Пропавшие без вести - Андрей Захаров

— А?! Что?! — спросонья, непонимающе спросил Макс. Затем, увидев возле себя улыбающегося Андрея, прохрипел: — Что? Что ты сказал? Где отец?

— Все нормально, говорю! — рассмеялся Андрей. — Тут новости такие, а ты спишь как сурок! Наверное, во сне Оксанку обнимал?!

— И это тоже! — смущенно признался Макс. — А что ты про отца-то сказал?

— Дулевич командиру доложил, что вторая разведгруппа на связь вышла. Нашли в той большой горе, что у нас за спиной, целый подземный город с водными каналами. Сейчас они где-то там, на вершине вон того хребта, прямо над нами. Там большая площадка имеется, очень смахивает на взлетную полосу. Они ее обследовать собираются, через час снова на связь выйдут и по-конкретнее доложат. Так что, ты зря за своего батю переживал. Все нормально у них. — успокоил друга Григоров.

— А мы, что?

— А мы — подъем, завтрак и снова в путь. Покой нам только снится!

В подтверждение слов Андрея, вокруг них уже начал оживать весь лагерь. Кашевары дымили своей полевой кухней, командиры будили подчиненных, воспитательница поднимала своих подопечных, а молодые матери успокаивали раскричавшихся с утра своих маленьких детей. Вслед им подавали звуки и коровы с козами, требуя утренней дойки.

В общем, наступало уже ставшее обычных для вынужденных переселенцев утро.

Как и было решено, с раннего утра весь лагерь поднялся и скоро позавтракав, выдвинулся в путь.

Ко второму ручью вышли быстро. Также быстро организовали и переправу, благо вода была по колено. Чтобы лучше переправиться, дно ручья выложили окружавшими его камнями, а между берегами натянули несколько веревок сплетенных в толстые канаты. Вода, конечно, пыталась смыть непрошеных гостей, но против хорошо организованной переправы она ничего не смогла противопоставить. На переправу ушло не более двух часов, так что примерно к трем часам пополудни были уже у расщелины хребта.

Высланная вперед разведка доложила, что через километр расщелина заканчивается и дальше идет спуск в долину окруженную большими холмами. Не горами, а именно холмами! С пологими спусками, заросшими густым лесом. Река уходит куда-то вниз. Вся долина была покрыта небольшой облачностью, из-за которой было невозможно ее полностью рассмотреть.

Разведчики сообщили, что примерно на половине этой расщелины, из обнаруженного в хребте обрушившегося тоннеля, вновь появляется выложенная каменными плитами тропа, сначала идущая по левому берегу, затем по дну и переходит на правый берег реки.

Поставив разведке, возглавляемой ротмистром Новицким, задачу пройти вдоль реки и найти место для нового лагеря, Уваров, после небольшой передышки, приказал всем спускаться вниз. Между возвышавшимися на трехсотметровой высоте отвесными скалами не было сухого и удобного места, поэтому, до сухой тропы, пришлось идти по колено в воде.

Вода была очень быстрой и холодной, иногда сбивала с ног оступившегося. Люди и лошади с подводами шли не спеша. Пускай мокрые и холод кругом, но они знали, что внизу, их ждут костры и горячая пища. В любом деле самое главное, это организация. Как организовал, так и получил…

К месту нового лагеря все вышли мокрыми и уставшими. Как только подошли к кострам, разведенным казаками на небольшой полянке, многие от усталости попадали прямо на землю. Но это была не та усталость, что еще два дня назад. Здесь было все по-другому. Вокруг был высокий и густой лес. Многих из пород деревьев они не знали, но в них пели птицы, а зеленая трава была по пояс и когда на нее ложился, то она в миг превращалась в мягкую и теплую постель. Дальше, решили пока не идти и весь оставшийся день посвятить отдыху. А куда торопиться-то? В этом мире их никто не ждал и не требовал отчета! Они отвечали только перед собой и за свои жизни!

К вечеру вернулись посланные вперед казаки. Трепачко доложил, что река, по которой они спустились, впадает в большое озеро. Его размеры установить не удалось, так как из-за сизой дымки стоящей над ним, противоположные берега не были видны. Пройдя вдоль берега по выложенной кем-то каменной тропе, они наткнулись на впадавший в озеро широкий ручей с теплой водой. Почему именно с теплой, никто не смог ответить, но казаки умывавшиеся в нем, в один голос уверяли, что вода в ручье именно теплая, даже вкус другой, не такой как в этой речке!

