Обвиняется терроризм - Владимир Устинов

Затем он передал им взрывное устройство и 700 тыс. рублей на расходы, связанные с поездкой. Взрывное устройство состояло из металлической банки из-под краски, наполненной тротилом. Так как оно было объемным и довольно тяжелым, Таймасханова попросила у Джафарова взрывное устройство, которое ей показывал Салман Радуев ранее. Оно было более легким, меньшим по размерам, и его удобнее было спрятать при перевозке и хранении. На это Джафаров ответил, что таких взрывных устройств у него больше нет.

Он проинструктировал, как после взрыва они должны были бы вести себя: ни в коем случае не убегать с вокзала, а спокойно уйти. Также он заверил, что в случае задержания российскими правоохранительными органами их обменяют на пленных российских солдат.

25 апреля 1997 года, после неудавшейся попытки совершения взрыва на железнодорожном вокзале в Пятигорске, Таймасханова и Дадашева вернулись в Грозный и доложили обо всем Джафарову. Он очень разозлился, проверил техническое состояние взрывного устройства, которое они привезли обратно. 27 апреля 1997 года Джафаров выдал им другое взрывное устройство, аналогичное предыдущему, вновь проинструктировал, как приводить его в боевую готовность и производить взрыв.

Так, выполняя задание Радуева, 28 апреля 1997 года диверсантки совершили взрыв на втором этаже зала ожидания железнодорожного вокзала города Пятигорска.

Дадашева А. М. полностью подтвердила показания Таймасхановой Ф. Д. В частности, она показала суду, что задание на совершение взрыва на железнодорожном вокзале города Пятигорска она получила от Вахи Джафарова, который в свою очередь получил такой приказ непосредственно от Радуева С. Б.

В судебном заседании в порядке ст. 286 УПК РСФСР исследованы показания и матери осужденной Таймасхановой Ф. Д. — Таймасхановой С. М.

В частности, Таймасханова С. М. — жительница города Аргуна свидетельствовала, что в мае 1997 года встречалась с Салманом Радуевым в штабе «армии генерала Дудаева», говорила с ним по поводу судьбы дочери — Таймасхановой Фатимы, арестованной за совершение взрыва в городе Пятигорске. В ходе разговора Радуев заявил ей, что приказ на совершение указанного взрыва был дан лично им и он лично постарается помочь.

Суд нашел показания осужденных Таймасхановой Ф. Д. и Дадашевой A. M., а также свидетеля Таймасхановой С. М. достоверными, поскольку они соответствовали фактическим обстоятельствам дела и доказательствам, исследованным судом.

Допрошенный судом свидетель Беловецкий Д. В. — обозреватель «Литературной газеты» показал, что в последних числах апреля 1997 года он выехал в Чеченскую Республику в командировку для сбора информации и подготовки статьи о послевоенной жизни этой республики. Статья предназначалась для журнала «Огонек», в редакции которого он в то время работал, и была опубликована в № 18 за май 1997 года под названием «Салман Радуев с первомайским приветом». В эту чеченскую командировку он в ряду прочих запланировал встречу с Салманом Радуевым.

Во второй половине дня 26 апреля 1997 года он встретился с ним на квартире Радуева в Грозном. Встреча длилась несколько часов и закончилась во втором или третьем часу ночи. Радуев заверил, что перед Беловецким был именно он, Радуев, так как после покушения на него многие сомневались в его существовании. Он был в черной мусульманской одежде. С его слов, он только недавно приехал из Саудовской Аравии. (Правда, с «географией» и временем своих перемещений он обращался весьма вольно.)

Одной из тем разговора были террористические акты в российских городах. Радуев клялся на Коране, что все взрывы, прогремевшие за последний месяц в российских городах, организовал и разработал он. Что осуществили их по его приказу люди, специально подготовленные для террористической деятельности. В ходе разговора Радуев передал Беловецкому заявление командования «армии генерала Дудаева» для средств массовой информации. В заявлении речь шла о том, что в знак возмездия к годовщине покушения на первого президента Чечни Джохара Дудаева руководимая им «армия генерала Дудаева» начинает наносить удары по всей территории России, особенно по железнодорожным вокзалам и военным объектам — до полного признания политической независимости чеченского государства Ичкерия.

