100 великих дворцов мира - Надежда Ионина

А. Ринальди очень тонко чувствовал красоту природного камня и его связь с окружающим ландшафтом, он глубоко проникся природой материала, в котором воплощал свой художественный замысел. При оформлении Мраморного дворца граниты и мраморы стали не просто декоративной облицовкой, но еще и составным элементом каменной кладки стен, толщина которых достигала 1,5–2 метров.

Два верхних этажа Мраморного дворца объединены большим коринфским ордером, равным 12,5 метра при общей высоте всего здания в 22 метра. Ордер диктует принципы композиционного решения фасадов дворца и их основные пропорции, поэтому-то колонны (выступающие из толщи стен) и членящие фасады дворца пилястры придали им классическую строгость.

Общее решение фасадов Мраморного дворца сдержанно, а цельность и масштабность ему придают композиционный строй и архитектурная пластика. Но не меньшую роль играет в этом и тонкое колористическое украшение, неразрывно с ними связанное. Нежная цветовая гамма блеклых серых, розовых, белых и голубых тонов придает дворцу особое очарование.

Парадные апартаменты Мраморного дворца занимали часть второго этажа и располагались там анфиладами вдоль главного и боковых фасадов. Самым красивым из всех внутренних помещений дворца является Мраморный зал, замыкавший собой анфиладу парадных залов и жилых покоев, выходивших на Неву. Сейчас это двусветный зал, но при А. Ринальди он был односветным, а в третьем этаже над залом располагалась квартира.

Стены Мраморного зала на высоту нижнего яруса облицованы разноцветным природным камнем, отделаны золоченой бронзой и украшены беломраморными рельефными панно. Во второй ярус был введен искусственный мрамор.

Каменное убранство Мраморного зала поражает не только своим многоцветьем, нарядностью и убранством, но прежде всего мастерством исполнения, совершенством обработки камня, вкусом, красотой и соразмерностью в его подборе и расположении. Самые дорогие и яркие камни использовались для выделения главных деталей интерьера (пилястр, окон и дверей), а также являлись рамами для скульптурных барельефов. Однородно окрашенные в нейтральный серый цвет камни выступали в качестве фона.

При оформлении Мраморного зала А. Ринальди большое внимание уделил декоративной скульптуре, которая во многом определила его художественно-образный строй. Известно, что первоначально в зале находились барельефы «Камилл освобождает Рим от галлов» и «Регул, возвращающийся из Рима в плен Карфагенский» (работы М.И. Козловского). Они были высечены из белого мрамора, вставлены в золоченые рамы и размещены в средних простенках западной стены зала. В центральном простенке восточной стены располагался барельеф «Диана и Эндимион», сделанный из белого мрамора живописцем партикулярной верфи Ф. Шубиным и А. Валли, но при реконструкции зала он был убран.

Одной из вершин творчества А. Ринальди как декоратора стали созданные по его рисункам паркеты. В Мраморном зале рисунок паркета был составлен из изогнутых линий растительного и геометрического орнамента. А. Ринальди умело и искусно использовал направление волокон древесины для выявления структуры и цвета различных пород дерева в зависимости от направления световых лучей. В Мраморном зале, освещаемом с трех сторон, этот прием давал богатую игру светотени, но, к сожалению, этот паркет не сохранился.

Мраморный зал, а также Шубинский, Лаковый и Зал, обитый бархатом, были связаны с Парадной лестницей, которая в архитектуре Мраморного дворца занимает особое место. Вестибюля в его традиционном понимании в Мраморном дворце нет, им по существу является лестничная площадка, на которую вступает посетитель, входящий во дворец через главный вход.

Парадная лестница Мраморного дворца очень своеобразна и не имеет аналогов в русской архитектуре, уникальна она и для творчества самого А. Ринальди. Парадная лестница расположена так, что, несмотря на свое центральное месторасположение, она не вела прямо в парадные залы, а разрывала замкнутую цепь помещений. Обход по залам кругом всего здания, как это возможно в настоящее время, первоначально не был предусмотрен.

