Оскал фортуны - Юрий Иванович

– Подниматься весьма удобно. Так… наверху две щели, вползаю в правую… Ага! Вижу камень в нижней части, заклиненный упором в потолок. Вынимаю… понятно! Теперь мне видно помещение, где сидит и ведет записи начальник всей кухни и шеф-повар. Освещение скудное, но я внизу был, узнаю все прекрасно. – Затем гвардеец перебрался на другую сторону, не забыв по указаниям старцев заложить отверстие подсмотра в прежнем порядке. – О! Здесь то же самое отверстие! Только ведет… хм, трудно рассмотреть, но мне кажется, это обычная раздевалка для персонала кухни. Ну да, точно! Вижу висящие фартуки, а совсем рядом на шкафу лежит поварской колпак.

– Хорошенько запомни это место, – поучал Тернадин. – Потом снизу, из раздевалки, попробуем рассмотреть и определить, какой из камней потолка ты вынимал для подсмотра.

– Постараюсь…

Чуть позже исследователи отыскали еще несколько подобных мест для подсмотра и прослушивания. При желании и знании всего лабиринта любой человек мог преспокойно следить чуть ли не за любым местом гигантского здания, где имело шанс собраться более двух человек и завязать беседу. К некоторым отверстиям приходилось забираться под потолок, другие открывались прямо в стенах, некоторые на полу, прямо под ногами. Причем все запоры имели самые разнообразные устройства удержания: от простых балок, поставленных на упор, до сложных металлических зажимных конструкций. Но самое важное для подсматривающего человека – никакого шума при открытии щели не возникало, а любой камень возвращался на свое прежнее место с удивительным присасыванием и прилипанием.

– Использованы магниты, – авторитетно заявил Тернадин.

Но его коллега сомневался:

– За такое длительное время магнитные силы обязаны были раствориться в окружающей породе, а они до сих пор действуют.

– Ну о таких тайнах наверняка и Менгарец не знает. Чего нам себе голову забивать? Ты только не забывай фиксировать каждую точку на плане, потом все это обязательно с той стороны осмотрим.

– Зарисовываю… ведь самому интересно.

Пару раз во время движения они замечали новые ловушки, которые предвещали выход из общего лабиринта во вспомогательные переходы, но только фиксировали их, не пытаясь выйти наружу. Так и двигались они, оставляя у себя за спиной безопасную дорогу с деактивированными смертельными сюрпризами. Но когда уже довольно устали и решили выбираться, то попали на очередной перекресток, одно из ответвлений которого заканчивалось железной дверью. Причем даже издалека можно было рассмотреть, что дверь не простая, а с литьем в виде завитков, листиков и прочих декоративных украшений. Массивная ручка, выполненная в виде головы какого-то зверя, так и манила на нее нажать и войти внутрь наверняка таинственного помещения.

Конечно, дионийцы не бросились по этому вполне широкому и ровному проходу сломя голову. Вначале тщательно обследовали каждую пядь пространства и вскоре обнаружили очередную штатную ловушку. Задействовали ее, и, глядя на вылезшие в середине прохода штыри, Тернадин не удержался от сарказма:

– Никакой фантазии! Точно такие же, на которых почил глупый повар Шендля. Так что у нас есть два варианта: действовать, как прежде, или попросту перелезть по этим штырям сверху – там ведь до потолка еще достаточно пространства.

Фериоль, словно что-то предчувствуя, не согласился:

– Да нет, только напоследок нам спешки не хватало. Ко всему прочему не нравится мне эта дверь. Слишком она показная, что ли…

– Да ладно тебе, – засмеялся его старый друг, – молнией пуганный!

Стали искать способ отключить ловушку, отыскали его, втолкнули стержни опять в стену и только тогда осторожно продвинулись вперед. Тернадин с шестом стал обследовать дверь, его коллега с лампой на груди стоял от него за пять метров, сразу за блокированной ловушкой, а гвардейца оставили в начале прохода, на случай если понадобятся манипуляции с запорными устройствами. Две лампы из своего запаса молодой воин оставил на перекрестке, а две поставил на пол, прямо перед собой. А сам готов был или подать запасной шест, или выполнить любые другие распоряжения.

Ничто не предвещало опасности, когда первый диониец отставил свой шест чуть в сторону и отчитался:

– Ничего не нащупал. Ручка опускается вниз легко, скорей всего должна открыться, только вот шестом ее не потянешь…

– А если захватить петлей? – посоветовал другой жрец.

