Шеф гестапо Генрих Мюллер. Вербовочные беседы. - Грегори Дуглас

В гестапо был мой человек, который идеально подходил для работы в Англии. Он родился в Германии, ребёнком был увезён в Соединённые Штаты, пошёл там в школу и затем стал учиться на инженера. Он стал военным курсантом и однажды захотел пойти в американскую армию, но, поскольку Рузвельт поощрял ненависть к немцам и поскольку он не был гражданином страны, он не смог сделать этого.

Когда началась война, он вернулся в Германию через Португалию и пришёл в гестапо, потому что его дядя был в нашей организации. Я использовал его несколько раз, считал его прекрасным человеком, но он ушёл в Luftwaffe.

С. Он был лётчиком?

М. Их разведка хотела заполучить его. Люди Геринга пронюхали о нём, и он оказался в центре допросов Luftwaffe в Оберурселе.

С. Мы используем этот лагерь теперь.

М. Да. Я рекомендовал его для работы, и в конце концов он был принят. Я знал полковника Киллингера, который руководил Оберурселем, и всё получилось очень хорошо. Мы сделали его офицером инженерных войск, он был снабжён подлинными формой, бельём, ботинками, деньгами, документами и так далее. Идея состояла в том, чтобы его воспринимали как штабного офицера, разыскивающего военных механиков для устранения неполадок военного оборудования и обходящего с этой целью различные лагеря.

С. Как он собирался передавать вам информацию?

М. Мы разработали методику записи информации, её можно было передавать в Германию по радио высокоскоростным способом. Передача звучала как беспорядочные статические помехи.

У нас было несколько захваченных союзнических самолётов, некоторые из них мы использовали для разведывательных целей. Знаменитые «Летающие крепости»…

С. «Боинг В-17»…

М. Да, да, прекрасный самолёт. Те, которые были в состоянии летать, были переданы от техников Luftwaffe в KG 200…

С. Шпионская эскадрилья?

М. Да. И они использовали эти самолёты для заброски агентов. Некоторых на Ближний Восток, некоторых на Средиземноморье, некоторых в Россию и так далее. Во всяком случае, мы снарядили нашего человека…

С. Для протокола, вы могли бы дать мне имя, нет?

М. Никаких имён! Я не изменил своего решения. Я продолжу, и пожалуйста, не задавайте подобных вопросов! Как я сказал, мы снабдили нашего человека всем, он летел над Англией ночью и был сброшен севернее Лондона, где было несколько воздушных баз, которыми пользовались американцы.

Он спустился на парашюте и приземлился в трёх милях от цели. Ночные спуски всегда полны помех, но он был проинструктирован, как дойти до базы без неприятностей. Ему приказали держаться подальше от британских мирных жителей, которые имели нюх на шпионов и информировали полицию о каждом незнакомце. Так что приземление было совершено без помех и наш человек достиг базы. Он перепрыгнул через забор, дождался, пока совершит посадку пассажирский самолёт, и притворился, что сошёл с него. Это прошло без проблем. Согласно его бумагам, он должен был потребовать машину и водителя и отправиться на различные американские базы. На самом деле он был чётко проинструктирован: избегать британских баз, так как англичане не любят американцев и не хотят с ними сотрудничать.

С. Я знаю. Я сталкивался с этим много раз. Мы были союзниками, но всегда ощущали скрытую враждебность, смешанную с презрением. Продолжим.

М. Он собрал материал, отправил по радио в Германию и, установив, что вторжение в Норвегию – это ложная тревога, отправился в южные области Англии. Американцы не имели ни малейшего представления об осторожности, личный состав интересовался только сексом и выпивкой. Майору было дано большое количество американских денег, и я уверяю вас, он потратил их дельно.

Теперь у нас были очень точные снимки расположения военных частей, предназначенных для вторжения во Францию, но где и когда – никто не знал. Это был очень большой секрет. Рассматривалась область Кале и Нормандия, но никто не знал точно.

Наш человек выдавал себя за военного инженера и в апреле оказался недалеко от Портсмута на Ла-Манше. Здесь должны были состояться военные учения, в которых принимали участие военные инженеры, и, естественно, он вписался в эту среду. Он быстро узнал, что снаряжение для этих соединений было недостаточным (многое было оставлено, когда его отправляли в Англию, или по ошибке отправлено в Бразилию), и его привлекли к делу, чтобы заново произвести поставки. Они пришли к нему, вы понимаете, так как он был очень способный и блестящий лжец, он был очень важен и нужен в этом маленьком уголке мира.

Он узнал, что будет репетиция высадки на отдалённой части побережья, в местности, которая является точной копией побережья Нормандии. Это было интересно. Учения должны были пройти в течение нескольких дней, на них собирались присутствовать множество генералов, включая Эйзенхауэра и Брэдли. Наш человек установил местонахождение штаб-квартиры, в конце апреля мы послали наши торпедные катера, чтобы нанести максимально возможный ущерб.

Наши лодки потопили три ваших больших корабля, были серьёзные человеческие потери. На одном из погибших мы нашли планы, которые указывали на то, что именно Нормандия станет местом высадки союзников. Конечно, для проведения оценки военно-морским флотом всё это было передано в их штаб-квартиру, и оттуда Гитлеру и снова в армию, так что прошло много времени и внезапность мы утеряли. Тем не менее эта часть работы была проделана хорошо, и когда вы говорите, что в Англии не было немецких агентов, вы заблуждаетесь. Мы также послали к вам итальянского перебежчика и позволили ему попасть в плен со всевозможной фальшивой информацией. И, конечно, будьте уверены, ему было сказано, что он единственный наш агент. Он был из той породы, кто работает на кого угодно за деньги, так что мы начинили его фальшивыми фактами, как рождественского гуся, и отпустили в Англию. Я узнал позже, что незамедлительно после приземления этот человек ринулся в ближайший полицейский участок, чтобы узнать о вознаграждении.

С. Они расстреляли его?

М. Об этом я не слышал. В любом случае, они больше никого не высматривали. Мы сказали ему шутки ради, что мы высадили агентов в Вашингтоне. Я полагаю, мы задали много работы вашей стране, если, конечно, англичане вам передали, в чём я сомневаюсь.

С. Что было с вашим человеком?

М. Теперь начинается забавная история. Вы понимаете, что он был настолько эффективным (большинство инженеров утонуло), что они дали ему возможность принять участие во вторжении. Простите меня, что я смеюсь здесь, но вы можете представить состояние этого человека. Он приземлился в Нормандии и шёл с войсками Соединённых Штатов почти две недели, пока смог прорваться к нашим линиям. Мы чуть не расстреляли его, и я предполагаю, что он до сих пор из-за этого нервный. Мы дали ему медаль, повысили в звании, он хорошо отдохнул на лыжном курорте Luftwaffe в Австрии, вы понимаете: он заслужил всё это. И теперь когда я слышу, как невероятно успешно действовала британская контрразведка, я говорю: чушь! Выдумки победителей – это всегда только шум, в конце концов.