Ощупывая слона. Заметки по истории русского Интернета - Сергей Кузнецов

— Удивительно, что эта вещь, которая сделана довольно холодно и концептуально, пробуждает воспоминания у тех, кто действительно был на разных войнах, задевает их и вызывает чувство безысходности. Думаю, что эффект, который производит «Мой парень…», это эффект неожиданности. Такие эмоции в книжках, альбомах и фотографиях давно известны, но никто не ожидает найти то же, переданное средствами Интернета. Вот была история с одним афганцем: он зашел к своему другу, у которого был Интернет, чтобы найти в Сети какого-то знакомого. И почему-то они попали на «Сине-Фантом», а оттуда — сюда. То есть человек решил воспользоваться информационной базой, а попал на войну.

Следующей работой Лялиной стала «Анна Каренина едет в рай», в которой Оля экспериментировала с поисковыми машинами: ее Анна Каренина искала любовь, поезд и Рай, осуществляя поиск в Интернете по заданным словам.

— То, что я делаю, лучше всего понимают те, кто реально работает в Сети. Не только студенты, альтернативная молодежь, но и офисные работники, от секретарш до менеджеров. Лучше, чтобы человек был молодым. Даже моложе меня. Они секут куда лучше, чем многие арт-критики и теоретики, которые вроде бы все соображают — но то, что я делаю, им остается непонятным. Просто потому, что они никогда не проверяли электронную почту и не искали нужную информацию в Сети. Они не могут этого понять просто на бытовом уровне.

На последнем Роттердамском кинофестивале Лялину пригласили выступить на круглом столе. Были приглашены творческие работники крупнейших компьютерных фирм, разрабатывающих новые программы для виртуальной реальности. Набольшом компьютерном экране они демонстрировали новейшие достижения — с суперзвуком и изображением. Лялина выступала последняя: и за двадцать минут, которые она говорила, компьютер из-за сбоя в Сети так и не смог загрузить из Сети выбранную ею страницу. Любая другая восприняла бы это как неудачу — но только не Оля:

— У нас, интернет-художников, негласный закон — никаких дискет, CD-ROMOB И так далее. Только из Сети. Потому что ожидание и все эти поломки — они очень важная составная часть той эстетики, с которой мы работаем. И пока моя страница двадцать минут грузилась, я говорила о том, что драматическое переживание — это не интерактивность и не красивые картинки, а то, что ты приносишь с собой, чтобы обогатить эту новую культурную среду. Я до этого десять дней читала лекции в мастер-классах Академии искусств и потому так и приехала настроенная учить.

Последний большой проект Лялиной — сайт «Телепортация», http://www.teleportacia.org. Именно на нем выложено выдвинутое на Webby Awards  «Завещание» (http://will.teleportacia.org):

— Сама не понимаю, как получилось, что концептуально простое произведение вошло в пятерку лучших арт-сайтов года? По сути, это обычная домашняя страничка со ссылками на мои предыдущие работы. Я давно понимала, что надо ее сделать, но у меня был какой-то внутренний конфликт. Мнеказалось, что на моей странице все должно быть произведением искусства — и вдруг ссылки на разные служебные вещи, на старые работы. Но я понимала, что это тоже неправильно, потому что Интернет — это место, где держишь все, благо места там много. И в конце концов я поняла, что единственная форма, в которой не стыдно упоминать даже самые мелкие штучки, что ты когда-либо сделал, — это завещание. И кроме того, хотелось, чтобы этот документ имел вес… а как документ в Интернете может иметь вес? Только будучи тяжелым, долго грузящимся. Поэтому все буквы грузятся как картинки — и один экран текста получает от этого в моем представлении юридическую силу. Так домашняя страничка оказалась наконец-то произведением искусства.

Очень интересно смотреть, что кому оставляет Оля. Так, свое первое произведение о вернувшемся с войны парне она завещает дочери Соне. Судя по всему, Соня этого достойна: в четыре года она целиком прошла компьютерную игру Doom и теперь спокойно учится вышивать на пяльцах.

