Всегда лишь ты - Анна Джолос

Урод конченый! Будь Элис жива, она непременно сказала бы своей дочери: «Я же тебе говорила, он себя ещё покажет…» 

И вся печаль в том, что была бы права!

Надо же, уму непостижимо, спустя столько лет я начинаю понимать, почему мать Роуз всячески вставляла палки в колеса. Почему так жаждала разлучить нас. И почему пошла на крайние меры, когда я позволил себе украсть её дочь… Похоже, она знала наперёд, что однажды я собственноручно наломаю дров и облажаюсь по-крупному.

Увы, именно так и произошло. По сути я не смог доказать, что достоин быть с Роуз. Причина здесь простая – нутро у меня дерьмовое, как ни крути... И дело не только в генах моего папаши, я сам по себе вспыльчивый, агрессивный и неуравновешенный. К сожалению, не только на ринге, но и в жизни…

А ведь казалось, что я наконец-то немного успокоился. Обрёл штиль с Эмбер и всё такое. Но стоило мне столкнуться со своим болезненным прошлым – и здравствуй, шторм, в котором наш корабль потерпел крушение. Одиннадцать по десятибалльной шкале, как любит выражаться Смит.

Накрыло с головой. Затопило ненужными чувствами и эмоциями. Настолько противоречивыми, что в пору свихнуться и лишиться рассудка.

Думаю, именно это со мной и произошло...

Оказывается, можно любить и ненавидеть одновременно. Страстно желать и презирать себя за это. Испытывать нездоровую необходимость в том, чтобы человек-триггер был рядом, но при этом настолько же сильно хотеть, чтобы он исчез из твоей жизни навсегда.

Бред полный… но как есть. Теперь уже правда всё это не имеет значения. Есть границы, которые стёрлись. Точнее, я сам их перешёл…

Рид находит меня после восьми. Молчит. Хмуро осматривает мой непотребный внешний вид и протягивает руку.

Да, осуждает. Да, страшно злится, но всё равно даёт понять, что, несмотря ни на что, готов поддержать своего шизанутого друга. Всегда так было и всегда так будет. Даже в свете недавних событий. Тем более, что по итогу история с Онил оказалось какой-то нелепицей. Спасибо моей больной фантазии и присущей ему беспечности.

Мы едем на Хоуп-стрит. И сейчас, стоя на пороге дома Роуз, я ощущаю в себе лишь одно желание – удавиться. А когда кажется, что чувствовать себя хуже, чем есть просто невозможно, происходит это – собственными глазами вижу подтверждение своей неадекватности. Тот погром, который я устроил в гостиной, озадачивает не только моих друзей, но и меня самого.

Как бы я объяснил это отцу Роуз? И что сделал бы, окажись я на его месте. Думаю, ответ очевиден…

Положа руку на сердце, я предпочёл бы побыть в одиночестве, но мои друзья: Рид, Дженнифер, Исайя… явно не собираются осчастливить меня такой возможностью. Они активно помогают с уборкой, а ещё то и дело по очереди бросают обеспокоенные взгляды в мою сторону.

Полагаю, всерьёз тревожатся за моё психическое здоровье...

*********

Полный порядок удаётся навести лишь к вечеру. Но это даже хорошо, потому что работы по восстановлению гостиной пусть и немного, но отвлекают от мрачных мыслей и позволяют хоть как-то загладить свою вину перед хозяевами дома.

– Что скажешь? – мои слова адресованы блохастому питомцу Онил.

Новая стенка с полками собрана, тумбочка, телефон и торшеры заменены, окно снова целое. Починить то, что сломал, – меньшее, что я могу сделать. Благо, руки растут не из жопы.

– Миу… – это чудовище лупится на меня своими глазищами-блюдцами.

Хмыкаю. Странный кот. Сидит тут рядом со мной весь день напролёт. Ей богу, как будто каждое действие контролирует, аж не по себе.

– Зачёт?

– Миииу…

Выхожу на улицу, выбрасываю в контейнер мешки с мусором и возвращаюсь в дом.

Стою, прислонившись плечом к стене и слушаю тишину, давящую на перепонки.

Вот вроде и всё.

Уходи отсюда, Картер.

И желательно навсегда…

Уже собираюсь это сделать, но глупая идея подняться наверх навязчиво бьёт по мозгам. Бороться с собой нет сил. И вот, пару минут спустя, я оказываюсь на втором этаже.

В Её комнате…

По привычке иду к окну и открываю его настежь, впуская в помещение прохладный вечерний воздух. Забираюсь на подоконник, достаю пачку сигарет и окидываю внимательным взглядом девичью обитель. Что мне нравится в Роуз – так это её постоянство. Здесь всё по-прежнему. На своих местах… Книжки, диски, доска с фотографиями, шкатулки на столе и даже огромный плюшевый медведь, сидящий в углу. Тот самый, которого я выиграл в тире.

Вот же твою мать…

Затягиваюсь чёртовой отравой, но потом, закашлявшись, резко выбрасываю сигарету в окно.

Откидываю голову назад. Стискиваю челюсти, шмыгаю носом и закрываю глаза, ощущая влагу на ресницах.

Прости меня, моя девочка. Пожалуйста, прости… 

Снова и снова вспоминаю вчерашний вечер. Её глаза. Истерику. Ногти, впившиеся в кожу. Мою грубость. Унизительные слова. Тон, сочащийся ядом. И этот её взгляд: ошарашенный, растерянный, потрясённый. Разочарованный…

Дьявол… 

Роняю лицо в колени и, задыхаясь, скулю. От безысходности, не дающей покоя. От отчаяния, острыми лезвиями режущими грудную клетку.

Клянусь, мне жаль. Так чертовски жаль… 

Ощущаю мягкое, настойчивое прикосновение.

Настырный котяра. Трётся о мою руку, лезет ко мне на живот.

– Чего ты хочешь, Остин?… Или как там тебя…

Чешу шерстяного за ухом, и он начинает бесперебойно тарахтеть.

– Всё, отстань, – особо не церемонясь, сталкиваю его вниз.

Валится с таким жутким грохотом, что я начинаю за него переживать.

Ещё не хватало сделать инвалидом её кота.

– Ты цел, бро? – наклоняюсь к усатому и предельно внимательно осматриваю его на предмет повреждений.

Сидит себе на ковре, нервно хвостом покручивает.

– Миииу…

– Ну какой же ты противный, и как она тебя только терпит? – хохотнув, на прощанье провожу ладонью по квадратной морде лупатого.

Встаю, закрываю окно. Подхожу к доске с фотками и рассматриваю тех, кто на них запечатлён.

Классное было время. Все вместе. Счастливые и беззаботные… Не то, что сейчас. 

Изучаю полку со всякой мелочёвкой.

Тяну время естественно. Так не хочется уходить... Но я ведь не вернусь сюда, точно.

Признаю, Элис… Этот бой я проиграл. Причём самому себе…

Несколько долгих секунд смотрю на снимок женщины. У неё и здесь настолько суровое выражение лица… Будто мне и предназначается. Словно она, даже будучи на небесах, остаётся верна себе.

Медленно расхаживаю по комнате, и мой взгляд вновь останавливается на медведе. Не понимаю, чем он приглянулся Роуз и почему она до сих пор от него не избавилась.

Уродец…