– Тогда не получится открывать со всей осторожностью. Я хочу тянуть дверь маленькими рывками и каждый раз просматривать зазор направленным туда светом. Если замечу какой-нибудь зацеп, сразу уходим.

– Согласен, рисковать не стоит. Но, может, отложим все-таки на потом? После отдыха?

– Какая разница? Ловушку мы уже обезвредили, ничего нам не грозит. Да и разве тебе неинтересно взглянуть на то, что мы отыскали? Так что направляй больше света в мою сторону и прислушивайся к моим комментариям.

Он всем телом нажал на ручку и стал медленно тянуть дверь на себя. Неизвестно, подалась ли она, но в следующее мгновение Фериоль услышал сзади себя скрежет металла по камню, стук вонзившихся в стену штырей и запоздалое предупреждение-вскрик гвардейца. Оглянулся и с некоторым удивлением сообразил, что ловушка непроизвольно сработала снова. Причем при явной блокировке.

– Слушай, Тер, да тут, видимо, все механизмы удержания износились!

Его последние слова заглушил резкий хруст и неприятный скрип песка, словно между титаническими жерновами. А в следующий момент старец осознал, что стены вокруг него очень быстро сжимаются. Спас его только многолетний опыт в данных ситуациях. Невзирая на преклонные годы, он совершенно непроизвольно ловко вскарабкался по штырям наверх и там оказался в относительной безопасности в нише над ловушкой. И только тогда до него дошел весь ужас увиденного: стены сжимались по всей длине прохода! Первый дикий крик попавшего в смертельные тиски человека послышался со стороны гвардейца. Молодой парень не успел сделать до спасительного перекрестка всего один-единственный шаг и теперь судорожно дергался между равнодушно сходящимися каменными плитами. Потом раздался хрип со стороны Тернадина. Тот успел повернуться к коварной двери спиной и даже сделать два шага, но из-за этого его сухонькую фигуру теперь сдавливало не плашмя, а с боков. Но он и не пытался кричать, уже предчувствуя свою гибель, а только улыбался прощальной улыбкой своему древнему и самому лучшему товарищу. А в последний момент вместо крика боли или досады он выдохнутым резко воздухом загасил висящую у него на груди керосиновую лампу. Словно догадавшись, что лопни вдруг корпус от удара ломающихся костей или при падении на землю, керосин загорится, и его чудом спасшийся на штырях ловушки друг просто-напросто задохнется.

С глухим стоном Фериоль отвернулся, не в силах видеть гибель самого близкого для него человека и уже застланными слезами глазами с полным тоскливым равнодушием наблюдал за второй частью сужающегося коридора. Там ведь тоже стояли две лампы, и если они сейчас лопнут от давления, все равно смерть от удушья в этой западне гарантирована.

По неведомым причинам стены замерли в пятнадцати сантиметрах друг от друга. Вполне достаточно, по мнению строителей, чтобы умертвить любых попавших сюда посторонних исследователей. Так что лампы так и остались целы, освещая останки молодого парня, которого старцы взяли себе в помощники, и черную лужу крови, которая вытекла из-под тела прямо на пятно света.

Оставшийся в живых диониец долго стонал от чувства глубокого раскаяния, приписывая только себе вину за то, что не настоял отложить обследование опасного места на другой раз. Коварная дверь наверняка и была сделана с таким умыслом, что любой польстившийся на нее человек будет уничтожен. И вот эта сложнейшая западня и стала могилой сразу для троих человек. Троих – потому что старец из Диона уже смирился и с собственной смертью: слишком далека и ненадежна помощь, слишком мало сил в старческом теле для долгого ожидания и слишком ослабла в нем самом воля к продолжению жизни.

А потом Фериоль сжался от навалившегося на него горя и неморгающим взглядом уставился на два мерцающих в узкой щели огонька.

Глава 34

РАДОСТИ И ТРАУР

Коренное изменение направленности поисков в овальном кабинете вскоре дало свои результаты. Группа людей, ползающих хаотично по полу, замерла в самых живописных позах, когда сверху вдруг раздались громкие звуки размеренных, четких шагов прохаживающегося человека. А когда попытались задрать головы, сместиться или встать, услышали строгий приказ Менгарца:

– Всем оставаться на местах и старательно припомнить все свои последние манипуляции! Ждать, пока я не подойду, и повторять в памяти. Роза, засекай время.