Из того, что не вошло в печатный вариант, я запомнил прекрасный план создать список рассылки «Солдат». Идея такая: люди, пользующиеся Интернетом в офисе, — они как бы рядовые Сети. Начальство обрезает им доступ к порносерверам, запрещает иметь ICQ, просматривает их почту — но они продолжают заходить в Интернет каждый день. Так вот, Оля собрала список знакомых в Москве и других городах, создала мейлинг-лист и даже написала первое письмо, которое так и не отправила. Что-то вроде: «Ты не какой-то слюнявый подросток, который по ночам смотрит порнографию на папином эккаунте. Ты настоящий солдат Интернета. Именно ты вызываешь у меня уважение. Оставь мне свой телефон и однажды в понедельник, в удобное время, тебе позвоню я, и мы с тобой поговорим, в твое рабочее время». По Олиным словам, она чувствовала себя Мэрилин Монро, которая едет к солдатам поддерживать боевой дух.

Предполагалось также, что человек должен ответить на вопрос: «Хочешь ли ты, чтобы твои коллеги знали, что тебе звонит Оля Лялина? Должна ли я представиться секретарше?»

Надо заметить, что в 1999 году людей, пользовавшихся Интернетом из офиса, было очень много. Очень жаль, что Оля так и не осуществила этот проект.

10. Трэш и любительское порно

Новая классификация сайтов

«НасНет», март 2001 г.

Недавно, решив написать колонку в очередной офф-лайновый журнал, я придумал новый способ классификации сайтов. Поскольку, как известно, второй — после писания колонок в «РЖ» — моей специальностью является кинокритика, за основу классификации было взято кино.

Мейнстрим — все сайты, занимающие первую двадцатку «Рамблера». Шутка, конечно, но вы и сами понимаете — дорогие, профессиональные, коммерческие, посещаемые.

Авангардные — всякий нет-арт и вокруг него.

Радикальные — Чернов и Вербицкий, с одной стороны, а с другой — Факра и все, что из нее вышло. Могут рассматриваться как подраздел авангардных, но это неинтересно.

Любительские — классический хоум-пейдж, сделаны без особого воображения. Полный аналог того, что в лучшем случае имеет шанс попасть в передачу «Сам себе режиссер». Вероятно, также включают в себя сайты знакомств.

Независимые — Bagatelles, старое «Буриме» и куча прочих мест, которые, с одной стороны, существуют как коммьюнити, а с другой — интересны не только тем, кто туда входит. Бюджета у них нет, а общественный резонанс порой значительный. Часть авангардных и радикальных сайтов тоже можно сюда записать.

Trash — самый писк. Сюда попадает все, что сделано вопиюще плохо, вопиюще безвкусно или — что не совсем то же самое — с вопиюще дурным вкусом. Проще всего поискать на narod.yandex.ru, но, я думаю, доморощенных Эдов Вудов можно много где найти. офф-лайновый журнал, который имеется в виду, — это «Птюч», куда я в тот момент раз в месяц писал что-то вроде колонки про Интернет. В отличие от времен, когда я рассказывал его читателям про «Базу», Эака Мая и слово «хуй», теперь было ясно, что мой читатель неплохо представляет себе, что такое Сеть и с чем ее едят, — и ждет от меня, скорее, смешных ссылок и забавных историй, чем объяснений, что такое поисковая машина и что ею можно искать. В тот момент меня как раз интересовали непрофессиональные сайты — как во времена пика «Догмы95», все кинулись любить любительское кино. В «Птюч» я успел написать две колонки — про трэш и про любительское порно, а где-то через два года «Жалюз» попросил меня специально написать про трэш в Сети — и я сделал для них еще одну статью — разумеется, на совершенно других примерах. Мне тогда было интересно писать скорее о чувствах, чем о вещах, что не замедлило сказаться.