Секретные операции ХХ века: Из истории спецслужб - Владимир Бирюк

Немедленно была заблокирована линия телефонной связи. Бойцы надели приборы ночного видения. Налет должен быть осуществлен после того, как знаменитый террорист ляжет в постель. Через час в окнах погас свет. Группа Д перекрыла подходы к зданию с улиц. Группа Г сделала то же самое вокруг виллы. Шофер-охранник был убит в автомашине, где он расположился на ночлег.

Группа Б проникла в дом с задней стороны, группа A — co стороны главного входа. С помощью приспособлений удалось в полной тишине преодолеть все закрытые двери. Группа А побежала наверх, в спальню, группа Б осталась сторожить двери и первый этаж.

Бесшумный выстрел устранил палестинца, несшего охрану у спальни. Та же участь постигла охранника-тунисца, убитого бойцами группы Б. В здании оставались только Абу Джихад, его жена Ум, 14-летняя дочь и 3-летний сын. Проснувшийся от скрипа двери хозяин виллы успел лишь поднять голову от подушки, как был буквально прошит 68 пулями 9-миллиметрового калибра. Спавшая рядом жена очнулась от сна в тот момент, когда коммандос прекратили огонь. Уверенная, что сейчас убьют и ее, она застыла, парализованная ужасом. Еще мгновение, и госпожа Ум осталась в спальне одна с трупом мужа. Начиная с момента проникновения внутрь виллы и заканчивая выходом из нее во двор, вся операция заняла 13 секунд — на 9 секунд меньше по сравнению с «генеральной репетицией». Этого резерва времени хватило на то, чтобы забрать из кабинета Абу Джихада секретные документы.

Через минуту члены всех групп мчались в автомобилях к Рас Картаге. Без приключений погрузились на корветы и легли курсом на Израиль. На берегу остались лишь брошенные машины.

Вдове Абу Джихада потребовалось достаточно много времени на то, чтобы прийти в себя. Пока она пыталась дозвониться в полицию, пока разбудила дочь, и та позвала на помощь соседей палестинцев, пока начали прочесывать окрестности, корабли успели уйти далеко. Улетели и самолеты. А днем Тунис покинули те агенты, которые прибыли сюда для обеспечения операции под видом туристов.

Операция «Меч Гедеона» была блестяще завершена.

Дело Эймса

Шеф советского отделения в отделе контрразведки ЦРУ в Лэнгли Олдридж Эймс по характеру своей работы имел полномочия встречаться с советскими должностными лицами с целью их возможной вербовки. Однако КГБ оказалось проворнее, и на наживку в 4,6 миллиона долларов Эймс сам попался на крючок.

13 июня 1985 г. в своем кабинете на четвертом этаже он упаковал в пластиковый пакет документы секретной информации весом около 7 фунтов. Выйдя из штаб-квартиры ЦРУ, он поехал в вашингтонский ресторан «Червик», где встретился с Сергеем Чувахиным, первым секретарем советского посольства в Вашингтоне, и передал ему пакет. Это было самое большое количество засекреченных данных, когда-либо передававшихся советской разведке за одну встречу.

В пакете находилась совершенно секретная информация, которой владели в Лэнгли, — фамилии некоторых наиболее ценных советских шпионов, работавших на ЦРУ и ФБР. В дальнейшем в течение года Эймс «завтракал» с Чувахиным по меньшей мере четырнадцать раз. Во время этих встреч Эймс продолжал предоставлять КГБ всевозможные секретные документы особой важности, в том числе имена новых советских источников.

Последствия оказались скорыми и катастрофическими для американской разведки. В конце 1985 г. и в начале 1986 г. около 20 агентов ЦРУ в СССР попросту исчезли. Для американцев стало ясно, что стряслось нечто ужасное. Вероятность того, что все эти агенты арестованы в силу ошибок в работе, допущенных ими или резидентами ЦРУ, попросту противоречила здравому смыслу. Все указывало на то, что здесь действует агент.

Казалось бы, надо организовать крупное расследование, но этого не сделали. Среди высших чинов в директорате по операциям бытовало убеждение, что ни один сотрудник предателем быть не может (!). Тем не менее вероятность наличия тайного агента нельзя было не принимать в расчет.

В январе 1986 г. директор ЦРУ Уильям Кейси потребовал выявить причины провала агентуры. В октябре для этой цели была создана небольшая группа сотрудников, которую возглавила Джин Вертфиль. Специальной группе пришлось нелегко. И дело было не только в отсутствии поддержки со стороны начальства: Москва делала все возможное, чтобы отвлечь внимание охотников за шпионами и направить их по ложному пути. Какое-то время это затрудняло поиски, но в ноябре 1989 г. ЦРУ получило первые сведения, указывавшие на Олдриджа Эймса.

