Слышишь, Кричит сова ! - Юрий Греков

Текст в конце концов был расшифрован, но, когда Черняков вручил ему тоненькую пачку листов - даже не пачку, а полтора десятка машинописных страниц, Антон не скрыл недоуменного удивления.

Митя перехватил его взгляд: - Не удивляйся. В книжке три четверти объема формулы занимают. А это, так сказать, история вопроса,- и добавил не без ехидства,- тебе как первооткрывателю...

Когда потрясение от прочитанного прошло, и Антон Давидович, отбросив эмоции, стал анализировать этот поразительный документ, он вдруг обнаружил, что помнит его от строчки до строчки дословно! На память он вообще-то не жаловался, но чтоб с ходу запомнить текст такого размера, это попахивало фокусом. Тогда он пошел от факта назад, и в конце концов нашел объяснение, имевшее на его взгляд большую долю вероятности. Текст был намеренно построен так, чтобы прочитавший запомнил его максимально точно - ибо в принципе такова была задача: сигнал должен дойти в неискаженном виде. И стоило хоть чуточку сосредоточиться, как все вставало в памяти с кинематографической ясностью. Несколько лет прошло с тех пор, но стоило сейчас Антону Давыдовичу невольно напрячься, и перед глазами всплыли машинописные строки: "Большому Совету. 1473 год минус-времени...

(Антон Давыдович знал и вторую особенность документа - его нельзя было вспомнить по частям или только часть, он возникал только целиком и снова прятался в глубинах памяти лишь с последней строкой.) ...В результате непредвиденных причин при проведении опыта, содержание которого будет понятно Совету из приведенных формул, произошла материализация участников опыта Рете и Цига на уровне 1473 года минус-времени. Вероятность помощи и ее способ могут быть определены Советом после решения уравнения 12-а, которое мы решить не можем, не зная причин неудачи опыта. Мы ждем!"

Текст второй: "Когда мы с Цигом пришли к выводу, что дематериализация собственными силами невозможна, решено было найти способ сообщить о себе. На первым взгляд, это бессмысленно - расстояние между нашим временем и временем, в котором мы сегодня существуем, безнадежно велико. Но мы пришли сюда иным путем, миновав тысячелетия за несколько мгновений. Циг считает, что мы замкнули время в гигантскую окружность, где расстояние между двумя соседними точками - расстояние, пройденное нами, а расстояние между ними по всей окружности - путь, который должен пройти наш сигнал, Циг рассчитал, что за время прохождения сигнала по большой темпоральной окружности расстояние, пройденное нами за мгновение, возрастет до десяти часов. Если сигнал дойдет, окружность будет разомкнута и после десятичасового отсутствия мы возвратимся, проведя здесь около пяти дней. Одного я не могу представить: сигналу 'Предстоит преодолеть века, а для нас это будет всего пять дней. То есть мы будем спасены раньше, чем он пройдет ничтожную долю пути. На мои расспросы Циг говорит, что все дело в разных системах отсчета времени. Ему виднее - он темпораник. Мое дело психопласгика. Когда был изготовлен сигнал, я решил вместе с письмом Совету послать и свои записки на тот случай, если Циг ошибается и сигнал дойдет, когда уже будет поздно.

Я пишу это в маленьком каменном помещении. На столе (подставка для еды, письма, чтения) источник света, поначалу показавшийся мне странным быстрое истощение, запах, малый радиус действия. Столь же малопродуктивен и способ регистрации мыслей - с помощью птичьего пера наносятся определенные знаки на специально приготовленную шкуру животного. Определенная последовательность знаков означает ту или иную единицу речи.

Но нам приходится подражать всем деталям и мелочам здешнего образа жизни. Иначе помощи нам не дождаться: мышление людей, к которым мы попали, во многом может быть определено как антимышление, где истина - абсурд, и абсурд - истина.

Мы с Цигом принадлежим к одной из многочисленных категорий, на которые делится общество. Наша называется - монахи. О содержании этого понятия я еще расскажу. Пока же я хочу вернуться к тому времени, когда задумывался опыт, приведший нас сюда.

О Циге я много слышал, но знаком с ним не был. Это понятно - мы работали в несоприкасающихся областях знания: он занимался временем, я психопластикой. Поэтому я и удивился, узнав, что меня спрашивал Циг и, не застав, оставил письмо (я уже начинаю пользоваться здешними терминами). Если я удивился, что меня разыскивал Циг, то содержание его письма меня просто ошеломило.

Я помню его наизусть: "Губы раскрылись в широкой улыбке, а за ней открылась вторая улыбка, третья - и возник целый коридор улыбок. И вел он прямо к тому месту у озера, где у самого берега в камышах лежало лицо с закрытыми глазами. Маленький мальчик уверенно пробирался через анфиладу улыбок - каждое утро он ходит сюда посмотреть на лицо. Еле слышно шелестят камышовые острова. Суетятся рыжие муравьи. Высоко в небе стоит белое облако. У самого берега лежит лицо... Теперь я знаю, что это мое лицо. Я уже давно ношу его. А там далеко-далеко - маленький мальчик пробирается сквозь коридор улыбок к тихому озеру в камышах, чтобы посмотреть на лицо, которое станет его лицом. Он ничего не знает об этом, но что-то властно тянет его сюда. И каждое утро далекий, только ему слышный горн будит его: "Встань пораньше..." Вот такое письмо оставил Циг, c припиской внизу:"Рете, жду тебя завтра. Циг".

Первой мыслью было: странная шутка. Но потом: Циг достаточно занят, чтоб тратить время на шутки. Уж ктокто, а он-то знает цену времени.

На следующий день рано утром я пришел в лабораторию Цига, справедливо рассудив, что, если он не уточнил времени встречи, написав просто "завтра", он будет у себя весь день. Так и оказалось. Циг не выказал никакого удивления моему раннему приходу.

- Хорошо, что ты пришел,- сказал он.- Мне нужна твоя помощь.

В лаборатории не было больше никого. Циг вышел и тут же возвратился с двумя футлярами от циркониевых грасов.

- Придется посидеть на этом,- пояснил он.- Всю энергию от бытовых силоусгановок я переключил вот на эту штуку,- он показал на небольшой аппарат у стены.Нужно очень сильное поле. Порядка...

Какого порядка - я не запомнил. Да меня и не интересовал его аппарат. Я ждал, что он объяснит свое странное письмо и приглашение, и приготовился слушать.

- Прежде чем сказать, что мне от тебя нужно, я хочу тебе рассказать кое-что и кое-что показать,- начал Циг.-Что ты думаешь о машине времени?

- Ничего,- сказал я ему.- Кроме того, я ничего не думаю о спектральном анализе, квазнзвездах и еще много о чем.

Он выслушал с невозмутимым видом.

- Ты не сердись,- сказал он, когда я кончил.- Прежде чем перейти к делу, тебе придется выслушать небольшую лекцию. Я постараюсь популярно. Если я скажу чтолибо известное тебе, кивни, я перейду к другому, - Хорошо,согласился я.