напутствие было кратким:

— Вот что, команда: задачей будет внимательно смотреть на поединок и увидеть все, что надо видеть. А потом будет совместный разбор. Все понятно?

Вопросов не было. Но смотрели все по — разному.

Суирра и Фаррир никогда не имели по тактике меньше, чем «весьма похвально». а их средний балл был совсем близок к «превосходно». В результате они глядели с легкой небрежностью: мол, все эти выверты и так знаем.

Согарр, имея оценки не хуже, был куда более собран. Думаю, он подозревал, что где‑то таится подвох с моей стороны.

Хьярра и Глорр с их заметно худшей успеваемостью всматривались куда пристальнее, чем их более способные одноклассники. Фиорра же вцепилась взглядом в поединщиков так, как будто дело происходило в финале чемпионата мира. Сначала такая старательность показалась мне чрезмерной, но потом в голове мелькнула еретическая мысль с повышенной дикостью, которую я запомнил и отложил в сторону.

Поединок завершился, а мы начали разбор полетов.

— Ну, братцы, начнем. И помните: когда‑нибудь нам предстоит сражаться с людьми. Мы драконы — это значит, что мы видим лучше, чем люди. Мы драконы, а это значит, что у нас и память лучше. Теперь же надо доказать, что и мыслить мы умеем не хуже. Для начала: от чего зависит исход поединка вообще? Ну‑ка!

По всей видимости, Фаррир воспринял все действо как разновидность игры. Его голос содержал явную иронию, и отвечал он в точности, как на уроках тактики:

— В значительной степени от умения поединщиков. Кто имеет больший запас энергии, кто сильнее в телемагии, у кого удар получше…

— Соглашусь. Еще какие гипотезы?

Суирра явно о чем‑то стала догадываться. Во всяком случае, ее ответ был вполне серьезен:

— Еще от физических данных. Недалеко ходить: у Снарры лапы передние длиннее, да и сама она потяжелее…

— Не согласен! Пример плохой!

— А почему тогда…

— Стоп, не так быстро. Конечно, ты права, Суирра. Есть такая зависимость, только она не одна. Согарр, ты хотел добавить?

— Ага. Тактический рисунок имеет значение. Ррува построила первую половину поединка на контратаках, но тогда ей это не помогло…

— Хорош. Твоя мысль ясна, молодец, поддерживаю. А еще?

Некоторое время ребята держались рамок уроков тактики. Но под конец вылезла Фиорра. Она заметно стеснялась, даже трусила, но все же высказалась:

— Мне кажется, надо учитывать: кто и с какими целями вышел на поединок…

Отдать должное ребятам: ее не прерывали, но обмен взглядами был весьма красноречив.

— …имею в виду… Ррува сначала дралась, потому что ее вызвали… а Снарра с самого начала была уверена в победе… а потом Ррува рассердилась… имею в виду, хорошо рассердилась… то есть по-хорошему рассердилась… и очень захотела победить… ну, и вы видели.

Мои смутные подозрения относительно Фиорры стали форсированным маршем переходить в уверенность. Она ловит эмоции, а это часть магии разума. Нам предстоял разговор, это самое меньшее. Но не сейчас.

— Ты права, хотя и вышла за рамки вопроса. Ход поединка — да, его надо рассмотреть. Кто начнет?

Отдать должное: ребята обсуждали с азартом и большей частью по делу. Я почти не вмешивался, только чуть — чуть направлял, да гасил споры, когда они грозили перейти уже во что‑то материальное.

— Ну вот, теперь понятно, почему надо было поговорить на эту тему?