Кроме того, Радуев в ходе разговора сообщил, что купил сто взрывных устройств с дистанционным управлением и поэтому должны прозвучать сто взрывов в городах России. Он достал из стола две серые пластмассовые коробочки и два пульта управления. На одном из пультов Радуев нажал какую-то кнопку, и прозвучал пронзительный звуковой сигнал. Пульт управления представлял собой пластмассовую коробочку черного цвета, не больше спичечного коробка с антенной. Беловецкий не исключил, что именно такой пульт дистанционного управления был использован Таймасхановой и Дадашевой при производстве взрыва в Пятигорске.

По моему ходатайству к делу Радуева было приобщено Заявление командования «армии генерала Дудаева» для средств массовой информации с дарственной записью Радуева Беловецкому от 26 апреля 1997 года, с подписью Радуева С. Б.

Подлинность этого документа Радуев С. Б. не оспаривал.

Вывод суда:

Анализ исследованных доказательств в их совокупности привел суд к убеждению о виновности Радуева С. Б. как руководителя вооруженной организованной группы (банды) в организации в целях нарушения общественной безопасности и устрашения населения акта терроризма.

При этом подсудимый Радуев С.Б., организовав совершение террористического акта на железнодорожном вокзале г. Пятигорска, осознавал общественную опасность своих действий, предвидел возможность наступления общественно-опасных последствий, в том числе и гибель людей, но относился к ним безразлично.

А угроза применить химическое оружие возмездия?

Это уже новый виток угроз, угроз применять оружие, которое запрещено конвенциями, мировым сообществом.

Себя же Салман Радуев считал способным «парламентером». Вот какое «заявление» он оставил следователю.

Следователю по особо важным делам

Следственного управления ФСБ России

подполковнику Баранову Л. В.

от Радуева Салмана Бетыровича

В связи с хорошим знанием менталитета чеченского народа, обстановки, сложившейся на территории Чечни, а также учитывая мой авторитет среди населения республики, прошу Вас сообщить руководству ФСБ России о моей готовности оказать содействие в мирном урегулировании «чеченской проблемы».

Моя помощь может заключаться в следующем:

1) В связи с тем, что я лично знаю всех чеченских полевых командиров, подразделения которых в настоящее время подчинены Басаеву и Хаттабу, могу оказать содействие администрации Кадырова установить с ними контакт и склонить к отказу от ведения боевых действий против российских войск.

Моя уверенность в этом основана на том, что большинство из них в прошлом — мои подчиненные и я до сих пор пользуюсь авторитетом среди них.

2) Обладая информацией об источниках и способах финансирования боевых подразделений реакционного религиозного течения «ваххабизм», могу оказать помощь администрации Кадырова и спецслужбам России в их выявлении и прикрытии. Лишившись этих источников, иностранные наемники будут вынуждены покинуть территорию Чечни.

3) Используя свой общественно-политический авторитет, могу помочь администрации созвать съезд чеченского народа с целью консолидации всех здоровых сил чеченского общества вокруг процесса мирного урегулирования.

Считаю, что эти первоначальные меры мирного урегулирования необходимо провести незамедлительно. А положительные результаты можно получить через 1,5–2 месяца с начала реализации.

Комментарий. Кто мог поверить в «авторитет» Радуева? В авторитет террориста? Возможно, многие из числа тех, кого он обманывал. В авторитет деятеля, способного руководить переговорным процессом? Никто. И вообще, вести переговоры с главой террористов, угрожавшим безопасности России, аморально. Но Радуев искал разные контакты, хватался за соломинку.

Город Москва 23 февраля 2001 года

Следователь следственной группы Главного управления Генеральной прокуратуры России на Северном Кавказе подполковник юстиции Дирчин А. С., с участием защитника — адвоката юридической консультации «Вердикт» гор. Москвы Нечепуренко Павла Яковлевича, в своем служебном кабинете, с соблюдением требований ст. ст. 17, 46, 150–152 УПК РСФСР произвел допрос обвиняемого Радуева Салмана Бетыровича.