Законы исчезновения - Борис Иванов

Целительница коснулась губами содержимого своего бокала и отставила бокал подальше — видно, винные погреба Шантена не удовлетворяли ее вкус.

— Он не понял, — Цинь решила довести мысль до конца, — того, что то равновесие сил, которое он застал здесь, далеко не случайно. Не понял, что Мир Молний — не просто обломок некогда всемогущей цивилизации Предтеч. Это... Это — действующий механизм. Инкубатор новых разумных рас. Арена для их гладиаторских игр. Их плавильный котел. И законы, что правят этим Миром, не дадут сбыться его честолюбивым замыслам. Но прежде чем он все-таки поймет это, прольется много крови...

Форрест неопределенно гмыкнул и отправил-таки в рот немного салата.

— Вы не можете представить себе, — вздохнула Цинь, — до какой степени эти годы изменили вашего знакомого. Из обычного человека...

— Крис никогда не был обычным человеком, — тихо заметил Форрест.

— Все равно, он сейчас — нечто совершенно иное, чем тот, кого вы знали, — возразила ему Целительница. — Трудно сказать, что в нем осталось от человека вообще... Поэтому ваши расчет ы на встречу с ним и с вашей подругой — самая наивная глупость!

Форрест угрюмо молчал, прожевывая ломтик ветчины.

— Что вы можете сообщить относительно Мэри-Энн? — наконец осведомился он. — Вам ведь знакомо и ее имя? Мне не надо пояснять, о ком идет речь?

— Не надо... — кивнула Цинь. — Не могу вас порадовать ровно ничем. — Она стала одним из камушков, из которых Неназываемый лепит свою пирамиду. Она...

— Мэри-Энн — не тот человек, которого можно использовать! — Тон гостя впервые стад резок. — Ни в качестве камешка для пирамиды, ни как-нибудь еще. Она из породы одиноких волков, мэм. А я эту породу хорошо знаю. Сам такой.

Цинь улыбнулась. Странной какой-то, «внутренней», не очень веселой улыбкой.

— Да, Гость, вы — сам такой. Вы даже не понимаете, насколько точно выразились. У вашей подруги и здешнее имя — Одиночка. Правда, это не совсем из-за характера. Так тут называют тех Пришлых... Вам знакомо это слово? Вы на него не обижаетесь? Оно и ко мне относится...

— На слова не обижаются, мэм. Обижаются на тот смысл, что в них вложен. В этом Мире мы — действительно Пришлые... Так что не будем мелочиться.

— Так вот, Одиночками у нас называют тех пришлых, которых сюда заносит не в составе новых Троек или Пятерок. Как бы случайно. Но не в том дело. Дело в том, Гость, что сюда никто не попадает случайно. Или просто по собственному желанию.

Она — искоса — бросила на гостя пристальный взгляд.

— Это относится и к вам, Форрест Дю Тампль! Этот Мир ищет по Вселенной... Ищет и находит то, что ему необходимо. Необходимо для той странной игры, что он ведет сам с собою уже невесть сколько тысячелетий. И, как правило, человек, проникающий под эти Небеса, чем-то необычен. Наделен какими-то свойствами, делающими его необходимым именно здесь и сейчас. В том случае, когда является ярко выраженный носитель того или иного Дара, это — знак. Чаще всего знак того, что кто-то из Пятерых не выдержал своего испытания. Мы ведь проходим здесь именно испытание... Тогда он должен вступить в борьбу с тем, кто пришел на его место, или просто уйти. Стать таким, как все...

Целительница горько усмехнулась.

— Тот, кто был Целителем до меня, — Гуго Глосс — выбрал именно этот путь. Думаю, он достоин уважения. Но... Но и жалости тоже.

Ее лицо вдруг стало очень человеческим — грустным и неясным.

— Или это может означать, что кому-то из нас надо отправляться дальше — в путь по Тропе Испытаний. К тому моменту уходящий уже знает, что ему надо для этого сделать.

Форрест поскреб начинающий зарастать щетиной подбородок.

— Вас — всегда Пятеро? И всегда один из вас Целитель, другой...

— Это так и не так, — прервала его Цинь. — Нас Пятеро — тех, кто согласен с другими Четырьмя. Это очень древняя традиция. Но есть еще и Одиночки. Те, кто не захотел вступить в наш союз. Или не успел. И не всегда все пять Даров, которыми мы наделены, — те же, что и у предыдущих Пятерых. В прошлой Пятерке не было, например, никого, кто бы Видел След вещей и событий. Это очень редкий Дар. Зато был человек, наделенный Даром менять Судьбу... Но никогда среди Пятерых не бывает двух одинаковых Даров.

— Одиночки... — осторожно повторил Форрест. — Мэри-Энн, судя по тому, что вы сказали, как раз стала такой... Она не нашла с вами общего языка? Я же говорил, что...

— Говорили, что она — одинокий волк, — снова прервала его Цинь. — Но дело не в ее характере. Все мы Пятеро — одинокие волки. Каждый по-своему. Это — не помеха для вступления в союз. Конечно, кому-то из нас пришлось бы уступить ей место. Но мы не успели вступить в переговоры с ней. Неназываемый наложил на нее Заклятие Власти. И она теперь не вольна в своих действиях. Ее Дар находится во власти Неназываемого. Она сделала большую ошибку, когда направилась в его владения, не переговорив сначала ни с кем из нас...

— Так у нее был Дар? — Форрест удивленно уставился на Целительницу.

— Да, — кивнула та. — Был. И остается. Точно так же, как и у вас, Гость.

Она жестом остановила Форреста, готового прервать ее недоуменным вопросом.

— В этом не приходится сомневаться. Неназываемый — еще в ипостаси Кристофера Денджерфилда — посещал наш Мир. И не раз! И хорошо разобрался в сути своего Дара и в том, как находить Дар в других людях. И занимался такими поисками в вашем Мире долго и систематически. Так что его предложение вам — сделаться его партнером в борьбе за власть в этих краях — далеко не результат простого всплеска дружеских чувств...

— Здесь — в Мире Молний — он не мог выбрать себе таких партнеров? — пожал плечами Форрест. — А там — в родных краях — сразу двое. Причем оба в одном месте... Я уже говорил, что у меня с Мэри был совместный бизнес.

— Вот в этом-то мало удивительного, — усмехнулась Цинь. — У здешнего населения — за редчайшими исключениями — иммунитет к тому, что принято называть Дарами. Это не случайность. Может быть, у нас будет время об этом поговорить подробнее. Наделенные Даром здесь если и попадаются, то их с раннего детства «пасут». У здешних могущественных опекунов все под контролем.

— М-м... А маги? Они имеют ко всему этому какое-то отношение?

Лииго Целительницы дернулось.

— Маги? Жалкий, эгоистичный народец. Обычные людишки со всеми их слабостями и пороками. Но только их предки наложили лапу на множество документов и практически на все технологии, что остались от Предтеч. Они пользуются ими, как дикари могут пользоваться попавшим им в руки оружием погибшего воинства. Дикарь может понять, что, если нажать на спусковой крючок, пистолет выстрелит. Еще через два поколения его потомки могут догадаться, что способность стрелять дают пистолету патроны определенного калибра. И так далее... Примерно так.