Мы знаем, что ты помнишь - Туве Альстердаль

И эта порция тоже проскочила внутрь.

Одна целая семь десятых промилле алкоголя в крови. Дорожная полиция остановила Магнуса Шьёдина к югу от Хэрнёсанда.

– Ты поэтому пытался дозвониться до меня вчера? – спросила Эйра.

– Я подумал, что тебе захочется узнать, – ответил Август.

Накануне вечером она получила от него три пропущенных звонка, но перезванивать не стала. Она решила, что Август хочет увидеться с ней, а у нее не было сил приводить себя в порядок, казаться сексуальной, вот она и подумала, что легкая несговорчивость пойдет ему даже на пользу.

Поэтому о Магнусе она узнала только сейчас, на работе, когда он ухватил ее за запястье и затащил в пустую комнату для собраний.

– А ты сам-то что там делал, к югу от Хэрнёсанда? – поинтересовалась она.

– Я вчера получил дополнительное дежурство, потому что людей не хватает. Когда потребовалась помощь с транспортировкой задержанного, мы оказались ближе всех.

– Как ты узнал, что это мой брат?

– Он сам сказал.

– Сам?

– Ну да. Или… скорее проорал, что у него есть сеструха в полиции.

Эйра опустилась на стул. Стол для собраний был широким как море. Кто-то оставил на нем недопитые бутылки с газировкой.

– Мне жаль, – сказал Август. – Я ведь даже не знал, что у тебя есть брат.

Потому что я этого не говорила, подумала Эйра, потому что это необязательно знать.

Всю ночь она не сомкнула глаз, думая, что он мертв. Врезался где-нибудь в скалу, где угодно – весь Одален был усеян скалами, об которые можно разбиться. Или прыгнул с моста на Высоком берегу, или газанул с причала и теперь лежит в переполненной водой машине на глубине тридцати метров, а вокруг плавают рыбки.

Такие вот фантазии.

Нет, о том, что Магнус не станет накладывать на себя руки, она тоже думала. Что он нежно любит своих детей, своих замечательных мальчиков, хоть и был никудышным для них отцом. Глупость какая. Как будто те, кто лишает себя жизни, не любят своих детей. Любят, и еще как! Просто в тот момент они об этом не думают.

Но он был жив.

Ее брат всю ночь просидел под арестом в окружном центре, а она только сейчас об этом узнала. Магнус, который терпеть не мог, когда его запирали. Который тут же удирал, едва какая-нибудь баба пыталась привязать его к себе.

Эйра вспомнила про его нынешнюю пассию из Нордингро и набила ей сообщение о том, что она знает, где находится Магнус, но не может сейчас говорить.

Ее вдруг осенило, что от того места, где брата остановила дорожная полиция, всего пара миль до дома этой женщины, но при этом он отсутствовал почти двое суток.

– Магнус сказал, где он был?

– Не знаю, – ответил Август. – Он ехал с юга. Сказал, что хочет домой, что он не собирается оставаться в этом проклятом Хэрнёсанде.

– Домой? Куда домой?

– Не знаю.

– А еще он что-нибудь сказал?

– Называл нас фашистскими ублюдками, ну и прочее в том же духе. А еще требовал, чтобы ему дали поговорить с сестрой, потому что «она настоящая полицейская, а не такая идиотка, как вы».

Эйре пришлось рассмеяться.

– Да, мой брат – он такой.

А потом ей пришлось заплакать. Неуклюжая рука на затылке. Август притянул ее к себе. От него пахло антисептиком и мылом, у него были мягкие ладони, без мозолей и утолщений.

– Слушай, – начал было он.

– Ничего страшного. Все в порядке.

Эйра высвободилась из его объятий и встала. Вытерла рукой лицо.

– Как там текущая сводка, есть что-нибудь интересное? Или преступники решили дружно уйти в отпуск?

Никто в открытую, конечно, в этом не признается, но полицейские любят, когда что-нибудь происходит. Их не устраивает работа, где есть только выезды по ложной тревоге и взломы месячной давности.

Им нравится покорять вершины, использовать себя на полную, чтобы пульс зашкаливал, чтоб адреналин рекой, что вовсе не означает, что они агитируют за преступность.

Очень похоже на то, что испытывают хирурги, проделывающие сложные операции, или актеры, играющие Гамлета и короля Лира.

Эйра бросила последний взгляд на виниловые пластинки, разбросанные на полу.

– Сволочи, – ругался мужчина. Он как раз приехал в свой летний домик, чтобы провести здесь долгий отпуск, и на́ тебе. – Они сперли у меня всю коллекцию Дэвида Боуи.

– Пожалуй, вам стоит завести себе охранную сигнализацию, – посоветовала Эйра.

– А разве здесь, в этой глуши, от нее будет какой-нибудь прок?

– Боуи есть же на «Спотифае»[17], – вмешался вдруг Август. У хозяина домика тут же сделался такой вид, словно он хочет прибить кого-нибудь на месте.

По дороге обратно они в третий раз за день проехали мимо съезда на Локне. Эйра разрывалась от желания свернуть туда.

Она не слышала, чтобы криминалисты что-нибудь еще там обнаружили.

А если бы и так, разве они стали бы ей докладывать?

По радио не было ничего интересного. Она помешала Августу переключиться на музыкальный канал, вынудив его все утро слушать Радио Северо-Запада. Полиция обнародовала в прессе имя Кеннета Исакссона и его фотографию, это были последние новости на данный момент. Эйра догадывалась, что следователи были перегружены проверкой сведений, поступающих от населения, из которых большая часть обязательно окажется пустышкой.

Совсем скоро они точно сосредоточатся на Магнусе. Потому что Эйра сама бы так сделала, будь она на их месте. Подозреваемый, который был на месте преступления, общался с той же самой девушкой, имел с ней интимную связь – она опасалась, что они соберут все, что только можно.

Промелькнул и пропал позади указатель поворота на Локне.

– У тебя есть братья или сестры? – спросила она.

– Была сестра, – ответил Август. – Она покончила с собой, когда ей было девятнадцать.

Эйра не знала, что сказать. А она еще считала его таким легкомысленным. Таким раздражающе беспечным.

– Все в порядке, тебе не надо ничего говорить. – Август искоса взглянул на нее – на этот раз он сидел за рулем, она сама попросила его пересесть. – Мне еще двадцати не было, а я уже успел всласть наобщаться с психологами. По горло ими сыт.

– Выходит, она была старше тебя?

– Мы близнецы.

Эйра положила свою руку поверх его. Погладила неловко и в то же время нежнее, чем раньше.

– Брат у меня тоже есть, – добавил он, – на три года младше. Но мы преодолели эту трагедию, чтобы жить дальше.

Только вечером Эйре удалось собраться с духом и позвонить в Хэрнёсанд. Поговорить с Магнусом ей, конечно, не дали, но