Пройдя по дороге вверх вдоль ручья, обнаружили мост, сложенный из больших каменных плит и ведущий на другой берег. Далее идти не решились, так как дорожка вела в густую чащу и начинало темнеть.

Ближе к вечеру, на связь вышла группа Антоненко. Николай доложил, что обнаруженная ими взлетно-посадочная полоса представляет собой прямую линию длиной около полукилометра и шириной около ста метров. Она располагалась на вершине большого горного хребта ведущего от горы на северо-запад. Полоса заканчивалась большим, примерно двести метров в диаметре кругом, в центре которого, был большой крест. Круг и крест были выложены гранитными плитами, утопленными в срез верхушки хребта и покрыты неизвестным им светящимся материалом. Находящиеся в круге плиты, как и вся поверхность этой площадки, имели следы воздействия высоких температур. "Обозначено словно цель или как у нас на вертолетных и ракетных площадках". - сравнил он находку. — "Такое ощущение, что здесь была стартовая площадка космического корабля. Все кругом оплавлено от жара сопел ракет".

Они также попытались описать долину, в которую спустился основной отряд, даже видели озеро, но полностью это сделать не смогли, так как над ней висели большие серые облака.

Также, у подножья горы, они обнаружили облака пара, очень похожие на исходящие от небольших гейзеров. "Прямо как на Камчатке!" — восхищенно воскликнул профессор Левковский. Группа сообщила, что попытается найди спуск с горы через лабиринт, так как с внешней стороны, из-за большой крутизны, спуститься невозможно. На связь пообещали выйти следующим утром.

Когда ночь вступила в свои права и весь лагерь устало погрузился в сон, Олегу почему-то не спалось. Он решил обойти выставленные Бажиным посты охранения, а заодно посмотреть, как обустроились люди, теперь уже его новые подчиненные. Следом за ним, тенью следовал и ординарец Синица.

Большинство людей уже крепко спали, умаявшись за день перехода. Так как все промокли чуть ли не до последней нитки, по требованию Баюлиса, во избежания простудных заболеваний, Уваров приказал всем выдать немного, найденного еще на складе, спирта. Усталость и спирт сыграли свою роль, так что над лагерем раздавался здоровый мужской храп, иногда даже перекрывавший всхрапывание лошадей.

Возле костров, разведенных в лагере, спали вповалку красноармейцы и солдаты. Только казаки держались немного в стороне.

"Никак не могут привыкнуть, что красноармейцы им уже не враги". - подумал Олег.

Возле каждого из казачьих костров сидел дежурный, следящий за огнем.

В одном из них, Уваров с удивлением узнал Новицкого. Ротмистр расположился на стволе спиленного дерева, изредка подбрасывая порубленные ветки деревьев в костер. На его плечи была накинута бурка, а фуражка и снятая шашка лежали перед ним на седле.

— А вы почему не спите, ротмистр? Вы же офицер, подчиненных у вас хватает, могли бы и отдохнуть.

— Не могу заснуть. Бессонница одолела, господин полковник. — негромко ответил Новицкий. — Присаживайтесь к огоньку, если есть желание.

Олег повернулся к Синице:

— Назар, иди отдыхать. Я здесь останусь. Не переживай, все будет нормально.

После того, как ординарец, козырнув, скрылся в темноте, Олег расстегнул свой бушлат и сняв фуражку, присел рядом с ротмистром.

— Как настроение, Михаил Николаевич? Смотрю, что-то вы загрустили…

Новицкий молча посмотрел на Уварова, затем вытащил из-под бурки бутылку и протянул ее Олегу:

— Не желаете ли коньячку-с, Олег Васильевич? Знаете ли, помогает немного разобраться в себе. Хотя доктора и отрицают это, но для нормального русского человека коньяк, лучше любого психолога. Да и от насморка помогает…

— Не откажусь. А то, действительно, продрог. Ночи здесь холодные, да и покупались мы все сегодня изрядно. — ответил Уваров. Взяв из рук Новицкого бутылку, он сделал пару небольших глотков. Коньяк, на удивление, оказался отличным. Он словно пытался проникнуть в душу, согревая каждую клеточку организма. — Все же лучше спирта, что нам выдали…

— Извините, но спирт и самогон пить не могу, хотя несколько раз и пробовал. — пояснил ротмистр. — Аллергия у меня на них. А вот коньячок и шампанское, я уважаю.

— А откуда у вас этот коньяк? Похоже, французский… - сделал вывод Уваров, пытаясь разглядеть в свете костра этикетку. — Случайно не из ваших запасов?