Теперь ЦРУ знало, что Эймс купил дом за полмиллиона долларов, делал крупные вклады наличными в банк и что имел доступ к документам, касавшимся арестованных в Советском Союзе агентов. К тому же стало известно, что семья его жены не обладает достаточным состоянием. На службе в ЦРУ Эймс зарабатывал 50 тысяч долларов в год. Уже попав, казалось бы, в руки охотников за шпионами, Эймс от них ускользнул. С июля 1986 г. по июль 1989 г. Эймс служил в американском посольстве в Риме в качестве сотрудника ЦРУ, где неоднократно встречался с представителями КГБ. Там он купил и свой первый «Ягуар». Через 15 месяцев после возвращения в Лэнгли, Эймс, как это ни удивительно, был направлен в контрразведывательный центр ЦРУ, несмотря на то, что находился под следствием. К счастью, в само подразделение борьбы со шпионажем Эймса не назначили. Он получил место в советском отделении аналитической группы центра. То есть Эймс писал научные работы об операциях КГБ. В результате КГБ получил возможность читать и оказывать влияние на содержание докладов ЦРУ по КГБ. Кроме того, Эймс имел доступ к строго секретным базам данных.

Для КГБ это было все равно, что оформить подписку на новую совершенно секретную базу данных, называвшуюся «Си-Ай-Эй Онлайн» (!). 5 декабря 1990 г. следователь ЦРУ Дэн Пэйн направил в отдел безопасности докладную записку с просьбой начать по делу Эймса официальное расследование на основании «непомерного расточительства, наблюдавшегося в течение последних пяти лет». Отмечалось также, что Эймс по возвращении из Рима купил второй «Ягуар».

В начале 1991 г. заместителем начальника контрразведывательного центра стал Пол Редмонд. Он испытывал сильную неприязнь к Эймсу и, когда получил доступ к информации о его роскошной жизни, заподозрил в нем тайного агента. В апреле Редмонд и Вертфиль договорились с ФБР объединять усилия по выявлению шпиона. 12 ноября объединенная команда имела беседу с Эймсом. У того не возникло никаких сомнений по поводу происходящего. Он добровольно признал, что, работая в советском отделе, получил выговор за нарушение правил безопасности, когда оставил открытым сейф, где хранились документы, связанные с агентурой в Советском Союзе и комбинации к замкам и другим сейфам. Попытка объяснить этим возможную причину агентурных потерь Эймсу не удалась, ему не поверили. Было решено провести компьютерный поиск и рассмотреть каждое упоминание имени Эймса в файлах ЦРУ — чего не делали еще ни с одним подозреваемым.

Несмотря на это, в январе 1992 г. Эймс покупает третий «Ягуар». Вторичная проверка материального положения показала, что Олдридж и его жена Росадио тратят по меньшей мере 30 тысяч долларов в месяц. К августу узнали, что на счет Эймса в банке поступают телеграфные переводы на сотни тысяч долларов от неизвестного источника. В октябре выяснилось, что многие из вкладов поступали сразу после «дружеских завтраков» с Чувахиным.

Дело на Эймса ФБР завело 12 мая 1993 г. Операцию по его раскрытию назвали «Ночной странник». Утром 21 февраля 1994 г. Эймс вышел из своего дома в Ардингтоне, сел в «Ягуар» и, едва отъехав, был арестован сотрудниками ФБР. Арест Эймса и его жены произошел за день до его отъезда по делам ЦРУ в Москву. 28 апреля Олдридж Эймс был приговорен к пожизненному заключению.

Судьба выданных Эймсом КГБ советских сотрудников, завербованных ЦРУ, была различна. Так, летом 1980 г. Сергея Моторина направили в Вашингтон третьим секретарем советского посольства. Молодой женатый майор КГБ привлек внимание ФБР, которое узнало, что он попал с проституткой в автомобильную катастрофу. Через некоторое время агенты ФБР засекли Моторина, зашедшего в магазин, где он обменял свой запас водки и кубинских сигар на стереоаппаратуру. Воспользовавшись этим опрометчивым поступком, ФБР убедило его заниматься шпионажем в пользу США. В конце 1984 г. Моторин вернулся в Москву. Шесть месяцев спустя его выдал Эймс, и агент был обречен.

Военный исследователь, бывший ведущим специалистом в области создания самолетов-невидимок, Адольф Толкачев, один из самых ценных агентов ЦРУ в Москве, был арестован КГБ в 1985 г. по наводке Эймса. Суд приговорил Толкачева к высшей мере наказания, и он был казнен 24 сентября 1986 г.

В ноябре 1980 г. в Вашингтон прибыл Валерий Мартынов с женой на должность третьего секретаря советского посольства. На самом деле он являлся подполковником КГБ. Весной 1982 г. он был завербован и начал снабжать американцев нужной им информацией. После того как Эймс его выдал, в ноябре 1985 г. Мартынова отозвали в Москву, судили за предательство и расстреляли 28 мая 1987 г.