Парадная лестница состоит из шести маршей, соединенных под прямыми углами. Первые три марша лестницы, перекрытые цилиндрическими сводами, ведут во второй парадный этаж, следующие три – в третий. Второй этаж – главный этаж Парадной лестницы: он освещен не только тремя своими большими полуциркульными окнами, но свет падает сюда также из окон третьего этажа и люкарн, в то время как первый этаж лестничного павильона слабо освещен лишь двумя окнами. Такое освещение подчеркивает переход от более темной по цвету нижней части помещения к более светлой (на уровне второго и третьего этажей) и перекликается с цветовым решением дворцовых фасадов. Общий колорит самой Парадной лестницы определяется серым мрамором: из него сделаны наличники дверей и фланкирующие их колонны, обрамления ниш, карнизы, балконы на лестнице, а также пилястры и колонны, которыми обработаны пилоны лестницы.

Во время реконструкции Мраморного дворца в композицию Парадной лестницы были внесены некоторые изменения конструктивного и декоративного характера, и главное из них – реконструкция центральной части перекрытия. Сейчас мы видим здесь картину И. Кристи «Суд Париса», которая раньше находилась в Лаковом зале дворца.

Ко времени окончания строительства Мраморного дворца в нишах Парадной лестницы помещались шесть статуй. Три из них были исполнены Ф. Шубиным, которому принадлежала ведущая роль в скульптурном убранстве всей лестницы. Он создал несколько статуй и барельефов, из которых не все сохранились до настоящего времени: одни вообще были утрачены, другие хранятся в музеях.

Мраморный дворец строгостью и безупречной отделкой своих фасадов завершал ряд парадных зданий, начинающихся у Зимнего дворца. Он одинаково величественно смотрится как со стороны Невы, так и со стороны Марсова поля.

ДВОРЕЦ В ПАВЛОВСКЕ

Павловский дворцово-парковый ансамбль является самым молодым среди подобных ему комплексов, расположенных в санкт-петербургских пригородах. Он начал создаваться в то время, когда уже шумели и сверкали фонтаны Петергофа, а Царское Село поражало современников размахом и пышностью празднеств «во славу России».

Огромный участок леса площадью почти в 400 гектаров, к тому же богатый пушным зверем, Екатерина II выбрала для строительства загородной резиденции для своего сына – великого князя Павла Петровича, будущего императора Павла I, – и его жены Марии Федоровны. Эти угодья императрица подарила сыну в 1777 году по случаю рождения у него первенца – сына Александра.

Участок представлял собой густой лес, расположившийся по берегам извилистой речки Славянки. Прорезанный оврагами, местами болотистый, он служил местом для придворных охот. Но уже вскоре на двух высоких холмах, находящихся на довольно значительном расстоянии друг от друга, были возведены два здания – «Павлова утеха» и «Долина Марии». В 1780 году в самой живописной излучине реки Славянки по проекту шотландского архитектора Ч. Камерона сооружается более крупная дворцовая постройка – «Храм дружбы».

«Храм дружбы» стал одним из наиболее совершенных творений Ч. Камерона. Он имеет форму ротонды, окруженной белыми колоннами. В «Храме дружбы» не было окон, а свет в него проникал через отверстие в центре купола. Ровная поверхность стен храма оживлялась изящными рельефами с медальонами.

«Храм дружбы» был посвящен Екатерине II: ее изображение в образе богини Цереры – подательницы жизненных благ – помещалось внутри храма. Над входом в него была сделана надпись: «Любовь, почтение и благодарность посвятили».

«Храм дружбы» в одном из своих стихотворений В.А. Жуковский описал так:

Сей павильон уединенный.Мечте безмолвной посвященный,Столь милый именем своим.Как он приманчив красотой,Когда вечернею пороюДолина блещет перед ним;Когда багряными водами,Равна с отлогими брегами,Сверкает тихая река.

В Павловске семейные узы с самого начала стали возводиться в культ. Так, например, на одной из излучин Славянки располагалась Семейная роща, в которой каждое дерево было связано с рождением нового члена семьи. В роще находилась и работа скульптора И.П. Мартоса «Памятник родителям», в нише которого были установлены доски с именами родственников Марии Федоровны.

Наряду с культом семьи в Павловске был отражен и культ «труда» в том виде, как его понимали немецкие княжеские дворы в конце XVIII века. В парке были устроены «старое шале» и «ферма»: Мария Федоровна увлекалась сельским хозяйством, уходом за коровами, а ее сыновья косили траву. Свою «ферму» она постоянно упоминает в письмах, называя ее не иначе, как «моя милая ферма». Избранная публика могла заглянуть на эту «ферму» и угоститься свежим ржаным хлебом, молоком, сливками, простоквашей и творогом.